Ричард Престон - Эпидемия. Настоящая и страшная история распространения вируса Эбола

4 октября, в тот самый день, когда партия обезьян прибыла в обезьянник Рестона, случилось нечто, что навсегда изменило жизнь Джерри Джакса. У Джерри был брат Джон, который жил в Канзас-Сити с женой и двумя маленькими детьми. Джон Джакс был известным бизнесменом и банкиром, а также партнером в производственной компании, производившей пластик для кредитных карт. Он был на пару лет моложе Джерри, и эти двое были так близки, как только могут быть близки братья. Они вместе выросли на ферме в Канзасе и оба учились в колледже штата Канзас.

Они были очень похожи друг на друга: высокие, с преждевременно поседевшими волосами, носом-клювом, острыми глазами, спокойными манерами; и голоса их звучали одинаково. Единственное различие между ними заключалось в том, что Джон носил усы, а Джерри – нет.

Джон Джакс и его жена планировали вечером 4 октября посетить встречу учителей с родителями в школе, где учились их дети. Ближе к концу дня Джон позвонил жене из своего офиса на заводе и сказал, что будет работать допоздна. Когда он позвонил, ее не было дома, и поэтому он оставил сообщение на автоответчике, объяснив, что поедет на встречу прямо из офиса и встретится с ней на месте. Когда он не появился, она забеспокоилась. Она поехала на фабрику.

Там никого не было, машины молчали. Она прошла через весь заводской цех к лестнице. Кабинет Джона был расположен на самом верху лестницы, с видом с балкона на весь цех. Женщина поднялась по лестнице. Дверь в кабинет была приоткрыта, и она вошла внутрь. В Джона стреляли много раз, и вся комната была залита кровью. Это было жестокое убийство.

Полицейского убойного отдела Канзас-Сити, взявшего дело, звали Рид Буэнте. Он знал Джона лично и восхищался им, работая охранником в банке Канзас-Сити, когда Джон был президентом банка. Офицер Буэнте был полон решимости раскрыть это дело и привлечь убийцу или убийц к суду. Но время шло, а ясности не было, и следователь впал в уныние. У Джона Джакса были проблемы с партнером по пластиковому бизнесу, человеком по имени Джон Уивер, и отдел по расследованию убийств Канзас-Сити рассматривал его как подозреваемого. (Когда я недавно позвонил офицеру Буэнте, он подтвердил это. Уивер за это время умер от сердечного приступа, и дело остается открытым, до сих пор.) Физических улик было немного, а у Уивера, как выяснилось, имелось алиби. У следователя было все больше и больше сложностей в расследовании дела. В какой-то момент он сказал Джерри: «Убить человека легко. И это дешево. За убийство можно заплатить столько же, сколько за новый рабочий стол».

Горе от убийства Джона Джакса парализовало Джерри. Считается, что время лечит, но у Джерри оно открыло эмоциональную гангрену. Нэнси начала думать, что у него клиническая депрессия.

– Мне кажется, что моя жизнь кончена, – сказал он ей. – Теперь все не так, как раньше. Моя жизнь уже никогда не будет прежней. Просто немыслимо, чтобы у Джонни был враг.

На похоронах в Канзас-Сити дети Нэнси и Джерри – Джейми и Джейсон – заглянули в гроб и сказали отцу: «Ну и ну, папа, он так похож, как будто это ты там лежишь».

Джерри звонил в отдел убийств Канзас-Сити почти каждый день в октябре и ноябре. Следователь просто не мог справиться с делом. Джерри начал подумывать о том, чтобы взять пистолет и отправиться в Канзас-Сити, чтобы прикончить делового партнера Джона. Он думал: «Если я это сделаю, то окажусь в тюрьме, а как же мои дети? А что, если за убийством стоял не партнер Джона? Тогда я убью невинного человека».

1 ноября, среда

Назовем управляющего поселением в обезьяннике Рестона Билл Вольт. Видя, как умирают его обезьяны, Вольт забеспокоился. 1 ноября, чуть меньше чем через месяц после прибытия партии обезьян, он позвонил Дэну Дальгарду и сообщил, что обезьяны, недавно прибывшие с Филиппин, умирают в необычайно большом количестве. Он насчитал 29 смертей из сотни обезьян. То есть почти треть обезьян погибла. В то же время возникла проблема с системой отопления и кондиционирования здания. Термостат вышел из строя, и тепло не уходило. Обогреватели на полную мощность грели здание, и система кондиционирования воздуха не включалась. Внутри здания стало ужасно жарко. Вольт подумал, что жара, возможно, давит на обезьян. Он заметил, что большинство смертей произошло в одной комнате, комнате F, располагавшейся в длинном коридоре в задней части здания.

Дальгард согласился съездить в обезьянник и посмотреть, но он был занят другим делом и добрался туда только на следующей неделе. Когда он прибыл, Билл Вольт отвел его в комнату F, средоточие смерти, чтобы Дальгард мог осмотреть обезьян. Они надели белые халаты и хирургические маски и пошли по длинному коридору из шлакоблоков, вдоль которого с обеих сторон тянулись стальные двери, ведущие в обезьянники. В коридоре было очень тепло, и они начали потеть. Через окна в дверях они могли видеть сотни обезьяньих глаз, смотрящих на них, проходящих мимо. Обезьяны были чрезвычайно чувствительны к присутствию людей.

В комнате F находились только макаки-крабоеды, доставленные в октябре с Ферлит-Фармс на Филиппинах. Каждая обезьяна сидела в своей клетке. Обезьяны были подавлены. Несколько недель назад они качались на деревьях, и им не понравилось то, что с ними случилось. Дальгард переходил от клетки к клетке, поглядывая на животных. Он мог многое сказать об обезьяне по выражению ее глаз. Он также мог читать язык их тела. Он искал животных, выглядящих пассивными или страдающими от боли.

Взгляд Дальгарда им в глаза приводил их в бешенство. Когда он проходил мимо доминирующего самца и внимательно посмотрел на него, тот бросился к нему, желая убить. Дальгард нашел обезьяну с тусклыми глазами, не блестящими и яркими, а остекленевшими и несколько бездеятельными. Веки были опущены, слегка прищурены. Обычно веки открыты так, чтобы можно было видеть всю радужную оболочку. Глаза здоровой обезьяны похожи на два ярких круга на морде. Веки этого животного слегка сомкнулись и опустились, так что радужная оболочка превратилась в прищуренный овал.

Дальгард надел кожаные перчатки, открыл дверцу клетки, сунул руку внутрь и прижал обезьяну к полу. Он вынул одну руку из перчатки и быстро ощупал живот обезьяны. Да – животное было теплым на ощупь. У него была лихорадка. И у него был насморк. Он отпустил обезьяну и закрыл дверь. Он не думал, что животное страдает от пневмонии или простуды. Возможно, животное пострадало от теплового стресса. В помещении было очень тепло. Он посоветовал Биллу Вольту надавить на домовладельца, чтобы тот починил систему отопления. Он нашел второе животное, у которого тоже были опущенные веки, с тем самым характерным прищуром в глазах. Этот тоже был горячим на ощупь, лихорадочным. Итак, в комнате F были две больные обезьяны.