Вардан Айрапетян - Толкуя слово: Опыт герменевтики по-русски

Красный угол был самый светлый в избе, наискосок от печного угла, там под иконами сидел за столом хозяин и туда сажали гостя; он превратился в советский красный уголок с бюстом вождя на тумбочке, покрытой кумачовой, алого цвета скатеркой. Клюев говорит об Индии (ЙЙЙ) в красном углу ( Печные прибои пьяня-щи и гулкиЙЙЙ и Вылез тулуп из чуланаЙЙЙ ), у него же Белая Индия. Индия в русской светелке, а это имя, возможно, было для него производным от úн-де «в некотором другом месте». Красный, багровый — «цвет святости» (свят-: свет: цвет), возрастания, а святой «это прежде всего „ не“» (Флоренский. Освящение реальности в БТ 17, с. 149), то есть прежде всего иной. Это цвет царской порфиры, но и цвет палача с его красной рубахой или шута, клоуна — рыжего, человека не как все, согласно шуточному А я что, рыжий? Неестественно узко берет красный цвет Ольга Фрейденберг: «Пурпурный, рыжий цвет, как огненный. — чаще означает смерть, чем жизнь; этим объясняется его принадлежность цирковому шуту.» — Поэтика сюж … с. 224/201. Для праслав. *krasa > *krasьпъ О. Трубачев реконструировал как раз значение «цвет жизни», «румянец,» см. ЭССЯ 12. с. 95–97, и Этим. '91 — '93. с. 18. Красного цвета карандаш начальника, сигнал со значением «внимание! берегись!», революционное знамя, фонарь публичного дома, праздничный день в календаре. Цвет по преимуществу, ср. краски «цвета», этот цвет крови бросается в глаза, он броский и редкий.

Красота, краса, выражением которой служит красный цвет, свойственна иному, но и уродство свойственно иному. Флоренский в главе Особенное своих воспоминаний назвал уродство «метафизической дырой из мира в иное, первоосновное бытие» ( Детям моим . 5). В ином сходятся вышедшие из родаи из ряда прекрасное и безобразное, вот польское и-roda и родственно русскому у-род, хотя значит «краса». Ср. по частям у-богий. равнозначное диалектному небога и противозначное богатый, и из-родный «негодный, выродившийся», а архангельское значение «статный, видный, красивый»; «слово изродный, как и уродливый, принимает двоякое значенье выродка, в хорошем и в дурном смысле», прибавил Даль ( СВРЯ , ст. Изродить): сюда же урод «урожай», юродивый, отродье, вылюдье.

( Полтава . 3) — слово ужасный и слово прекрасный с усилительной приставкой пре-, ср. красный-прекрасный. рифмуются и по смыслу, красота и страх связаны через иное. Митя Карамазов (3.3): «Красота — это страшная и ужасная вещь! Страшная, потому что неопределимая, а определить нельзя потому, что Бог задал одни загадки. Тут берега сходятся, тут все противоречия вместе живут.» За красотой гонится мода, меняясь по мере распространения, то есть гонится за инакостью.

Розанов, свидетельствует Зинаида Гиппиус, «ведь чувствовал в себе сам много женского. „Бабьего“, как он говорил. (Раз выдумал, чтобы ему позволили подписываться в журнале. „Елизавета Сладкая“. И огорчился, что мы не позволили.)» — Задумчивый странник (1.12). ср. розановский псевдоним Варварин, т. е. «муж своей жены» Варвары. Здесь же (1.10): «Розанов органически боялся холода, любил теплое, греющее.»

Из письма Э. Голлербаху от 29.8.1918:

Тогда у меня сверкнуло: да ведь всё «О понимании» пропитано у меня «соотношением зерна и из него вырастающего дерева», а в сущности просто— роста, живого роста. «Растет» и — кончено. Тогда за «набивкою табаку» у меня и возникло: да кой черт Д. С. Милль выдумывал, сочинял. какая «цель у человека», когда «я — есмь» «растущий», и мне надо знать: «куда, во чтó (Дерево) я расту, выращиваюсь», а не «чтó мне ПОСТАВИТЬ» («искусственная вещь», «тубаретка») перед собою.

(3в.1993. № 8. с. 117). ср. «опавшие листы» души во вступлении Уединенного, а по ним заглавие Опавшие листья. Так и Ремизов в письме Н. Кодрянекой 8.8.1947: «В этом игра жизни, по Достоевскому— „Скверный анекдот“, „дьяволов водевиль“, а по Данте „Божественная комедия“, а по моему: рост — мы, как деревья, разрастаемся или гибнем под бурей или озорством судьбы.» Сюда же «ЙЙЙна том мир стоит: на росте» — Пришвин. Кащеева цепь (12).

«Без культа фалла погибнет мир.» «В нем есть что-то в самом деле „по-ту-стороннее“: и собственно чувство „того света“ всё проистекает из ф-лла.» — Мимолетное . 25.10.1914 и 21.5.15. И Голлербаху 6.10.18 (3в… 1993. № 8. с. 121):

Электричество, вулканы, свет, громы, «молот» — всё фалл и фалл. «Космогония». символы мира = всё фалл и фалл. Сосна, пихта, ель особенно, особенно шишка еловая, «вид дерева», купол неба — всё фалло'óбразно.

Всё — «он», везде — «он». «И без него ничто же бысть еже бысть».

Ср. о «нём» у Достоевского в Дневнике писателя за 1873. 13.2 и 14. Этот фаллизм очень архаичен.

17.4.1914. «за завтраком» ( Мимолетное ):

Отсюда его «двурушничество», самопротиворечивость. «Розанов был голос, говоривший с его. Розанова, согласия во всю ширь русского словаЙЙЙ» — В. Бибихин. Узнай себя , с. 546.

Гость это чужой в доме: «Чужой человек в доме — колокол (на воротах)» ( ПРН, с. 791, и Старин, посл ., с. 126) — этим основанным на пословице определением гостя поделился со мной А. Григорян году в 1974. Ср. «Неверная жена — чужой человек в доме» ( РПП , с. 181), а еще ирландское прозвище англичан «чужаки в доме». О госте и гостеприимстве см. Э. Бенвенист, Индоевр. установл . 1. 1.7: Т. Агапкина и Л. Невская в Слав. др . 1. с. 531—33.

Пословица Сам на себя никто не нарадуется по остроумному возражению В. Бибихина (5.5.1992) не может не быть двусмысленной, если уж говорит ее двойственный Иван-дурак. Ср. «На чужой горбок не насмеюся, на свой не нагляжуся» ( РПП , с. 260) — но виден ли мне мой горбок? И вижу ли я себя, «на себя глядючи» («Друг на друга глядючи, улыбнешься: на себя глядючи, только всплачешься»)? Всяк сам себе загляденье ( ПРН, с. 607) недвусмысленно ироничная пословица. Сам на себя никто не нарадуется тоже. Иронична и поговорка рад другу, да не как себе ( СВРЯ . ст. Друг), это сравнение с невозможным образцом, с радостью о себе, делает ее похожей на библейскую заповедь ( Левит . 19.18) «Люби ближнего твоего как самого себя»: усилительное сравнение с любовью к себе предполагает что-то вроде «если ты матушкин сынок», а кто бабке не внук? Всё это двуголосыеслова по Бахтину. Сюда же из давней записи самого Бибихина: «Я не тот, который себя сознаюЙЙЙ, а тот странный, которого нет. Я не могу себя видеть, и нравственность так же парадоксальна как евангельские притчи.» — Узнай себя , с. 476.