Лев Успенский - По закону буквы

Вот ежели говорит человек с юга России или украинец, то в его речи «друг» может легко превратиться в нечто вроде « друх ».

Буква К образовалась из славянского «како». Она — потомок греческой «каппы», древняя форма которой близка к финикийскому знаку «каф».

Звук « к » в большинстве европейских языков близко напоминает наш русский. Другое дело языки Востока, даже те, которые существуют в пределах СССР: во многих из них для разных модификаций звука « к » создано немало отдельных букв или пояснительных диакритических значков к буквам, принятым за основу. Но это уже область (весьма интересная) чистой фонетики; нам она неподведомственна.

На примере буквы К и звука « к » удобно показать некую «несовместимость» иных звуко-буквосочетаний в нашем языке. Беру всем известный «Словарь русского языка» под редакцией Д. Ушакова, один из лучших наших словарей.

Нахожу в нем слова, начинающиеся на буквосочетание КА . Ими занято 60 страниц — около 1800 слов. Слов на КЯ нет ни единого.

Слов на КО — примерно 1500. И опять-таки вы не встретите ни одного слова на КЁ .

Слов, начинающихся на КУ , — около 400. На КЮ всего пять (даже, собственно, четыре: «кювет» и «кюветка», «кюрасо» (название ликера и острова в Атлантике), «кюре» (французский священник), «кюринцы» (кавказское племя). Русских среди них нет ни одного.

Интересно проверить наличие таких же буквосочетаний в конце слов. Для этого есть «Зеркальный словарь русского языка» Г. Бильфельдта. Выясняется, что оканчиваются на КА — 4888 слов, на КЯ — ни одного. На КО — 194 слова, на КЕ — ни одного.

На КУ — 194 слова, на КЮ — одно слово «экю».

К сожалению, не существует словарей, в которых слова давались бы в порядке алфавита «середин слов». Но, думаю, и там результаты были бы теми же.

Значит, можно считать, в русском языке буквосочетания КЮ и КЯ отсутствуют? Не совсем. В литературном русском они встречаются в немалом числе заимствованных слов и особенно географических названий («Кюсю», «Кяхта» и т. п.). В самом русском языке их знают диалектологи. В ряде народных говоров у нас существуют винительные и родительные падежи на «-кю» («Ванькю, что ли, позвать?», «Чайкю попить?») и именные окончания на «-кя» на месте литературного «-ка» («Дунькя», «Сенькя»). Так что правило это знает свои исключения. Как это ни странно, единственное «исключение», когда сочетаются К и Ё , существует и в литературном языке: мы говорим и пишем «пеку — печёт», но «тку — ткёт»…

Как когда-то выражались испытанные остряки: «Неправдоподобно, но — факт!»

Перед « и », « е » мягкое « к » — вещь совершенно обычная. Значит, буква К у нас идет в качестве знака и для твердого, и для мягкого « к ».

Довольно ёмкая по своей выразительной потенции буква! Для всех этих различнейших звучаний наша гражданская азбука обходится одной формой буквенного знака: К .

Не то на Западе. Французы знают три знака для « к ». Буква С (она произносится как « к » перед гласными « а », « о », « и »). Во французских словарях вы встретите слова, начинающиеся и с K : kilogramme — килограмм, kakatoe — какаду, но все это не французские, заимствованные слова. Ряд французских слов требует для своего написания буквы «кю» — Q .

Чтобы понять, откуда такие сложности, придется вернуться к латинскому языку, от которого французский унаследовал очень многое, в том числе и азбуку.

Римскую букву С , когда я был гимназистом, нас учили читать как « ц ». Доныне это отражается на нашем произношении латинизмов: мы говорим, « Цезарь », а не « Кесарь », говорим « цензура », « цензор », а не « кензура », « кенсор ».

Теперь выяснено: в Древнем Риме почти на протяжении всей его истории С обозначало « к ». Греки, передавая такие римские имена, как Cato или Cicero, писали их со своей «каппой» — К . Учёные в наше время пользуются доказательствами самого неожиданного свойства: богослов Лактанций, замечают они, некогда рассердился на невежду, который, «изменив в имени только одну букву», написал имя святого Киприана как Ко-приана (то есть превратил его из «жителя Кипра» в «вывалянного в навозе»).

Так как из « КИприана » сделать « КОприана » невозможно, не заменив греческий «ипсилон» на О , то очевидно, что первую букву в имени невежда не менял. Иначе богослову пришлось бы сказать: «изменив в имени две буквы».

А раз так, торжествуют латинисты, следовательно, в те времена и там и тут можно было обходиться буквой С . Cyprus — Кипр никогда через К не писался…

При этом вот что еще надо знать. Римляне взяли свой алфавит у греков. В греческом языке звуки « к » и « г » различались не так резко, как у римлян. Надо было измыслить какое-либо небольшое отличие для знака, изображающего « г », от знака, передававшего « к », то есть от С . Первоначально в Риме стали С писать двумя манерами: С следовало читать как « г », а — как « к ».

Однако в те же времена переписчики начали букву К вырисовывать, как бы разбивая её на два элемента: . Многим стало казаться, что, значит, буква К так и состоит из двух знаков. И постепенно её, настоящую букву К , имевшую именно эту привычную нам форму, эти многие стали заменять «для простоты» сначала «угло-образным», а затем и округлым С . Для того же, чтобы различить все-таки звуки « к » и « г », придумали как бы «украшение» на С — G .

Наконец, буква Q у римлян служила только в одной, совершенно определенной ситуации — исключительно в сочетании с U . Это QU произносилось примерно как наше « кв »; надо только принять в расчёт, что их звук « в » звучал примерно так же, как жители южнорусских областей и Украины произносят его в окончаниях наших фамилий: Михалкоу, Бобрикоу…

Впрочем, бывали случаи, когда сочетание это могло прозвучать у римлян и как « к » плюс « у », если за первым U следовало ещё и второе. Так порой случалось. Глагольная форма sequuntur от глагола sequor — следовать — могла произноситься и даже писаться как secuntur — « секунтур ».

Французский язык усвоил, слегка изменив, употребление всех этих букв.

Теперь во Франции С уже определенно произносится двояко, в зависимости от следующей за ним буквы (и, значит, звука). В пушкинской «алфавитной трагедии» вы можете найти тому иллюстрации. В слове prince С произносится как « с », а в фамилии Pecu — как « к »; иначе бы с этой фамилией не получилось бы «игры букв» — Пе-кю.