Линдси Фицхаррис - Ужасная медицина. Как всего один хирург Викторианской эпохи кардинально изменил медицину и спас множество жизней

Листер также плотно отделил марлей ее бок от внутренней стороны руки. Хотя это бы причиняло Изабелле неудобство, он считал, что особенно важно держать рану подальше от руки, дабы обеспечить свободный дренаж. Вся перебинтованная, словно мумия, Изабелла была перенесена в гостевую спальню и оставлена выздоравливать.

Его ассистент Гектор Кэмерон отметил, что, вероятно, для Листера было большим испытанием – как на сознательном, так и на эмоциональном уровне – проводить столь тяжелую операцию на дорогом ему человеке. Когда все закончилось, чувство облегчения захлестнуло Листера: «Я очень рад, что это кончено… Могу сказать, что я выполнил бы операцию не хуже, не будь она моей сестрой, однако повторять это я не жажду».

Рана Изабеллы зажила без нагноения благодаря аккуратному применению карболовой кислоты во время и после процедуры. Благодаря усилиям брата, Изабелла прожила еще три года, прежде чем рак вернулся – на этот раз в печени. Здесь, увы, Листер уже ничего не мог поделать, однако его антисептическая система несомненно дала новую надежду будущей хирургии груди. Недалеко тот день, когда хирург сможет принимать решение о мастэктомии, основываясь только на прогнозе, а не на том, существует ли у пациента риск развития послеоперационного сепсиса.

Подкрепленный успехом мастэктомии Изабеллы, а также удачными случаями в Королевском госпитале, Листер презентовал свою работу с карболовой кислотой Британской медицинской ассоциации. 9 августа 1867 года он выступил с докладом «Об антисептических принципах в практике хирургии». Несколькими неделями ранее в The Lancet была опубликована последняя его статья по этой теме, и до сих пор не поступило никаких негативных комментариев со стороны медицинского сообщества. По факту реакция была исключительно положительной. Сайм поддержал Листера, написав в The Lancet о семи случаях успешного применения карболовой кислоты при открытых переломах и хирургических случаях. И вскоре после лекции Листера в Британской медицинской ассоциации редактор журнала The Lancet выразил осторожный оптимизм: «Если выводы профессора Листера относительно силы карболовой кислоты в открытых переломах подтвердятся… трудно переоценить важность его открытия».

Однако надвигалась буря. Правда, первые негативные отзывы относительно антисептики «по Листеру» не имели никакого отношения к ее действенности. Больше всего возмущения, по-видимому, вызывало то, что критики ошибочно полагали, будто Листер претендует на пальму первенства в открытии антисептических свойств карболовой кислоты, которую хирурги на континенте использовали в течение многих лет. 21 сентября в Edinburgh Daily Review появилось письмо за авторством некоего Chirurgicus. Автор писал, что его беспокоит, что недавняя статья Листера об использовании карболовой кислоты в хирургии «рассчитывает дискредитировать хирургов, особенно наших французских и немецких соседей, поскольку приписывает первое хирургическое применение карболовой кислоты профессору Листеру». Далее Chirurgicus отметил, что французский врач и фармацевт Жюль Лемер писал о карболовой кислоте задолго до того, как Листеру пришла в голову эта мысль: «Прямо передо мной лежит толстый том на эту тему… написанный доктором Лемером из Парижа, второе издание этой книги увидело свет в 1865 году». Лемер указал на «полезность карболовой кислоты в купировании нагноения в хирургии и предлагал применять ее при перевязке открытых переломов и ранений» – утверждает автор.

Несмотря на псевдоним, все знали, что письмо написано влиятельным доктором, который открыл хлороформ – Джеймсом Симпсоном. Известный акушер с энтузиазмом распространял текст среди медицинского сообщества, в том числе показал его и редактору журнала The Lancet Джеймсу Уэйкли. Через неделю в журнале появилось письмо с сопроводительной запиской от Уэйкли: «Заслуга профессора Листера в том, что он пытается популяризировать использование карболовой кислоты в этой стране». Иными словами, ведущий мировой медицинский журнал пытался показать, что единственное достижение Листера в том, что он воспользовался уже готовой методикой, когда на самом деле Листер предлагал революционный подход к обработке ран, основанный на научной теории.

У Симпсона были свои мотивы желать свести к минимуму значение антисептического лечения Листера. Правда в том, что если методы Листера сработают, они вступят в прямой конфликт с техникой акупрессуры Симпсона, которая также направлена на содействие исцелению без нагноения. (Именно этот метод Сайм осудил, разорвав брошюры Симпсона перед аудиторией в операционном зале Королевского лазарета в Эдинбурге.) Акупрессура останавливала кровотечение во время операции с помощью металлических игл, которые прикрепляли концы рассеченных кровеносных сосудов к поверхности кожи или мышечной ткани, тем самым устраняя необходимость в лигатурах, которые часто становились источником послеоперационной инфекции. Листер уже раскритиковал технику акупрессуры в статье от 1859 года, и Симпсон не мог спустить этого. Акушер даже направил Листеру копию своей брошюры о технике с сопроводительным письмом, в котором критиковал «странное и необъяснимое» желание использовать лигатуры, которые «степенно и систематически формируют… мертвую, разлагающуюся ткань в каждой открытой ране». Он не скрывал, что немногие хирурги переняли его методику. Один из ранних биографов сказал, что Симпсон завидовал всему, что бросало вызов акупрессуре: «Ничто, по его мнению, не могло оправдывать использование лигатур при операциях после того, как превосходство акупрессуры, как он считал, было установлено».

И вот между Листером и Симпсоном снова разразился спор. Спустя несколько недель после того, как первоначальная атака появилась в Edinburgh Daily Review , Листер ответил на письмо через The Lancet . Он признался, что никогда не читал книгу Лемера, что «неудивительно, поскольку работа французского хирурга, похоже, не привлекла внимания представителей нашей профессии». Он продолжал защищать собственную систему, говоря, что пациенты Глазго, которые видели его антисептическое лечение, не сомневались в его оригинальности. «Новинкой, – писал он, – было не применение карболовой кислоты в хирургии (на что я никогда не претендовал), а методы ее применения с целью защитить заживающие раны от внешнего проникновения». Листер закончил свой ответ насмешкой над автором: «Полагаю, что все эти недостойные оговорки не должны мешать Вам перенять столь действенную процедуру. Навеки Ваш, и т. д.».

Листер разыскал книгу Лемера, чтобы подготовиться к предстоящему спору. Семисотстраничный том было не отыскать в Глазго, поэтому он отправился в Эдинбург и получил копию из университетской библиотеки. По стечению обстоятельств всего несколько дней назад ее запрашивал некто (возможно Симпсон), хотя Листер никогда не выказывал подобных подозрений. В ходе своего чтения Листер обнаружил, что Лемер рекомендовал карболовую кислоту почти от всех мыслимых заболеваний. И главное, он не предлагал никакого метода или руководящего принципа использования. И хотя Лемер действительно писал об эффективности карболовой кислоты при очистке воздуха и улучшении заживления ран, он также рекомендовал ее как средство от запаха естественных выделений организма. Он не верил, что гной является признаком разложения тканей. Прочитав книгу, Листер сказал отцу, что скептически относится к утверждениям Лемера: «Я нахожу основания полагать, что он смотрит на результаты своих опытов сквозь розовые очки», потому что французский хирург использовал «чрезвычайно слабый раствор кислоты».