Дмитрий Рохлин - Болезни древних людей

Древние погребения, дающие археологам возможность по найденным памятникам материальной культуры восстановить прошлое человеческого общества, хранят немало человеческих скелетов или отдельных костей.

На протяжении многих столетий и даже тысячелетий не изменились источники окостенения и порядок появления точек окостенения и наступления синостозов. Не изменились и признаки старения в скелете.

Разнообразные патологические изменения проявлялись на костях отдаленных предков так же, как и на мацерированных костях современного человека. Поэтому палеопатология не является наукой только о прошлом, о болезнях и страданиях людей далеких времен. Найденные кости являются поучительными экспонатами иногда даже для очень опытных патологоанатомов. Нередки уникальные находки, дающие исключительную возможность обнаружить мало или вовсе неизвестные фазы патологического процесса.

Сопоставление любых патологически измененных костей (или их распилов) с соответствующими рентгенограммами — это существенная часть рентгеноанатомического и клинико-рентгенологического совершенствования врача. Это путь тонкого распознавания, уточнения изменений и нередко установления новых диагностических и дифференциально-диагностических опорных пунктов.

Мы часто обращаемся к прошлому и черпаем из истории много поучительного и величественного. Изучение прошлого все же не является самоцелью. Прошлое изучают, чтобы лучше понимать настоящее, чтобы прозорливо, предвидя возможные пути и последствия, влиять на будущее. Однако в наших представлениях о внешнем виде и здоровье людей даже недавнего прошлого часто небылицы доминируют над правдой.

Изучение заболеваний и продолжительности жизни людей предшествующих эпох, опирающееся на сопоставление анатомического и рентгенологического исследования ископаемых костей человека, позволяет решить ряд вопросов, в одинаковой мере интересующих как врача, так и историка культуры.

«Золотой век», иначе говоря, беспечная, полная всяких благ жизнь древних людей представляет только вымысел, миф, общий многим народам. Блаженство в этой легенде сводится лишь к сытой жизни, к полному удовлетворению всех растительных потребностей и характеризуется отсутствием элементов интеллектуального порядка. Это свидетельствует о примитивности интересов и в то же время о глубокой древности легенды о «золотом веке».

В поэзии одно из древнейших описаний «золотого века» принадлежит Гесиоду, греческому поэту, жившему около 2700 лет тому назад. В поэме «Труды и дни» он описывает тяжелую жизнь подавляющего большинства людей его поколения, относящегося к «железному веку», несправедливость и подкупность людей из родовой знати, царей, «пожирателей даров». Современной ему жизни и людям этой эпохи он противопоставляет идеализируемые им далекие времена, описывает картины якобы постепенной смены древнейшего «золотого века» «серебряным», «медным» и, наконец, «железным веком», картины постепенного ухудшения поколений людей. Самым худшим, по его представлению, является современное ему поколение людей «железного века». Жизнь поколения людей «золотого века» описывается Гесиодом следующим образом (в переводе В. В. Вересаева): «Люди, свободные и кроткие, делили богатства земли на лоне всеобщей дружбы. Жили те люди, как боги, с спокойной и ясной душой, горя не зная, не зная трудов. И печальная старость к ним приближаться не смела. Всегда одинаково сильные были их руки и ноги. В пирах они жизнь проводили, а умирали, как будто объятые сном».

Прекрасна любовь к прошлому, если она озарена еще большей любовью к новому, к творимым великим делам, к росткам еще более светлого будущего. Не таково, однако, пристрастие к прежнему, если предрассудки и заблуждения оправдываются их древностью, если коллекционируется лишь «пепел идей», уже сожженных свободной, творческой мыслью.

Энгельс указывает, что орлиный глаз видит значительно дальше человеческого глаза, но человеческий глаз замечает значительно больше, чем глаз орла. [159] Фр. Энгельс . Диалектика природы. Политиздат, М., 1964, стр. 148. Вооруженный современными научными данными, критически мыслящий человек иначе подходит ко многим явлениям, чем его отдаленные предки.

Физический облик человека, темп развития и старения представляют сложное сочетание унаследованных и приобретенных особенностей. Однако даже унаследованные особенности и их выраженность в немалой мере зависят от влияния внешней среды, от условий труда и быта, от перенесенных заболеваний данного человека и его предков.

Были ли наши предки великанами? Такими их представляют во многих легендах и сказках. Среди изученных нами нескольких тысяч скелетов людей, живших в ближайшие нам 2–3 тысячелетия, и нескольких десятков людей более древних эпох можно было наблюдать все те вариации роста, которые встречаются и в настоящее время и, по-видимому, с той же частотой.

Следует учесть резкое уменьшение у нас в последние десятилетия случаев затянувшегося и особенно позднего рахита и других деформирующих патологических процессов, отражающихся на общих размерах. Это обстоятельство должно проявляться в виде некоторого увеличения общего роста в тех районах, где рахит прежде был очень частым явлением.

Откуда создалось представление, что наши предки были гигантами? Как указал Маркс, «данное самой природой становится органом его деятельности, органом, который он присоединяет к органам своего тела, удлиняя таким образом, вопреки библии, естественные размеры последнего». [160] К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 23, 1960, стр. 190. Следовательно, надо полагать, что более совершенное орудие делало соответствующего человека гигантом в глазах хуже вооруженного. Рука, держащая даже столь примитивное оружие, как палку или дубину, намного превосходит по силе удара безоружную руку и бьет на большем расстоянии.

Созревали ли наши предки быстрее нас? Доказательством считаются ранние браки, имевшие место у наших предков. Однако ранние браки в нашей стране наблюдались еще в недавнее (дореволюционное) время и были обусловлены не физиологическими, а социально-экономическими факторами. Это в неменьшей мере имело место 1000 и 2000 лет назад.

На обнаруженных при раскопках скелетах из исторических гробниц с определенной документацией мы имели возможность указывать физиологический («костный») возраст и наиболее вероятный «паспортный» возраст соответствующих людей в общем с такой же точностью, как мы это делаем на современном человеке при клинико-рентгенологическом исследовании и судебно-медицинской экспертизе. Это относится ко всем возрастным периодам, а не только к пожилым людям — к Ярославу Мудрому, Андрею Боголюбскому и еще нескольким, не столь крупным историческим фигурам, скелеты которых мы исследовали.