Наталья Александрович - Концептосфера художественного произведения и средства ее объективации в переводе. На материале романа Ф. С. Фицджеральда «Великий Гэтсби» и его переводов на русский язык

Писатель дает детальное описание домов главных героев, основное внимание уделяя дому Гэтсби. В нем огромное количество дорогих вещей (музыкальные салоны, антикварная мебель, подлинные уникальные книги), к которым хозяин совершенно равнодушен, поскольку это лишь дань социальным условностям. По словам Ю.М. Лотмана, «книги – обязательный признак дома, они подразумевают не только духовность, но и особую атмосферу интеллектуального уюта» [91, 318]. Редкие и, очевидно, дорогие книги стоят в библиотеке с неразрезанными страницами, так что их принимают за бутафорские, чем доказывается отсутствие духовности и интеллектуального уюта в доме Гэтсби. Единственное, что определяет для него смысл содержания роскошного дома, – это мнение любимой женщины.

Ср.: Не hadn't once ceased looking at Daisy, and I think he revalued everything in his house according to the measure of response it drew from her well-loved eyes. Sometimes, too, he stared around at his possessions in a dazed way, as though in her actual and astounding presence none of it was any longer real. Once he nearly toppled down a flight of stairs. – Он не сводил глаз с Дейзи и, я думаю, переоценивал каждую вещь в доме в зависимости от впечатления, которое отражалось в ее любящем взгляде. Иногда, правда, он пристально и в то же время изумленно осматривал свои владения, как будто в ее нынешнем восторженном присутствии они вдруг перестали существовать. В таком состоянии он едва не свалился с лестницы.

Позиция места и направления действия замещается субстантивными сочетаниями с конкретно-пространственными предлогами in, to, into, at, out of, towards, from, after, about, within, in front of, opposite + ( the, his, her ) house (предлоги перечисляются в порядке убывания частотности в романе). Всем героям романа приходится много перемещаться по разным причинам (поиск работы, война, женитьба или замужество, и, наконец, похороны), но каждое значимое событие связано с домом.

Атрибутивные параметры имени концепта включают и простые эпитеты, и структурно-семантические целые, описывающие дом и его детали: Gatsby's house, lit from tower to cellar ( дом Гэтсби, освещенный от пилона до погреба ) ; his house blazed gaudily on ( его дом пестро переливался огнями ) ; Gatsby's enormous house ( огромный дом Гэтсби ) ; more mysterious and gay than other houses ( таинственнее и веселее, чем другие дома ) ; her rich house ( ее богатый дом ) ; a hundred houses, at once conventional and grotesque, crouching under a sullen, overhanging sky and a lusterless moon ( сотня домов, обычных и в то же время нелепых, жмущихся к земле под неприветливым, нависшим небом и тусклой луной ) ; that huge incoherent failure of a house ( это огромное, нескладное недоразумение, а не дом ) ; the inessential houses ( неразличимые домики ). Приведенная выборка показывает, что автором подчеркиваются размеры, роскошь (или бедность) и освещенность домов как главные дифференцирующие признаки человеческого жилья.

Каждый дом «живет» жизнью своих хозяев, такое понимание ситуации приводит автора к созданию метонимических переносов ДОМ как жилище = люди в нем. Однако в романе, в отличие от древних мифологических представлений, ДОМ предстает скорее как предмет гордости и признак социального статуса, нежели освоенный кусочек вселенной, куда человек всегда возвращается. В авторском представлении ДОМ персонифицируется, репрезентируется как плавучее средство, трансформируемое жизненное пространство, способное менять очертания и «таять». Символом ЖИЗНИ становится СВЕТ в ДОМЕ, отсутствие СВЕТА означает отсутствие в ДОМЕ ЖИЗНИ.

