Лев Борисоглебский - Когда медицина бизнес

С документальной правдивостью описывает эти махинации Джей Дайс в романе «Крупная игра», рассказывая о том, как руководители химической компании Фабер-Кинг рекламировали новый антибиотик мультициллин. Мы узнаем, что годовой расход Фабер-Кинга на рекламу превышает все ассигнования на научную работу, вместе взятые. Агенты отдела реализации компании разбираются в «фармакологии, биологий, бактериологии и, что главное, — в сбытологии». Мы узнаем о стипендиях компании для студентов-медиков, чтобы «ловить их в колыбельке», об агентах — неграх для установления лучшего контакта с негритянскими больницами и о новых «приманках» для врачей — субсидиях, предоставляемых компанией для проведения специализированных исследований в университетах и больницах…

По данным, опубликованным в упоминавшейся выше книге Ричарда Картера, предприимчивые руководители фармацевтической промышленности США ежегодно затрачивают на рекламу по меньшей мере 300 миллионов долларов (в четыре раза больше, чем все их расходы на научные изыскания), а продают медикаментов в год почти на 2 миллиарда долларов. Фармацевтические компании имеют около 2 тысяч агентов по сбыту, которые поддерживают самые тесные отношения с врачами, «продвигая» свой товар.

Выступая в 1957 г. на съезде Американской медицинской ассоциации, доктор Гарри Даулинг (Иллинойсский университет) говорил: «На протяжении последних лет фармацевтическая индустрия обнаружила, что приемы, успешно применяемые для рекламирования мыла, зубной пасты, сигарет, автомобилей и виски, можно также успешно использовать и для рекламирования медикаментов. А когда лекарства, которые производятся в таком изобилии, проходят лабораторные испытания, то снимаются с производства только те из них, которые явно токсичны. Лекарства сомнительной эффективности продолжают выпускаться и в конечном счете достигают рынка. Главное в производстве — оказать давление на исследователей, чтобы добиться от них сообщения, что все только что выпущенные лекарства целебны и превосходят старые».

Врачи, поддерживающие добрые отношения с фармацевтическими компаниями и нужные им, пользуются многочисленными льготами, которые нельзя рассматривать иначе, как едва замаскированный подкуп. Пользуясь субсидиями магнатов химической и фармацевтической индустрии США, они совершают поездки за границу для участия в международных научных симпозиумах, их приглашают для работы в хорошо оборудованных лабораториях компаний, они принимают участие в различных банкетах, встречах за коктейлем, в загородных пикниках, партиях в гольф, соревнованиях рыболовов и других развлечениях. Руководители фармацевтических компаний не пренебрегают ни одним врачом, который может оказаться им впоследствии полезным.

Коррупция в области медицины, по свидетельству того же Р. Картера, зашла очень далеко. Только за один год в штате Нью-Йорк 187 врачей были изобличены в незаконных сделках с аптекарями.

Высокие цены на лекарства позволяют фармацевтическим компаниям зарабатывать сотни миллионов долларов.

Из-за таких цен рядовые американцы зачастую вынуждены отказывать себе в самом необходимом.

— Почему лекарства стоят так дорого? — вопрошает американский журналист Уильям Мичелфелдер — автор книги «Дешевле умереть». И дает следующее объяснение:

«Бодрясь, хотя самочувствие его оставляет желать много лучшего (у него приступ подагры!), мистер Джонс направляется в аптеку и подходит к прилавку, за которым отпускают лекарства. Домашний врач, олицетворение порядочности, уже много лет оказывающий медицинскую помощь всему клану Джонсов, недавно обследовал мистера Джонса, его жену и детей и нашел у них небольшие расстройства, которые, по его мнению, могут быть устранены с помощью медикаментов.

Аптекарь читает написанные торопливой рукой иероглифы и хмурится. Почти на каждом рецепте указан препарат определенной фирмы (заметим вскользь, что прописавший их врач не повинен ни в каких неэтических поступках; разве что он принимает у себя торгового представителя одной из богатейших фармацевтических фирм).

Итак, аптекарь недоволен. Он знает, что если врач назначил препарат определенной фирмы, то по закону аптекарь не имеет права делать какую-либо замену. Между тем он (видит, что прописано не что иное, как один из (вариантов кортизона. У себя на полке аптекарь имеет в запасе дюжину, а то и больше банок кортизона, по-разному названного, но по существу одинакового, который выпускают многочисленные конкурирующие фирмы. Он вынужден держать такое количество разных сортов на тот случай, что другой торговый представитель уговорит другого врача прописывать препарат только его фирмы. И вот десятицентовая таблетка кортизона в новом обличье стоит уже 50 центов, пилюли от сыпи вместо 5 центов штука — 30 центов, а пилюли железа вместо 11 центов — 24 цента каждая».

Только случайностью можно объяснить, что в Соединенных Штатах не была разрешена продажа синтезированного в Западной Германии рокового снотворного препарата талидомида, который калечил младенцев в чреве беременных женщин.

Тем не менее талидомидовая зараза проникла в США. Хотя эти таблетки были запрещены к продаже, некоторые врачи выписывали их из Западной Германии и рекомендовали своим пациентам. Таких врачей лишь в штате Нью-Йорк насчитали около сотни. Они отказались сообщить имена больных, пользовавшихся талидомидом, боясь потерять клиентуру, страшась за свои доходы.

Фармацевтическая компания Уильяма Меррела из Цинцинати, не дожидаясь разрешения на производство талидомида, разослала его под названием «кевадон» 1200 врачам из 39 штатов для «клинической проверки». Проверяли на людях, превращая их в подопытных морских свинок .

Ни компанию Меррела, ни врачей не тревожит угроза расследования, так как в США существует закон, по которому врачи вовсе не обязаны сообщать больным, что предлагаемое ими лекарство недостаточно проверено и является экспериментальным.

Грандиозный скандал разразился и вокруг выпущенного той же фирмой У. Меррел и Ко препарата «МЕР/29». Препарат был широко разрекламирован как великолепное средство, снижающее отложения холестерина, излечивающее от атеросклероза и ряда других сердечно-сосудистых заболеваний. «Медикамент столетия», «чудо-лекарство» — визгливо вещала реклама. Один из членов правления фирмы, подсчитывая будущие доходы, гордо заявил: «Нам обеспечен годовой оборот в 25 миллионов долларов!»

Свыше 300 тысяч пациентов пользовались «чудо-лекарством», платя не малые деньги — почти 10 долларов за месячную дозу. А затем выяснилось, что прием «МЕР/29» пагубно отражается на здоровье, вызывает катаракты, выпадение волос, кожные заболевания. Власти поспешили изъять «медикамент столетия» из продажи, но…положение пострадавших от этого, конечно, не улучшилось.