Валентина Черняк - Слово. Словарь. Словесность: к 250-летию со дня рождения Ивана Андреевича Крылова. Сборник научных статей

Регулярно встречаются функциональные варианты басенных отрывков: это и прямая цитата с отсылкой к Крылову, и закавыченные слова, и цитата скрытая, и фрагмент полного высказывания, выполняющий функцию аллюзии или реминисценции. Нередко басенный фрагмент вводится с изменениями, нарушением точности цитирования, что является одним из законов текстовой адаптации «чужого слова». Так, слова уж брать, так брать, а то и когти что марать («Вороненок») были в измененном виде употреблены А. С. Пушкиным в значении «если уж предпринимать что-л., так что-то важное, существенное»: Если я друзей моих не слишком отучил от ходатайства, вероятно, они вспомнят обо мне <���…> Если брать, так брать – не то, что и совести марать – ради бога, не просить у царя позволения жить в Опочке или в Риге; черт ли в них? а просить или о въезде в столицы, или о чужих краях (А. С. Пушкин – П. А. Плетневу, 4—6 декабря 1825 г.).

Подобное свободное цитирование свидетельствует о глубине вхождения авторского слова в живую речь.

Иногда встречается лишь намек на текст Крылова, заместитель собственно цитаты. Например, басня «Оракул» заканчивается моралью: «Судей таких видали, которые весьма умны бывали, пока у них был умный секретарь» . У Пушкина встречаем отсылку к басне в стихотворении «Послание к цензору», причем интертекстовый шаг поддерживается и композиционным сходством (финал стихотворения):

Свободное обыгрывание Крылова Пушкиным не редкость. Так, слова из басни «Лисица и Осел» и я его лягнул: пускай ослиные копыта знает («о смелости перед некогда сильным противником») дают сегментацию цитаты:

Фрагмент развернутой цитаты стремится к автономности. Например, слова а смотришь, помаленьку то домик выстроит, то купит деревеньку («Лисица и Сурок») употребляются в иронической оценке нечистых на руку предпринимателей, политиков, в осуждении корысти, прикрываемой патриотизмом и т. п. Типичным будет и разделение паремии на два сегмента: Имя «патриот» – как награда от потомков предкам. Если же человек сам себя одевает в имя «патриот» – это все равно, что он присваивает чужие награды <���…> Не похоже ли это на некоторых отечественных «патриотов», не стесняющихся одевать майки с гербом РФ, но при этом «выстраивающих домики» , то бишь виллы, на чужих морских берегах и «скупающих деревеньки» , то бишь земли, по всей России! (А. Степанищев. Патриотизм – последнее прибежище негодяев?) (Интернет-газета ZONA KZ. 2009. 23 дек. http://rusedin.ru/author/ stepanishev/ index.html).

Содержание и цитатный потенциал ряда басен универсален, т.е. полидискурсивен, и может быть применен к открытому ряду контекстов, свободно расширяет интертекстовое пространство. Возникает сочетание различных дискурсов, что определяет особенности рассмотрения басенного текста как ресурса интертекста. Так, художественные достоинства и патриотическая основа басни «Волк на псарне» определили чрезвычайную популярность этого произведения. Это едва ли не единственная басня Крылова, которая в учебных пособиях последовательно комментировалась прежде всего в контексте Отечественной войны 1812 года. Однако необходимость комментирования басен Крылова, часто создававшихся как реакция на конкретные события, возникает уже в XIX в. Исходный дискурс-контекст, необходимый для адекватного восприятия содержания произведения в соответствии с авторским замыслом, уходит в содержательную периферию. Так произошло, например, с известной басней «Демьянова уха», при этом ее место в круге словесной культуры только упрочилось. Басня «Волк на псарне» занимает несколько иное положение. Собственно событийная ее основа сводится к следующему: агрессор превращается в жертву в результате просчета; смертельная опасность нависает над агрессором; следует категорический отказ от примирения, предлагаемого агрессором для своего спасения. Однако этим содержание басни не исчерпывается, нарративные сопроводители в развитии полидискурсивности начинают преобладать в цитировании: периферийные для смысловой доминанты басни интертекстовые единицы по употреблению могут превосходить опорные сегменты текста.

Участки, реализующие полидискурсивность интертекстовых единиц (здесь – цитат), сводятся к следующему:

1. Историческая основа (контекст) басни как актуализация исходного дискурса. Первые цитации басни, в дальнейшем многократно воспроизводимые, связаны с отражением событий Отечественной войны 1812 г. Например:

Однажды, после сражений под Красным, объехав с трофеями всю армию, полководец сел на открытом воздухе, посреди приближенных к нему генералов и многих офицеров, вынул из кармана рукописную басню И. А. Крылова и прочел ее вслух. При словах: « Ты сер, а я, приятель, сед », произнесенных им с особенною выразительностью, он снял фуражку и указал на свои седины (И. И. Быстров. Отрывки из записок моих об Иване Андреевиче Крылове <1846>).

Этот случай получает дальнейшую литературную обработку, басня пересказывается, сопровождаясь точными или свободными цитатами.

2. Бытовые происшествия, частная жизнь, текущие события, разного рода курьезы.

Минувшей ночью французский военный корабль был атакован сомалийскими пиратами, которые были взяты в плен. Так им и надо. Волк, думая залезть в овчарню, попал на псарню (http://diana-bosch.livejournal.com <2009>).

Басенный текст обычно проявляет ассоциативную подвижность. Цитата может возникать как реакция на тему, слово и т. п. В результате образуются ассоциативные структуры, обладающие интертекстовой самодостаточностью. Типичным будет положение, когда цитатный фрагмент не соотносится с басенной содержательной доминантой и опирается на нарративные сопроводители. Нередко слово-сегмент в буквальном значении выступает как текстовый стимул. Например:

Название блюда ( уха ) последовательно дает реакцию демьянова уха , исходное значение — «назойливое угощение или услужливость», являющееся основой басни «Демьянова уха», выступает лишь как интертекстовый фон В январе мы начали уже помышлять об обеде, который хотели дать у себя в день рождения Ивана Андреевича <���…> Разумеется, была стерляжья уха под именем демьяновой ухи и все, что можно было придумать тонкого, роскошного и вместе соответствующего гастрономическим вкусам Крылова