«Машина, так же, как дом и сад, – обязательная составляющая Американской мечты…Машина для американца – не только его крепость, но и костюм, и прическа, и вообще то, как его видят окружающие. Водители не только выбирают машины, отражающие их характер, от красной „мазды“ до длинного черного „Мерседеса“, но и приукрашивают их по-всякому» [167, 25–26].

Концепт CAR / МАШИНА входит в приядерную зону концептосферы романа как, прежде всего, репрезентативный (73 словоупотребления), прагматически значимый для всего произведения элемент. Словарные дефиниции определяют существительное саг как транспортное средство на четырех колесах, способное перевозить пассажиров [240, 334]. В романе CAR образует КПС, состоящую из следующих позиций: субъект – объект – атрибут – место действия. Наиболее адекватно данная КПС представлена высказываниями с субъектом car / cars (машина / машины). Кроме указанных, позицию субъекта занимают имена различных марок автомашин, их детали (колесо, фары, крыло): a new coupe ( новый двухместный автомобиль ) ; a dozen headlights ( десяток фар ) ; wheel and car ( колесо и машина ) ; a limousine ( лимузин ) ; Mrs Ulysses Swett's automobile ( автомобиль миссис Улисс Светт ) ; her white roadster ( ее белый родстер ) ; the automobiles ( автомобили ) ; the front right fender ( переднее правое крыло автомобиля ) ; the 'death car' (« автомобиль смерти ») ; our procession of three cars ( наша процессия из трех автомобилей ) ; a motor hearse ( катафалк ).

Предикатную позицию по согласованию с субъектом занимают чаще всего глаголы действия и движения: painted ( выкрасили ) ; illuminated ( освещала ) ; were по longer joined by any physical bond ( не были физически связаны ) ; ran over ( переехал ) ; was coming up ( ехал ) ; turned, stayed for just a minute and then drove away ( выруливали, стояли, а затем отъезжали ) ; didn't stop ( не остановился ) ; came out, wavered for a moment, and then disappeared ( выскочила, замерла на мгновение и затем исчезла ) ; going towards New York, came to rest a hundred yards beyond ( проехала сотню ярдов no дороге в Нью Йорк и остановилась ) ; raced along ( мчалась ) ; whom the yellow car belonged to ( кому принадлежала желтая машина ) ; wasn't to be taken out ( не следует выводить из гаража ).

Приведенные данные позволяют констатировать следующее. Во-первых, в качестве предикатов с лексемами car / cars употребляются глаголы движения, которые, естественно, и должны согласовываться с указанными субъектами. В то же время эти предикаты персонифицируют субъекты, превращают их в одушевленные существа, реализуя таким образом метонимический перенос, поскольку замещают людей или человека, который управляет автомобилем. Поскольку «метонимия является одним из важнейших механизмов когнитивной деятельности и регулирует функционирование не только лексических единиц, но и единиц ментального уровня (ментальных моделей, образов, образов-схем)» [57, 6], на основе указанных метонимических переносов и персонификаций выделяется авторская ментальная модель АВТОМОБИЛЬ – живое существо.

В объектной позиции лексемы car / cars сочетаются с глаголами движения – came down in four private cars ( подъехали на четырех личных автомобилях ) ; passed in a hearse ( проехали в катафалке ); зрительного и слухового восприятия – looking with admiration at his car ( с восхищением глядя на его автомобиль ) ; was peering down at the car ( не отрываясь смотрела вниз, на автомобиль ) ; looked back for their car ( оглядывался назад, на их автомобиль ) ; stared at the people and the cars ( долго смотрел на людей и машины ) ; heard a car stop ( слышал, как машина остановилась ); глаголами речи – to talk about the yellow car ( беседовать о желтой машине ); и глаголом to sell – selling something: bonds or insurance or automobiles ( что-то продающих: ценные бумаги или страховки, или автомобили ). Таким образом, CAR объективируется в романе не только как транспортное средство, но и предмет восхищения, обсуждения и зависти, как ценный и выгодный товар.