Абрам Рейтблат - Классика, скандал, Булгарин… Статьи и материалы по социологии и истории русской литературы [litres]

Как ни странно это звучит, но следующим этапом развития литературных взглядов Булгарина были годы службы во французской армии (1811–1814), когда он странствовал по Европе, где много повидал, познакомился с французской и немецкой литературой и французским и немецким театром.

Наиболее близки ему были сатирики и авторы нравоописательных романов: Ф. Рабле, А. Р. Лесаж, М. де Сервантес. Он очень высоко ценил «Дон Кихота», считая, что это «образец сатирических романов и совершенство, в полной мере. <���…> нравы приняли другое направление» под его воздействием 284 284 Ф. Б. [ Булгарин Ф. В. ] [Рец. на: Сервантес М. де. Дон Кихот Ламанчский / Пер. К. Масальского. СПб., 1838] // Северная пчела. 1838. № 248. 3 нояб. . Из англоязычных писателей он предпочитал Г. Фильдинга, Л. Стерна, В. Скотта, Ф. Купера и Дж. Г. Байрона, из немецких – Ф. Шиллера, И. Гете и Л. Тика. Высокого мнения он был о современных французских писателях: «гениальном Викторе Гюго» 285 285 Журнальная всякая всячина // Там же. 1841. № 125. 9 июня. , «гениальном Евгении Сю» 286 286 Ф. Б. [Рец. на: Лермонтов М. Ю. Герой нашего времени. СПб., 1840] // Там же. 1840. № 246. 30 окт. , «глубокомысленном и остроумном Карле Нодье» 287 287 Ф. Б. Письма из Петербурга в Москву. К В. А. У[шакову]. II // Там же. 1831. № 284. 14 дек. , О. де Бальзаке, П. Мериме, А. де Виньи, Ж. Жанене.

Когда война закончилась, Булгарин оказался в Варшаве, а потом в Вильне, где находился знаменитый Виленский университет, известный своей высокопрофессиональной профессурой и журналистикой. Булгарин посещал университетские лекции, сблизился с университетскими преподавателями, был принят в Общество шубравцев, ставившее себе целью борьбу с пороками польской шляхты (расточительность, сутяжничество, страсть к карточной игре, пьянство и др.) и клерикализмом и выпускавшее остроумную сатирическую газету «Wiadomości brukowe» (Булгарин переводил ее название как «Площадные известия»). Булгарин был принят в это общество и печатался в его газете. Близкое знакомство с польской просвещенческой литературой (басни Адама Нарушевича, басни и романы Игнация Красицкого и др.) оказало сильное влияние на его эстетические взгляды 288 288 См. его панегирик польским просветителям, в частности романам Красицкого: Булгарин Ф. Краткое обозрение польской словесности // Сын Отечества. 1820. № 31. С. 200–203. .

И, наконец, последний этап формирования его литературно-критических взглядов пришелся на конец 1810-х – начало 1820-х гг. С 1819 г. он жил в Петербурге, где вскоре вошел в литературную среду, сблизился с декабристами-литераторами – Бестужевым, Рылеевым, Корниловичем, Ф. Глинкой, а также с либерально тогда настроенным Гречем и с близким декабристам Грибоедовым. Декабристская установка на гражданственность литературы была усвоена Булгариным, и в дальнейшем он никогда от нее не отказывался.

Добавлю, что все это время Булгарин много читал на четырех языках: русском, польском, французском и немецком: литературные произведения, исторические труды, теоретические труды по литературе и литературную критику.

В результате он хорошо знал историю отечественной и европейской литературы и выработал собственную литературно-эстетическую программу. Нельзя сказать, что Булгарин внес какие-то новации в литературно-эстетическую теорию, но в российской критике он был достаточно оригинален.

Тогда в России были как эпигоны классицизма (А. Ф. Мерзляков, В. М. Перевощиков и т. п.), так и романтики (П. А. Вяземский, Д. В. Веневитинов, Н. А. Полевой), но и те и другие в центр своих размышлений о литературе ставили поэзию или драматургию. Дело в том, что русские романтики не были столь последовательны и радикальны, как немецкие и французские, в ряде аспектов они были зависимы от эстетики классицизма, которая исходила из иерархии жанров. Роман в этой иерархии занимал очень низкое место, поскольку авторитетные для классицистов теоретики либо не упоминали этот жанр (как Аристотель, Гораций), либо подвергали его критике (как Буало). Укоренение романа, не регламентированного никакими правилами, во французской литературе XVIII в. проходило с большими трудностями, поскольку его обвиняли в неправдоподобии, аморальности и нехудожественности: «В нем привыкли видеть <���…> низкий, презренный жанр, предназначенный не для изысканного, просвещенного знатока, а для необразованного, неразвитого читателя, не гнушающегося столь примитивной духовной пищей <���…>» 289 289 Разумовская М. В. Становление нового романа во Франции и запрет на роман 1730-х годов. Л., 1981. С. 6. . Аналогичным образом относились к нему русские теоретики литературы конца XVIII – начала XIX в., например И. С. Рижский, А. С. Никольский, А. Ф. Мерзляков, Я. В. Толмачев 290 290 См.: Рижский И. Опыт риторики. М., 1796; Никольский А. С. Основания российской словесности. Ч. 2. Риторика. СПб., 1807; Мерзляков А. Ф. Краткая риторика, или Правила, относящиеся ко всем родам сочинений прозаических. М., 1808; Толмачев Я. В. Правила словесности, руководствующие от первых начал до высших совершенств красноречия: В 4 ч. СПб., 1815–1822. .

Булгарин же и в своей литературной практике, и в теории сделал акцент на прозе, особенно на романе. Хотя он начинал свой литературный путь со стихов (на польском языке; впоследствии он иногда писал и на русском) и нередко рецензировал поэтические произведения, но основу как его творчества, так и литературно-критической деятельности составляла проза.

В 1820–1830-х гг., поддерживая дружеские связи с писателями, принадлежавшими к лагерю романтиков (А. Бестужев, Рылеев и др.), Булгарин положительно отзывался о романтизме и испытывал его влияние. Он признавал, что «все изменяется: язык, словесность, образ мысли, образ жизни. <���…> Все эти изменения производит любопытство посредством мысли». По его мнению, в России в XVIII в. образовалась французская школа в литературе, величайший недостаток которой – «совершенное отсутствие природы» 291 291 Ф. Б. Настоящий момент и дух нашей литературы // Северная пчела. 1836. № 10. 14 янв. .

Булгарин критически отзывался о ряде положений классицизма:

Школяры и педанты, желая непременно держать умы в тисках вымышленных ими правил для каждого рода словесности, сколотили особые тесные рамочки и требуют, чтоб каждый писатель писал по их мерке. Отступить от этих правил почитается литературною ересью. Но откуда родились эти правила? Они составлены из сочинений авторов, которые писали, не зная других правил, кроме законов вкуса своего времени и своего народа, не зная других образцов, кроме природы. Другие времена, другие нравы. Но школяры, скованные в уме своем цепью предрассудков, непременно требуют, чтоб во все времена, у всех народов поэмы писаны были как во времена Гомера и Виргилия, оды по правилам Пиндара и Горация, трагедии по-расиновски, комедии мольеровским покроем, нравственные романы в виде задач 292 292 Булгарин Ф. Иван Выжигин [1829] // Булгарин Ф. Сочинения. М., 1990. С. 27–28. Цитируется предисловие к роману. .