Эккарт Хиршхаузен - Чудеса творят чудеса. Почему нам помогают целители, но не помогают таблетки

Я не хотел ограничиваться разговорами об этом восточном чуде и решил на собственном опыте проверить, насколько «настоящей» может выглядеть такая операция. И я организовал номер «волшебного исцеления» на сцене – в моем распоряжении были больничная кровать, скальпель, внутренности и некоторое количество крови. И операционные перчатки. Каждый вечер я радуюсь этому моменту больше всего.

Я приглашаю на сцену зрителя, который до этой секунды не подозревал о своем счастье, и предлагаю «бесплатно, в профилактических целях, удалить аппендикс. Потому что то, чего нет, воспалиться не может!». После первых уверенных хватов я вытаскиваю из его брюшной полости длинный кусок кишечника. Льется кровь! Некоторым зрителям становится нехорошо. Под конец операции из его брюшной полости появляется резиновая уточка с пищалкой, которая приносит большое облегчение пациенту и публике, – это ведь она стала причиной энергетической блокады чакр после происшествия в ванной, случившегося в раннем детстве.

Я могу раскрыть вам секрет: это была театральная кровь. Как западный чудесный целитель, для препарирования я использовал скальпель. За его лезвием я закрепил маленький, наполненный жидкостью мешочек. Когда я «делал надрез» тупым ножом, то выдавил немного «крови». Чтобы проникнуть в брюшную полость, достаточно энергично спрятать скальпель в кожной складке и согнуть. Спереди этот финт выглядит идеально, но никто не должен смотреть «через плечо» или стоять за кулисами. Следующая составляющая – тампоны, это я тоже подсмотрел в «оригинале». Почему филиппинцы никогда без них не обходятся? Любому фокуснику ясно: каждый раз, когда вы на глазах у всех берете в руку какой-то предмет, у вас появляется хорошая возможность захватить кое-что еще, например маленький пропитанный кровью шарик или губку. В моем случае «предметом напоказ» был эластичный бинт, а «скрытым реквизитом» – желтое яйцо из киндер-сюрприза. Бинт нужен был для того, чтобы обернуть контейнер двумя слоями марли. Когда я жму на рану, то одновременно жму на яйцо; кровь, находящаяся внутри, просачивается через марлю, и это выглядит так, как будто бы она течет из открытой раны. Это выглядит особенно эффектно, если сделать в складке живота небольшой кратер, который наполнится кровью.

Как всегда в подобных случаях, никто не следит за техникой фокуса и за тем, что делает вторая рука волшебника или его ассистент. Каждый очарован чудом, происходящим прямо у него на глазах.

Мои примеры для подражания, «настоящие» филиппинские чудотворцы, всё делают очень быстро. И всё же люди замечают, что при «операции» они держат руки и пальцы вместе, что у них всегда есть ассистент с тампонами, платками и маленьким пластиковым ведром, в котором удаленные ткани сразу же исчезают – без дальнейших исследований под микроскопом. Тот факт, что удаленные внутренности принадлежат не пациенту, а курицам, кажется, никого не заинтересовал.

В 1982 году один из лучших научных журналистов своего времени, Хоймар фон Дитфурс, взялся за разоблачение «чуда». Он провел расследование, заснял операции и поговорил с целителями и пациентами. Чтобы показать телевизионной публике всю подноготную впечатляющих и ужасающих операций, он пригласил вовсе не ученых – профессор считал, что их слишком легко ввести в заблуждение, потому что они уверены в своей непогрешимости и слишком быстро верят своим собственным объяснениям. Доказательства в телевизионном исследовании приводил кое-кто гораздо более сведущий в иллюзиях: «Магический Кристиан», трижды мастер мира по магии. Он провел те же операции, но показал, что палец, который якобы проникает в брюшную полость, остается в кожной складке – на его костяшке кожа остается расслабленной и сморщенной. Если вы согнете палец, сухожилия натянутся, а кожа на суставе разгладится.

Но филиппинцы и по сей день ничего не хотят об этом знать, потому что бизнес отлично сосуществует с надеждой, а выгоду получают обе стороны. Целители делают очень много денег, пациенты чувствуют себя хорошо полеченными, а куриц никто не спрашивает. Дитфурс спросил одного из туристов: «Есть ли у вас ощущение, что вы полностью, на 100 процентов, поправились?» – «Да, без сомнения».

«Через несколько месяцев, – говорит Дитфурс, – он уже лежал на западном кладбище». Манфред Майхофер умер в 2010 году, в том же году, когда вышла статья его друга. Я не знаю, отчего он скончался. И я не могу сказать, что было бы, если бы он не ездил на Филиппины.

Конечно, очень сильная вера может запустить процессы самоисцеления, и чем экзотичнее метод, тем он притягательнее. Я понимаю, что в культурной среде, где нет хирургов, диагностики и эффективной терапии, такое «иллюзорное лечение» – лучше, чем потерять надежду и вообще ничего не предпринимать. Ценность альтернативной медицины определяется ее альтернативой.

Я хотел бы, чтобы существовали исследования эффективности лечения филиппинских целителей при серьезных заболеваниях, а это возможно, только если документировать успехи в течение очень долгого времени.

Законы природы, правила игры психики и уловки шарлатанов действуют и на Филиппинах.

Основной закон номер 1.Если что-то неожиданно «появляется», например кусок мяса в руке, – значит, оно было у фокусника где-то в рукаве. «Заставить появиться» значит всего лишь вытащить это из-за кулис и сделать видимым.

Основной закон номер 2.Если на самом деле залезть немытыми руками в брюшную полость, будет рубец и инфекция. Если нет ни рубца, ни инфекции, то это не подтверждение чуда, а доказательство того, что рука не была в брюшной полости. Реки крови, стекающие по животу пациента, подтверждают отсутствие раны на теле: при любой нормальной операции кровь стекает вовнутрь.

Люди любят иллюзии больше, чем разочарование. Информация в СМИ не снизила интерес к чудесным целителям. Напротив, звезды этой сцены оптимизировали свой бизнес и больше не ждут, пока больные приедут к ним сами. Целители пошли им навстречу, и теперь они регулярно принимают пациентов в Германии и Швейцарии.

Что меня раздражает, хоть я могу понять и принять аспект надежды этого вида лечения: в основе своей он не имеет ничего «целостного». Целителей не интересует анамнез, они не спрашивают, чем страдает пациент, в их практике не существует диагноза и попыток поиска глубинных причин. Они делают что-то, чего пациент не понимает, он лишь пассивный наблюдатель, он не может и не должен что-то привносить в процесс. В итоге же пациент оказывается предоставлен своей судьбе. Что с ним произойдет через десять прибыльных дней, не их забота.

Целители постоянно в движении, они каждую минуту ходят от одной кушетки к другой, нажимают на затылок, дергают спину или ногу – это больше напоминает местные ортопедические практики, чем медицину.