Джеймс Хэмблин - Если бы наши тела могли говорить [Руководство по эксплуатации и обслуживанию человеческого тела] [litres]

Из-за аритмии в предсердиях остаются скопления крови; она образует сгустки, которые всасываются в желудочек, а затем катапультируются в артерии, снабжающие мозг. Сгусток (тромб) застревает в сосуде, блокируя поток крови и приводя к смерти тканей мозга. (Это называется апоплексический удар.)

Если тромб достаточно большой, человек умрет, не успев упасть на землю. Многие предпочитают такую смерть параличу или деменции, которые наступают, если тромб немного меньше или иначе расположен. В случае совсем маленького тромба человек отделается ощущением дежавю или моментом забывчивости – такое состояние называют преходящей ишемической атакой.

Поэтому даже когда мерцательная аритмия не вызывает бешеного сердцебиения или каких-либо других симптомов, важно подавить фибрилляцию. Весь вопрос в том, как именно.

Хотя академические медицинские центры ранжируют, основываясь на принципах не слишком научных, журнал US News & World Report просто так двадцать первый год подряд называет одну и ту же больницу лидером в области кардиологии и хирургии сердца.

Кливлендская клиника не упускает случая объявить об этом почетном звании на своем сайте, также предупреждая посетителей о том, что феномен, известный как внезапная остановка сердца, является «основной причиной естественной смерти в Соединенных Штатах». Из-за нее ежегодно умирает 325 000 человек. Обычно это люди 30–40 лет. За неимением лучшего определения, Кливлендская клиника пишет, что «внезапная остановка сердца – это неожиданная смерть, вызванная потерей сердечной функции». (Спасибо, ребята, я и так это знал, зачем вообще нужен ваш сайт?)

Когда кто-то вдруг неожиданно умирает, чаще всего причиной смерти называют внезапную остановку сердца. Причин может быть много, но все они сводятся к сбоям в работе проводящей системы. Начинаются спазмы сердца, и желудочки мгновенно начинают фибрилляцию, что гораздо опаснее, чем фибрилляция предсердий. Сердце продолжает двигаться, но больше не бьется. Наступает клиническая смерть. Сердце не гонит кровь к мозгу, но в нем пока достаточно кислорода, поэтому человек в течение нескольких секунд чувствует сердечный спазм – времени хватает на то, чтобы что-то пробормотать и схватиться за сердце, прежде чем потерять сознание.

Внезапная остановка сердца, как правило, смертельна, если поблизости не окажется дефибриллятора или кого-то, кто сумеет сделать непрямой массаж сердца. Сердечно-легочная реанимация (СЛР) срабатывает не всегда. Из тех, кому прохожие оказали первую помощь, лишь от 2 до 16 % выйдут из больницы живыми {153} 153 Madeleine Stix . Un-extraordinary Measures: Stats Show CPR Often Falls Flat. CNN, July 10, 2013. . Реанимационные мероприятия немного эффективнее, если вы умираете, находясь в больнице. Тогда шанс выжить составит 18 % («выживание» в данном случае означает, что сердце бьется само по себе, а мозг не полностью мертв) {154} 154 Madeleine Stix . Un-extraordinary Measures: Stats Show CPR Often Falls Flat. CNN, July 10, 2013. . Но в то время, когда мозг лишен кислорода, у большинства людей происходит его необратимое повреждение разной степени тяжести, которое никогда не проходит бесследно.

Исследователи из Университета Дьюка установили, что причина этого заблуждения – телевизионный сериал «Скорая помощь».

Всплеск популярности медицинских сериалов в 1990-х начался со «Скорой помощи». Затем канал CBS выпустил подозрительно похожий «Надежда Чикаго» (Chicago Hope), они даже взяли на главную роль Адама Аркина, до жути смахивавшего на звезду «Скорой помощи» Джорджа Клуни. Обоим актерам мастерски удавалась фирменная усмешка, хотя Аркин не смог переплюнуть Клуни в количестве разбитых женских сердец. (Возможно, ему просто не хватало ямочек на щеках).

«Скорая помощь» пережила проблему 2000-х и породила другие медицинские драмы, в том числе сериалы «Доктор Хаус» – про больничного Шерлока Холмса – и «Анатомия страсти» – тоже про больницу, но с более сексуальным уклоном. Про последний мне говорили, что он идет до сих пор.

В канонических медицинских драмах 1990-х гг. умирающих героев удавалось вернуть к жизни с помощью СЛР в четыре раза чаще, чем это возможно в реальной жизни. Исследователи из Университета Дьюка просмотрели нереальное количество эпизодов «Скорой помощи» и «Надежды Чикаго» и рассчитали, что показатель выживаемости в сериалах составил фантастические 75 %. Две трети персонажей покинули больницу, сохранив нормальную функцию мозга.

В реальности такого почти не бывает. Когда сердце останавливается, ваши шансы прожить полноценную жизнь резко снижаются. Исследование ученых из Университета Дьюка может показаться тривиальным, ведь речь идет просто о телевидении. Но именно телесериалы формируют у многих людей понимание процесса смерти, ведь часто о ней не принято говорить. А реалистичные ожидания в отношении процесса умирания имеют решающее значение для того, чтобы каждый человек мог, насколько это возможно, сам решить, как он должен умереть. Большинство американцев этого не делают.

Исследование сочли достаточно важным, чтобы опубликовать статью в журнале New England Journal of Medicine, где авторы заключили: «Учитывая экстраординарное влияние СМИ, мы хотели бы надеяться, что телевизионные продюсеры возьмут на себя гражданскую ответственность и перестанут искажать факты. Однако этого может и не случиться» {155} 155 Susan J. Diem, John D. Lantos, and James A. Tulsky . Cardiopulmonary Resuscitation on Television – Miracles and Misinformation. New England Journal of Medicine 334, no. 24 (1996): 1578–82, doi:10.1056/nejm19960613 3342406. .

В последнем они оказались правы. Исследователи-юристы документально подтвердили похожий эффект от просмотра сериала «C.S.I.: Место преступления»: когда фанаты сериальных процессуальных преступлений оказываются в настоящем суде и выступают в роли присяжных, их ожидания от действий прокуроров совершенно нереалистичны {156} 156 Sirun Rath . Is the ‘CSI Effect’ Influencing Courtrooms? NPR, February 5, 2011. . Видимо, эффект от просмотра медицинских сериалов столь же распространен, из-за чего у людей встречается нереалистичное понимание собственной смертности. Если бы в «Скорой помощи» все происходило как в жизни, большая часть экранного времени была бы потрачена на показ процесса умирания: перевод пациента в состоянии депрессии и деменции из реанимации в лечебницу-интернат, бесконечные списки лекарств и путешествия по медицинским учреждениям и больницам, уход от разговоров о неизбежном конце. В центре драмы были бы непрекращающиеся, затяжные споры со страховыми компаниями, отказывающими в выплатах. Подобный сериал, наверное, не показали бы на канале NBC в прайм-тайм по четвергам, сразу после очередного эпизода «Друзей» или «Сайнфелда».