Н. Воронцова-Юрьева - Другой «Идиот»: истинный и правдивый, печальный и фантастический. Книга 1. Князь Мышкин: Крест и Голова

На первом этаже эта лестница, как сказано, «вилась около толстого каменного столба». Поскольку она поднималась выше, вела в коридор еще и второго этажа, то логично предположить, что на всех этажах лестница вела себя одинаково, а стало быть, и на втором этаже она вилась точно так же – около второго, точно такого же «толстого каменного столба».

Два столба – это по сути две колонны. Чистый масонский символ. Ибо в масонстве «две колонны, называемые Яхин и Боаз <���…> символизируют созидание и разрушение», а ступени, «расположенные между колоннами – это испытания и очищение некими стихиями» 9). Таким образом, совершенно очевидно, что эта гостиничная лестница и два массивных столба при ней – это и есть две масонские колонны с расположенными меж ними ступенями.

Именно там и настигло князя серьезное испытание, каковое в соответствии с масонскими убеждениями и должно было настигнуть адепта на ступенях меж двух колонн. Ибо предчувствовать свою смерть (Рогожин с ножом) и все-таки продолжать, презрев ужас, подниматься навстречу своей ожидаемой смерти – это ведь и впрямь серьезное испытание.

Есть и еще одна интересная трактовка двух колонн, в дополнение к первой: «Иахин (Jachin) и Воаз (Boaz) на древнееврейском приблизительно означают соответственно «утвержденный Богом» и «утвержденный силой». По мнению У. Порчатти (один из наиболее известных итальянских исследователей шотландского обряда. – Прим. НВЮ), колонны обозначают рубеж, за которым «умирает человеческий дух» 10).

И ведь действительно дух Мышкина почти что умер на этой лестнице, когда, избежав удара рогожинским ножом, он подвергся сильнейшему приступу эпилепсии:

Вдруг как бы что-то разверзлось пред ним: необычайный внутренний свет озарил его душу. Это мгновение продолжалось, может быть, полсекунды; но он, однако же, ясно и сознательно помнил начало, самый первый звук своего страшного вопля, который вырвался из груди его сам собой и который никакою силой он не мог бы остановить. Затем сознание его угасло мгновенно, и наступил полный мрак.

Есть в этой гостиничной лестнице и совпадение с масонским ритуалом – подъем по лестнице и спуск с нее. Данный ритуал был представлен в символическом изображении лестницы-стремянки в так называемом красном масонстве (капитулах): «Лестница-стремянка <���…> изображалась в виде макета стремянки <���…> Семь ее ступеней означали семь добродетелей (восходящие ступени <���…>) и семь пороков (нисходящие ступени <���…>) « 11). Этот символ, как пишет О. Платонов, использовался масонами в ритуале посвящения: «Новичка вертят некоторое время на месте, заставляют несколько раз подняться и спуститься по лестнице…« 12).

Так вот, идя в состоянии ужаса на неминуемую встречу с Рогожиным, поджидающим свою жертву за столбом, князь по лестнице поднимался . А когда, охваченный приступом, он с лестницы упал, то тем самым невольно с нее спустился:

От конвульсий, биения и судорог тело больного спустилось по ступенькам, которых было не более пятнадцати, до самого конца лестницы.

И еще одна деталь. Подчеркнутое Достоевским количество ступеней – «не более пятнадцати» – может означать, что их точное количество могло составлять четырнадцать ступеней, как раз по числу символической лестницы-стремянки.

Гостиница, в которой находилась эта символическая лестница с семью добродетелями (путь вверх) и семью пороками (путь вниз), на последней ступеньке которой князь при падении разбил себе голову, называлась «Весы».

Весы являются символом масонской добродетели – справедливости. Инструментом справедливости являются две чаши весов, когда одна уравновешивает другую. Собственно, это символ все той же масонской дуальности, что и масонский шахматный пол, и лестница-стремянка с одинаковым количеством «хороших» и «плохих» ступеней.

Иначе говоря, в соответствии с идеологией данной организации, зло, причиненное миру во имя торжества масонства, уравновешивается добром, полученным масонством в результате этого зла. Как говорится, ничего личного, масонство превыше всего. Этому принципу будет предельно жестко следовать прежде всего и сам князь, и его благодетель Павлищев, и профессор Шнейдер.

В символике масонов камень – это человек. Символ имеет два вида:

1) камень совершенный , т.е. кубический, обработанный, окультуренный и готовый к закладке. К таким совершенным камням масоны причисляли исключительно себя, прямо называя себя каменщиками и тем самым отводя себе главную роль в мироздании, поскольку «лишь совершенный камень может быть положен в фундамент или в стену храма» 13);

2) камень дикий, грубый, неотесанный – представлял собой грубую неразвитую натуру. Как утверждает С. Карпачев: «Грубый (неотесанный, дикий) камень – символ морального несовершенства человека» 14). К таким неотесанным индивидам вольные каменщики причисляли всех, кто не масон, иначе говоря – все остальное человечество. «Натура человека аллегорически воспринималась ими как «дикий» необработанный камень, требующий неустанной работы» (М. В. Нащокина) 15).

В романе «Идиот» трижды представлен именно такой масонский символ – дикий грубый темный камень. Из этого грубого камня сделаны в романе две важнейшие лестницы, а также Парфен Рогожин. Открыв пришедшему в его мрачный дом Мышкину дверь своего кабинета, он настолько остолбенеет при виде князя, которого намеревается убить, что станет похож «на каменного истукана». Но прежде чем постучаться в его кабинет, Мышкин откроет входную стеклянную дверь и шагнет на парадную лестницу рогожинского дома (курсив мой):

Перестав колебаться, он отворил стеклянную дверь, которая шумно за ним захлопнулась, и стал всходить по парадной лестнице во второй этаж. Лестница была темная; каменная, грубого устройства, а стены ее окрашены красною краской.

По этой парадной рогожинской лестнице в свой последний путь пройдет на цыпочках Настасья Филипповна. По этой же лестнице, следом за ней и также тихо, почти не дыша, пройдет и Мышкин, чтобы навсегда погрузиться во тьму. Эта же лестница станет для Рогожина восхождением к эшафоту, который ему заменят на пятнадцать каторжных лет.

Три вида смерти – физической, психической и социальной – поглотит в себя эта парадная рогожинская лестница «каменного, грубого устройства».

Еще один дикий камень – двойник парадной лестницы в доме Рогожина – будет поджидать Мышкина в той самой гостинице, на той самой каменной лестнице, где Парфен бросится на него с ножом из-за массивного и пять-таки каменного столба (курсив мой):