Макс Пембертон - Доверьтесь мне. Я – доктор

– О! – глаза ее расширяются. – А что это значит?

Тут она меня поймала.

– Ну, я заплачу 280 фунтов, и мое имя внесут в реестр, а если потом напортачу, то вычеркнут из него.

В таком свете внесение в реестр Генерального медицинского совета уже не кажется особенно привлекательной наградой за все, что я пережил в прошлом году.

– Ну, об этом вы можете не беспокоиться, мой дорогой, – говорит она, – по-моему, вы просто замечательный.

Я подозреваю, что ее восторженность вызвана скорее обезболивающим, которое я ей только что ввел, нежели моими врачебными талантами, но какая разница!

Несмотря на 6 лет учебы на медицинском факультете, еще год назад я понятия не имел, что значит быть врачом. Но и теперь, попробовав, я все еще не знаю, хороший я доктор или нет. Быть хорошим врачом – значит не просто обладать определенными знаниями и навыками. Есть специалисты, блестящие с академической точки зрения, но с навыками общения на уровне кружки Эсмарха. По-настоящему хорошие доктора, с которыми мне посчастливилось работать, которых я имел удовольствие наблюдать в деле, обладают особым качеством, трудно поддающимся описанию. У каждого из них есть собственный стиль, поэтому невозможно вывести универсальную формулу, которую другие могли бы скопировать. Но все они подходят к пациенту с гуманистических позиций, с желанием понять его как человека, а не просто разобраться в причинах, по которым он попал в госпиталь.

Я прощаюсь с миссис Патерсон и заканчиваю записку для интернов, приходящих завтра мне на смену. Оставляю пейджер на посту у компьютера, и тут появляется Руби.

– Я закончила. А ты? – спрашивает она.

В ответ я киваю головой.

Мы выходим из отделения, и я на прощание машу медсестрам рукой. Минуем отделение скорой помощи, где провели значительную часть последних 12 месяцев. В одном из боксов кого-то рвет; мне странно думать, что это больше не наша забота. Мы огибаем корпус, проходим мимо пандуса, куда подъезжают машины, и оказываемся возле баков, за которыми прятались, чтобы перекурить и договориться о снимках с доктором Палаши. Идем по аллее к автобусной остановке, любуясь закатным небом, залитым алым свечением. Поворачиваемся друг к другу и улыбаемся.

– Поверить не могу, что все закончилось, – говорит Руби.

Я думаю, что год назад и представить себе не мог, что увижу, в каких ситуациях побываю и каких потрясающих людей встречу здесь. Хотел бы я повторить этот год? Ни за что на свете!

Медицина постоянно меняется, и докторам требуется быстро приспосабливаться к переменам. Пересматриваются протоколы лечения, да и политические решения непосредственно влияют на врачебную практику. В последние годы порядок обучения интернов претерпел значительную трансформацию. Количество и продолжительность дежурств были сокращены, в основном в результате давления со стороны Евросоюза, требовавшего улучшить условия работы медицинского персонала. Поначалу директивы Евросоюза относительно рабочего времени руководство многих больниц обходило, как произошло со мной, когда я пару лет назад приступил к работе, однако ныне правительство штрафует больницы, не соблюдающие утвержденные правила, так что официально ситуация улучшилась. Естественно, больницы все равно пытаются манипулировать данными и давят на интернов, требуя от них указывать в формулярах меньшее количество часов, чем они отработали на самом деле, но времена 100-часовых рабочих недель определено ушли в прошлое.

Летом 2007 года правительство внедрило новый проект под названием «Модернизация работы в медицине», и интернов из «младших врачей» переименовали во «врачей первого года». Началась хаотическая перетасовка кадров, опиравшаяся на кафкианскую систему онлайн-регистрации MTAS , в которой все интерны должны были повторно подать заявления на должность. С самого начала система работала кое-как, с бесконечными ошибками, отсрочками и путаницей. В результате возникла еще большая неразбериха, тысячи интернов оказались незарегистрированными, и количество должностей для них сократилось, так что многие столкнулись с безработицей. На момент написания этой книги ситуация все еще не разрешилась. Молодым докторам приходится либо урезать расходы, либо вообще уезжать из страны, кто-то даже бросил медицину. Те же, кто остался, до сих пор не уверены в своем будущем. Ныне от MTAS отказались, и парламент инициировал расследование причин ее провала. Вне всякого сомнения, на смену одной системе придет другая, с таким же мудреным названием.

Наконец, о самой книге: что это все-таки, вымысел или автобиография? Думаю, и то, и другое. Все события, описанные в книге, базируются на эпизодах из реальной жизни. Но я оставил важные моменты, изменив остальное, чтобы сохранить анонимность пациентов и персонала. Что касается собственных переживаний в тот год, тут я был предельно честен. И нет, вкусы Руби в выборе мужчин к лучшему не изменились.

Макс Пембертон

Лондон, ноябрь 2007

Сложно выбрать, кого поблагодарить, потому что множество людей помогли мне пережить и тот первый год работы врачом, и период написания книги. Сара, Анна и The Peoples Republic с Олд-стрит: что бы я без вас делал? Эмили, Джастину и Изи я благодарен за кучу счастливых воспоминаний в те первые полгода; Бет, надеюсь, радуется, что я не упомянул о том, как она описалась на обходе; Тоби, ты замечательный доктор и чудесный друг; Бен и Бекки, спасибо. Доктор Кац, ваш ноутбук до сих пор у меня, я вам очень признателен. Спасибо бабушке и деду. Моей чудесной сестре (я изменил твое имя, чтобы ты меня не возненавидела). Таше, которая оказалась таким другом, на которого я не смел и надеяться, и Рианнон, идеальной во всех отношениях. Катарине и всем моим друзьям не-врачам, которые терпели меня весь первый год и пытались как-то развлечь, несмотря на то, что я хотел одного – спать. Антропологам Надин, Элли, Робу, Кейт и Сьюзи. Сестре Мэри Стивен. Джилл Скарр. Огромное спасибо Анне Хьюз, без которой я никогда не стал бы врачом. Я признателен всем, кто дарил мне свою поддержку, дружбу и, в некоторых случаях, еду в тот первый год: Джилл и Тони, Джози и Биллу, Джинни и Тоду, Энн, Эйлин, Джун и Дэвиду, Зоуи и Тане, Бербриджам, Кристин и Дэвиду, Джилл (могу себе представить, как сдал бы экзамены без тебя), Флоре и Томасу, Эндрю, Сью, Дороти, семье Гардинеров, Хилари и Саре, тете Сис, семье Мерфи, миссис Бернс, профессору Робертсону, семье Дэвис, Леннардам, всему клану Барри, Барлоу, Кейт.

Спасибо всем консультантам, с кем мне довелось работать. Вы, каждый по-своему, многому меня научили, и я вам очень благодарен. И всем сестрам, которые по ночам заваривали мне чай и всегда были готовы прийти на помощь. Секретарям и административному персоналу, благодаря которым больницы работают гладко, и которые прикрывали меня, когда я что-нибудь путал, и эта гладкость нарушалась. И, конечно, я благодарен своим пациентам.