В.П Осипов - Курс общего учения о душевных болезнях

Б. с 7-ми летнего возраста много раз поступал в лечебницу; отец алкоголик; физически для своего возраста развит достаточно. Очень подвижен, отвлекаемость внимания, временами раздражителен, иногда дерется. С 6-ти месяцев страдал судорожными приступами, которые впоследствии повторялись очень редко. Причиною помещения его в лечебницу был длинный ряд поступков, недопустимых с точки зрения личной и общественной морали. Он хорошо понимал, что своими действиями он приносит вред окружающим, но мотивировал свое поведение словами: "так мне хочется". Одной из обычных "шалостей" Б. было влезание по водосточной трубе на крышу; это он проделывал каждый раз, когда действия его матери и бабушки не отвечали его желаниям; взобравшись на крышу, он становился на самом краях ее и угрожал броситься вниз, если его желание не будет исполнено; он не дорожил жизнью и говорил, что хочет умереть, чтобы по нем плакали мать и бабушка; для этой цели он два раза бросался в воду; он любил бросать камнями в сверстников, много причинял зла братьям и сестрам, однажды поджег на сестре спичками платье, другой раз подложил под нее горячие угли; на озере несколько раз толкал в воду маленьких девочек, а один раз столкнул девочку с плота под отходящий пароход, но по счастью ее вытащили. Очень легко обещает исправиться, но тотчас нарушает данное слово. - Тупость нравственного чувства; понижение чувства любви к жизни и к ближнему; лишь внешнее понимание недопустимости такого поведения.

Одна больная, обнаружившая своим поведением резко выраженную тупость нравственного чувства, сделала нападение на сравнительно мало знакомого ей врача, разбив о его голову наполненный водою чайник; врач упал, потеряв сознание и серьезно заболел; на следующий день она спокойно спросила другого врача, заплатит ли ей доктор за разбитый о его голову чайник.

Классический пример тупости душевного чувства приводит Krafft-Ebing 438). Лемэр, 19 лет. Косоглазие и искривление стопы, развившееся в связи с судорогами в детстве. Дурные наклонности с детства, леность, заносчивость, впоследствии всякие излишества, онанизм. Ненавидел родителей и открыто высказывал желание поскорее унаследовать их имущество. Л. часто угрожал смертью своему отцу. После смерти матери в 1865 году первыми словами Л. были; "ладно, теперь одной об'едалой стало меньше". Отец собирался вступить в брак с Б., жившей в том же доме с 17-ти-летней дочерью; Л. не желал этого брака; за два дня до свадьбы он убил г-жу Б. и хладнокровно сказал прибежавшей ее дочери: "ладно, мне удалось отомстить ей, жаль только, что я не покончил и с остальными тремя (с отцом, дочерью г-жи Б. и её гувернанткой). Впрочем, я не дурак и не пьян, понимаю, что заслужил смерть за свое дело". Л. откровенно сознался, что задумал убить Б. после того, как узнал о намерении отца жениться на ней, похвалялся своим деянием, жалел, что не убил остальных; он хотел воспользоваться деньгами убитой для кутежей; на суде он цинично признавался в своих пороках и хвастался ими; он отвратительно клеветал на отца, судье он сказал: "если вы оставите меня жить для прогулки по земле, я буду доволен, но если думают заставить меня работать, то я скорее согласен умереть". После убийства, показывая окровавленные руки, Л. со смехом произнес: "вот у меня и перчатки, чтобы идти на свадьбу к отцу". Прокурор доказывал, что Л. чудовищный преступник, защитник пытался говорить о его болезненном состоянии, сам Л. отвергал свое душевное расстройство, экспертов врачей не было. Л. радостно приветствовал свой смертный приговор, не желая и слышать о помиловании, он хорошо выспался, поел с аппетитом и сохранил веселое настроение даже на эшафоте. Вскрытие Л. обнаружило: сращение всех черепных швов; значительное недоразвитие передней черепной ямки; вес мозга всего 1183,0; сосудистая оболочка была плотно сращена с веществом мозговой коры (следы менингита), лобные доли были уменьшены в об'еме, вследствие задержки их развития. Очевидно, что нравственное недоразвитие Л. явилось результатом болезненного поражения и недоразвития его головного мозга, что Л. был душевно-больной человек и что смертная казнь его явилась судебной ошибкой.

Душевная тупость проявляется также в направлении того высшего чувствования, которое находится в ближайшем соотношении с интеллектуальным чувством и которое Janet выделяет под названием чувства реального; это чувство, присущее каждому здоровому человеку, заключается в признании реальности, достоверности существования нашего Я, ощущений, представлений, впечатлений и других психических процессов, в признании реальности окружающей обстановки; это чувство возникает из повторности, постоянства и тождества впечатлений, получаемых при посредстве органов чувств из внешнего и внутреннего мира; при нормальных условиях чувство реальности неотделимо от всех этих впечатлений и обусловливается их интенсивностью и полнотой; с чувством реальности связана функция реального, выражающаяся уверенностью в возможности выполнения того или другого акта. Утрата чувства реальности наблюдается в отношении к окружающему и к собственной личности. Больные заявляют, что их окружает странная обстановка, все окружающее фальшиво, поддельно, люди и животные, точно картонные автоматы; сами они потеряли самих себя, живы лишь наполовину, умерли, их душа отделилась от тела, они странны, смешны, нереальны, сохранили только материальное существование; они нерешительны и неуверены в своих поступках и действиях. Признавая понижение и утрату чувства и функции реального одним из характерных признаков психастенических состояний, Janet 193) об'ясняет его развитие, как результат нарушения полноты психологических операций; Lowenfeld 439) обусловливает развитие этого явления наличностью сноподобного состояния. Правы оба автора, так как неполнота психических функций свойственна сноподобным состояниям; если к этому присоединить условие известной степени диссоциации или расщепления между эмоциональными и интеллектуальными процессами 194 ), то станет понятным, почему утрата чувства реального наблюдается иногда при раннем слабоумии и при психозах истощения.

Понижение и отсутствие возбудимости распространяется также и на низшие чувства, как половое, чувство голода, жажды; поражение этих чувств, будучи тесно связанным с действиями, из них протекающими и имеющими важное практическое значение, удобнее рассмотреть в связи с расстройствами волевых процессов. С поражением высших чувствований, хорошее развитие которых определяет красоту духовного облика человека, обычно выступают акты, обусловливаемые получившими преобладающее значение низшими чувствами и влечениями, не сдерживаемыми правилами морали. Скромные и застенчивые люди начинают непристойно вести себя в обществе, не соблюдая общественных приличий, обнаруживают жадность, цинизм и целый ряд таких особенностей поведения, которые совершенно не были им свойственны до болезни. Духовный облик больного нередко резко меняется, его личность, выражаясь образно, обростает патологической корой, скрывающей ее хорошие качества. В одних случаях эта кора по мере развития болезни утолщается, совершенно и навсегда скрывая и разрушая прежнюю личность человека; в других, по мере наступающего выздоровления, вместе с возвращением возбудимости высших чувствований, постепенно возобновляется прежняя личность человека; патологические изменения личности бывают настолько резкими, что трудно бывает, а в некоторых случаях даже невозможно воссоздать прежний духовный облик больного; тем большее удовлетворение получает врач-психиатр, участвуя своими знаниями в духовном воссоздании человека, утратившего вследствие болезни самое дорогое - нормальные психические функции. Уметь помочь выздоровлению больного и своими разумными советами сохранить восстановившуюся душевную жизнь - великая задача врача.