Кирилл Привалов - Яды: полная история: от мышьяка до «Новичка»

То же самое наблюдалось и в России. Правящие круги империи благодушно смотрели на рост наркомании: ведь это практически не затрагивало широкие народные массы, крестьяне традиционно выращивали мак и коноплю, но вовсе не прибегали к ним как к источникам «дури». Однако свежий ветер нового века приносил в Европу иные общественные настроения. Это ощутили и в Китае, на другом конце света. В 1905 году Цинская империя приняла программу постепенного запрета опиума. И куда покатилось эхо этих устрожений? Конечно, в соседнюю Россию. Работящие китайцы перенесли свой ядовитый промысел на русский Дальний Восток. Брали в аренду плодородную землю у казаков, прекративших крестьянствовать и ставших рантье, выращивали мак, производили опиум и возвращались с ним на «историческую родину». Причем часть урожая отравы при этом круговороте опиатов оседала в Приморском крае и благополучно поступала в дальнейшем в другие уголки России.

Все основные дальневосточные города стали наркозависимыми, опиекурение и производство опиума стали бедствием региона. Донесение об этом Приамурского генерал-губернаторства поступило в 1910 году премьер-министру Петру Столыпину, возглавлявшему также Комитет по заселению Дальнего Востока. Проблема опиекурения требовала скорейшего решения. Энергичный политик дал чиновникам указание готовить необходимые предложения по щекотливому вопросу, но все прервалось: 5 сентября 1911 год Столыпин был застрелен в Киеве террористом Дмитрием Богровым, как выяснилось через много лет после преступления, не без поддержки Охранного отделения. Только с началом Германской войны император издал 20 июня 1915 года указ «О мерах борьбы с опиекурением». Посевы мака на Дальнем Востоке запрещались, под угрозой штрафов прекращался ввоз из-за рубежа опиатов и курительных трубок. Однако стране, погрязшей в войне, уже было не до борьбы с «дурью». Опиум в России как массовый наркотик победила политикой жестоких репрессий только советская власть.

Человечество осознало – лучше поздно, чем никогда – необходимость борьбы с опиатами. В 1909 году в Шанхае собрались тринадцать стран специально созданной Международной опиумной комиссии. Итогом их переговоров стала разработка Международной опиумной конвенции, которая была подписана в Гааге 23 января 1912 года. Это соглашение – первый международный документ о контроле за оборотом наркотических средств. Под ним стояла подпись и российского представителя. Конвенция предусматривала: «Обязующиеся державы должны приложить все возможные усилия для осуществления контроля, в том числе и силового, всех лиц производящих, импортирующих, продающих, распространяющих, и экспортирующих морфий, кокаин и их производные, а также для учёта зданий, в которых эти лица содержат подобные производства и торговые места».

Впрочем, одно дело – казенные бумаги, совсем другое – жизненные реалии. С началом Великого экономического кризиса (1925–1929) употребление наркотиков в некоторых странах приняло размеры национального бедствия. Борьбу с «народными ядами» возглавила Лига Наций [38] Международная организация, основанная в результате Версальско-Вашингтонской системы Версальского соглашения в 1919–1920 годах. . Пересмотренная и дополненная Международная конвенция по опиуму была подписана в Женеве 19 февраля 1925 года и получила название Международной конвенции об опасных наркотиках. Она вступила в силу 25 сентября 1938 года и тогда же была зарегистрирована в Серии договоров Лиги Наций. Учредили Постоянный центральный совет по опиуму, который должен был ввести систему статистического контроля. Это дополнило решение, принятое еще на Десятой Ассамблее Лиги Наций в 1929 году – разработать новый международный договор, строго ограничивающий изготовление наркотических средств медицинскими и научными потребностями. Подписанная в Женеве 13 июля 1931 года и вступившая в силу в 1933 году Международная конвенция об ограничении производства и о регламентации распределения наркотических средств явилась новым важным звеном в международной контрольной системе того периода.

Таким образом, были выявлены мировые потребности в наркотиках для медицинских и научных целей. Расчеты производились на основании данных о потреблении наркотиков в наиболее развитых странах. Каждая из них наряду с этим была обязана предоставлять сведения о необходимом ей количестве наркотических веществ для указанных целей. Чтобы контролировать обоснованность заявок, создавалась Контрольная комиссия, которая каждый год подготавливала сводку потребностей в наркотических веществах всех государств… Трудно судить об эффективности этих мер: началась Вторая мировая война, и жизненные приоритеты государств сделались совсем иными.

В 1961 году в Женеве ООН приняла Единую конвенцию о наркотических средствах – международный договор, запрещающий производство и поставку наркотических средств, кроме как по лицензии в медицинских и научных целях. Благородные старания, но, как известно, благими намерениями вымощена дорога в ад. «Злоупотребление опиодными препаратами становится глобальной эпидемией», – говорится во Всемирном докладе по наркотикам ООН от 2018 года. В нем отмечается, что опиаты становятся причиной смерти в более чем трех четвертях всех случаев летальных исходов – 585 тысяч человек в 2017 году – в результате употребления наркотических средств в мире.

Заметки на полях

Производство опиума – прежде всего, в Афганистане, Лаосе, Мексике, Бирме – достигло рекордного уровня. А производство опиумного мака перевалило за 10,5 тысячи тонн. Более чем в пятьдесят миллионов человек оценивается в мире число потребителей опиатов. Их широкий список совсем недавно пополнил поступивший с Ближнего Востока трамадол, который произвел буквально фуррор в некоторых странах Африки. Это новый, недорогой лекарственный препарат из класса синтетических опиатов. Задуманный изначально как сильное болеутоляющее средство, он начал завоевание тех регионов, которые ранее не считались заповедной территорией наркомании.

Слова Льва Толстого так и остались гласом вопиющего в пустыне: «Трудно представить то благотворное изменение, которое произошло бы во всей жизни людской, если бы люди перестали одурманивать и отравлять себя водкой, вином, табаком и опиумом».

Так уж получается, что поводом для краха сильных мира сего нередко становится любовь. Гурмана Клавдия подвела его любовь… к грибам! Не к белым грибам, заправленным опием и аконитом, как нередко сообщается в апокрифах об отравлении принцепса, а к лесному плоду куда более экзотическому. В Риме блюда для императорского стола готовили из самых ценных съедобных грибов, так и называемых «цезарскими» (Amanita caesarea). Этот гриб принадлежит к семейству аманитовых, как, прошу заметить, и самый ядовитый гриб Центральной Европы – бледная поганка (Amanita phalloides). Спутать эти два гриба не составляет большого труда. Клавдия отравили именно этой самой банальной, растущей везде бледной поганкой, вереницы которой (она чаще всего размножается так называемыми «ведьмиными кольцами») я не так давно обнаружил даже на своем загородном участке. Чем не отравленная эстафета эпох!