Наташа Евлюшина - Чернила. Журналистские истории, профессиональные секреты и практические советы от мастеров слова

Надо научиться отличать хорошее от плохого, понять, что не нужно «перебиваться» 9 9 Перебивка – смена плана в видеоряде. Используется при монтаже синхрона для плавного стыка. погонами, бейджами и даже руками. Если только эти руки не настолько говорящие и не показывают чего-то такого. Если в глазах не стоят слезы, то не надо глазами «перебиваться». Это всё вылезает, когда приходят студенты на практику и очень «опытные» видеоинженеры монтажа ставят вот такие перебивки. Не знаю почему, может, им так легче или потому что оператор больше ничего не снял. Я говорю: «Ну, укрупнитесь» – «Полезет сразу «зерно». Так пускай лучше «зерно» полезет. Борюсь с перебивками в виде микрофона, это просто ужасно. А иногда еще перебивка в виде микрофона не своего канала – это совсем «прелесть».

И плюс будущие журналисты должны понимать, благодаря чему этот репортаж интересен, а этот неинтересен. То есть что сделало его таким смотрибельным. Для этого нужно репортаж разбирать «по косточкам», а не смотреть его, как рядовой зритель – по принципу «здесь интересно, а здесь нет».

– Когда смотришь чей-то репортаж, как понять – хороший он или плохой?

В любом случае, должно быть интересно. Телевидение должно развлекать, даже если оно рассказывает о крови, страдании и смерти. Это всё равно развлечение. В журналистике всегда работает правило семи «С»: смех, слезы, смерть, секс, скандал, сенсация, спорт.

– Что вы делаете, когда муза не приходит, а текст написать надо?

Смотрю другие программы для того, чтобы немножечко войти в ритм и вдохновится. Не подтырить что-то, а именно словить волну. Если пишу о звездах, то смотрю, например, НТВ «Ты не поверишь» или «Русские сенсации».

– Есть какие-то приемы письма, которые отличаются от печатных текстов?

Более разговорный язык. Когда я пришла на телевидение еще до «Белорусского времечка», меня прикрепили к журналисту. Он потом ушел с телевидения, пробовал работать в газете. И говорил, что ничего не получается, потому что пишет очень короткими предложениями и это не нравится редактору. Надо написать целую статью в несколько тысяч знаков, а он уже всё сказал. Краткость и разговорность иногда мешают телевизионщикам перейти в печатные СМИ. Хотя мне кажется, что всё это очень индивидуально. Я отрабатывала распределение в газете 2,5 года и потом очень долго, уже работая на радио, подрабатывала в глянце, и это приносило достаточно неплохие деньги. Это хороший хлеб, печатники себя всегда прокормят.

О РАБОТЕ ТЕЛЕВЕДУЩЕЙ И ЗВЕЗДНОСТИ

– С тех пор как вы стали ведущей программы «Репортер «Белорусского времечка», жизнь как-то изменилась?

Нет. Вообще никак. Только таксисты узнают. Я как-то не болею славой. Не было у меня такого, что я этого очень хотела, ходила на кастинги, просилась. Наверное, когда ты чего-то очень хочешь, оно не дается. У меня всё получилось случайно. Сначала я писала тексты для Олега Титкова, потом у него появилось еще несколько программ, и стали искать нового ведущего. Искали парня на кастинге, все по очереди пробовались. А так как я писала тексты для ведущего, Ольга Шлягер сказала: «Давай, ты тоже почитаешь перед камерой». Я просто почитала свой же текст. Директор телеканала Сергей Кухто отсмотрел кастинг и сказал, что меня можно попробовать. Но я воспринимаю себя больше журналистом, чем отгламуренной ведущей. Я очень люблю съемки, когда журналист — «в поле». Если бы я сама не писала, не снимала, я бы тогда не понимала ценности этой профессии и вообще этого кайфа. Ты пришел и прочитал чужой текст – и это всё твое телевидение, вот этот час, который ты там записал. Я включена в процесс полностью, потому что я еще и шеф-редактор программы. Когда ты вовлечен в процесс, ты не чувствуешь себя звездой.

– А вообще звездность и журналистика – это совместимые понятия?

Журналист должен быть честолюбивым и где-то в душе хотеть, конечно, стать генералом. Такие конкурирующие моменты очень подстегивают. Он должен смотреть, что делают другие, не завидовать, а подмечать: «О, классно, хорошо написал. Интересно, а я так смогу?» Такие моменты по-доброму подбадривают, позволяют идти вперед, не расслабляться. Потому что когда ты успокаиваешься, тут же тебе что-то прилетает. Звездность в хорошем смысле слова – это желание сделать лучше, усовершенствовать и не заплыть профессиональным жирком.

– Вы – один из немногих журналистов, кто журналист по образованию, сам пишет текст и ведет программу. Так легче работать?

На самом деле, так легче. Потому что когда ты пишешь для кого-то, все эти инверсии, они не всем понятны, как вообще их читать. У меня мой текст весь в правках, потому что я распечатываю его и потом еще ручкой исправляю. Вообще отвыкла писать для кого-то. Потому что когда пишешь для кого-то надо и ошибочки все исправить, несогласования, которые написала, потому что муза пришла, и ты быстренько всё это записала.

О КРИТИКАХ, ТАЛАНТЕ И КУМИРАХ

– Часто критикуют вашу работу?

На радио критиковали постоянно, потому что я была совсем молодой, на каком-то этапе мне даже казалось, что у меня вообще ничего не получится. А когда я пришла на телевидение, мой сюжет сразу попал в первый эфир «Времечка», это было очень почетно. Я понимала, что мне нравится то, что я делаю, и это нравится людям. Это большой плюс. Потому что когда нет ситуации успеха, мне кажется, ты дальше ничего не сможешь сделать. Ты же не можешь посмотреть в глаза всем своим зрителям и понять хорошо ты сделал или плохо. И когда ты понимаешь, что ты поменял чью-то жизнь, формируешь какое-то новое пространство своим произведением, ты от этого получаешь удовольствие. Если этой отдачи нет, по разным причинам, то очень грустно, значит, ты вещаешь «в космос». Сейчас можно посмотреть количество просмотров твоей программы в интернете, рейтинги есть. Это, безусловно, важно.

– А комментарии зрители пишут?

Если и пишут, то не журналисту, как хорошо сделан сюжет, а по поводу происходящего. Мы еще некоторые вещи провоцируем сами. Недавно попросили музыкального редактора с радиостанции проверить все песни конкурсантов отбора на «Евровидение» на плагиат. Там нашел, сям нашел. Конкурсанты всё отсматривают и пишут: «А, мы бы тоже хотели поучаствовать». Потом приходят на радиостанцию на интервью: «Саша, почему ты в моей песне ничего не нашел? Какой бы был информационный повод». Или наоборот: «Нет, там не те ноты, нет никакого плагиата». Получается, что ты уже какую-то реальность сформировал и этим немножко людей взбудоражил. Тогда ты понимаешь, что то, что ты делаешь, вызывает какой-то отклик. И тогда пишут в комментариях: «Вот у этого плагиат, всё понятно». Раз привлекает внимание, значит, мы движемся в правильном направлении.