Наташа Евлюшина - Чернила. Журналистские истории, профессиональные секреты и практические советы от мастеров слова

– Какие упражнения для этого делали?

Было очень много упражнений на дыхание. Это всё долго, сложно и каждый день. Вообще самый быстрый способ опустить голос и понять, где вообще существует нижний регистр, это взять скакалку и проговаривать скороговорки, пока ты прыгаешь. В движении, даже когда ты идешь, когда зеваешь, чтобы легче дышалось, ты начинаешь пользоваться не верхним регистром, а нижним. То есть дыхание должно быть не грудное, как у всех женщин, а брюшное, как у мужчин. И тогда ты понимаешь, откуда оно вообще берется. Я постоянно ходила с зеркалом, закрывалась в туалете на радио и разминалась, потому что это достаточно некрасиво выглядит и смешно.

Когда я училась на журфаке, у нас не было техники речи. И мы постоянно жаловались, что не хватает вот этих знаний. И нам постоянно обещали, что вот-вот мы наймем такого преподавателя. И только когда мы закончили учиться, предмет по технике речи всё-таки попал в учебную программу. А все предыдущие поколения страдали, потому что этих знаний действительно не хватало. Вот этот курс очень полезен и еще машинопись, которую отменили в мою же бытность. Мы учились печатать на печатных машинках, учили клавиатуру, где размещена каждая буква. Мое поколение, хотя возможно кто-то утратил этот навык, умеет печатать всеми пальцами, как положено. Потом на машинках печатать перестали, а на компьютерах машинопись не сделали. Хотя это очень полезный навык.

– Есть любимая скороговорка?

Нет, такой нет. Мне больше нравятся сочетания согласных: жви-шви-жва-шва-жво-шво-жвы-швы… И так далее. Они очень хорошо развивают артикуляцию.

– Сейчас к каким упражнениям прибегаете, если нужно быстро настроиться на работу?

Вот все эти штучки я делаю и сейчас. А если нужно быстро «проснуть» речевой аппарат, я зеваю и пытаюсь покусать язык. Это для того, чтобы пошел приток крови, и не было «ленивого» рта.

О ТЕЛЕВИДЕНИИ И ХОРОШИХ РЕПОРТАЖАХ

– Как вы попали на телевидение?

Когда открывалось «Белорусское времечко», продюсер Миша Синкевич приехал из Москвы и никого здесь не знал. Он учился на нашем журфаке и стал по знакомым искать хороших журналистов. Меня порекомендовали, я пришла на собеседование, и он меня взял. Я долгое время работала не в штате, совмещала с радио, лет пять я так работала. Не потому что меня не брали, я просто не собиралась менять радио на телевидение.

– Каких важных знаний не хватило в работе тележурналиста?

На радио я стала работать уже на втором курсе, и там не ощутила какой-то нехватки знаний. А вот когда пришла на «Белорусское времечко», поняла, что да, чего-то не хватает. Потому что на радио ты не думаешь о картинке. Там всё понятно, с текстом у меня никогда не было проблем, всё было нормально и в драматургию укладывалось. А вот как это всё проиллюстрировать, для меня было сложно. До сих пор так делаю, когда знаю, что буду снимать и понимаю, что где-то что-то не вырисовывается, я придумываю план съемки – по действию и картинке. Москвичи, которые приехали открывать «Белорусское времечко», проводили с нами мастер-классы. Для меня стало откровением, что оказывается практически 80% того, что происходит в сюжете – придумано, это всё спровоцировано и это не очень правда. К примеру, нам показали, сюжет про подвального музыканта. Он выходит на улицу показать, как же он хорошо играет, люди на него смотрят и по тексту им не нравятся. Музыканта обрызгивает поливальная машина и выгоняет с улицы снова в подвал. Так забавно получилось. А оказывается поливальная машина просто стояла рядом и попросили водителя, чтобы он подъехал. И вот такой сюжет получился.

– Курса режиссуры на журфаке не хватает?

Сейчас мы очень часто говорим, что у нас получается какое-то редакторское телевидение, а не режиссерское. Это требование времени. Журналист должен быть универсалом – режиссером, оператором и уметь сам смонтировать сюжет. Действительно, основ драматургии не хватает, потому что журфак еще, наверное, не успел перестроиться.

– Как же тогда научиться придумывать интересное действие в кадре, чтобы герои не пили чай в каждом сюжете?

Пить чай – это не самое плохое. Потому что когда тебе нужно снять сюжет дома, пить чай – это самое адекватное. Что еще можно делать дома? Ну, пылесосить. Конечно, нужно придумывать действие. Лучше выйти из этой домашней локации, чтобы не пить этот злополучный чай. У меня был герой сюжета, который боролся с ЖЭСом. У него не закрывалась дверь в туалете. И к нему не могли прийти гости, потому что пришлось бы сидеть на унитазе с открытой дверью. Эта проблема существовала много лет, и он даже устроил пикет и таким образом привлек внимание, всё-таки ему все сделали. Я сняла героя, он долго ходил, всё показывал, сидел на унитазе – всё, что только можно сделать на этом пятачке. «Облизали» весь унитаз. Потом на мастер-классе мы разбирали эту историю. Если вы рассказываете о пикете, нужно было показать пикет. Ну, а как показать, если он уже прошел? Мне было вообще непонятно. А нужно было выйти на улицу, нарисовать плакат с какими-нибудь лозунгами и под домом у героя снять. О чем рассказываешь, то и снимаешь – это главное правило.

Я преподаю на журфаке телевизионный репортаж и всегда говорю своим студентам: «Забудьте, пожалуйста, про правило, что картинка не должна повторять закадровый текст». Я не знаю, что имел в виду автор, когда всё это в теории придумывал. Во всяком случае, есть прием, когда текст пишется под картинку – это усиливает действие. И чем же тогда иллюстрировать свой закадровый текст, если не показывать то, о чем ты рассказываешь? Тут теория с практикой пошли разными путями.

И много таких моментов, когда теория из учебника не сходится с практикой. Например, упоминается много различных видов репортажей, что запутывает студентов. Они говорят мне: «Существуют репортажи информационные». То есть оказывается, что у нас есть не информационные репортажи. Это же вообще стилистическая чушь. Ведь любой репортаж в принципе содержит в себе информацию. Или: «Репортаж рассказывает об актуальных событиях». А разве репортаж может рассказывать не об актуальных событиях? Здесь всё очень странно, и они заучивают по сути пустые фразы, которые не несут никакой полезной информации. А надо, чтобы они запомнили, что существует тематический и событийный репортаж – больше ничего не надо.

– Теории много, что такое репортаж. Но нам не рассказывают, как же сделать хороший репортаж. В чем секрет?

Когда я поступила на журфак, прекрасный преподаватель Скворцов сказал: «Вы сюда пришли и думаете, что вас научат писать? Забудьте. Здесь вас никто не научит писать». Это правда. И снимать никто не научит. Пока ты сам не будешь делать, ты ничему не научишься. Конечно же, нужно очень много смотреть. На своих занятиях я даю минимум теории, только основу, и мы очень много смотрим. Всем же кажется, что они сейчас придут и изобретут велосипед, а велосипед уже давно изобрели. Нужно просто придумать новые гаджеты для этого велосипеда. Но пока ты не поймешь, как работает велосипед, ты не сможешь придумать гаджеты.