Дэйл Бредесен - Мозг вне возраста. Протоколы и свидетельства людей, победивших Альцгеймер

Рози – женщина в возрасте 75 лет на серьезной стадии болезни Альцгеймера. Она не могла говорить, вставать и ходить, не могла пересесть с кровати на стул. Она начала протокол, и спустя три месяца она снова говорила предложениями, общаясь с членами семьи и с соседскими детьми, могла переместиться с кровати на стул, снова научилась сама вставать и ходить.

Почему страховка обычно не покрывает обследования и лечение?

Хотя некоторые страховки покрывают все лабораторные анализы, необходимые для определения многих факторов когнитивного спада конкретного человека, большинство из них, действительно, к сожалению, покрывают лишь несколько тестов. Также и лечение обычно покрывается только частично. Что-то подобное случилось и с первой программой лечения сердечно-сосудистых заболеваний, пионером которой был доктор Дин Орниш: потребовалось шестнадцать лет, чтобы система здравоохранения одобрила оплату этой успешной и проверенной методики. Когда Дин посетовал на это в разговоре с одним политиком, последний ответил: «Всего шестнадцать лет? Как вы сумели добиться этого так быстро?!»

Итак, колеса прогресса вертятся медленно, но я с нетерпением жду того дня, когда страховка действительно будет покрывать и обследование, и лечение. Поскольку стоимость содержания в специализированном доме престарелых намного превышает расходы по протоколу (протокол обходится примерно от 1 % до 10 % от стоимости дома престарелых в зависимости от учреждения и персональных деталей протокола конкретного пациента), то, не помещая кого-либо в дом престарелых в течение многих лет (а возможно, и всей жизни), вы серьезно экономите деньги, пока, как я надеюсь, страховые компании, отвечающие за долговременную политику, не признают и не поддержат программу.

Почему нельзя упростить протокол?

Иногда его можно упростить: мы внимательно изучаем, что нужно для получения наилучшего результата, а что нет. Многие считают, что начинать протокол надо с базовых вещей, а потом в течение нескольких месяцев добавлять к нему другие шаги – это легкий способ оптимизации. Кроме того, мы признаем, что многие люди не любят пить таблетки, потому мы снизили количество таблеток и капсул за счет комбинации большинства компонентов в удобном формате. Однако без успешного вмешательства болезнь Альцгеймера неизлечима, поэтому неудивительно, что когда мы в 2011 году разрабатывали первоначальные рекомендации, то мы отчаянно пытались найти что-то, способное повернуть волну вспять. Так, мы начали с работы со всеми факторами – «36 дырами в крыше», но сейчас, когда мы лучше понимаем, что более, а что менее важно для конкретного человека, мы порой можем упростить протокол. И все же нужно быть осторожными, так как цена ошибки – это потеря пациента. Следовательно, стремясь к лучшему результату, мы продолжаем работать как можно с большим количеством факторов когнитивных нарушений у каждого пациента.

Для тех, кто интересуется профилактикой, для тех, у кого нет симптомов и у кого когнитивные тесты не показывают нарушений, мы разработали упрощенный протокол под названием ПреКОД (для предотвращения когнитивного спада), так как легче предотвратить заболевание, чем лечить его. Это стимул для всех нас начать протокол пораньше, до того, как появятся когнитивные симптомы. Мы рекомендуем в возрасте 45 лет и старше проходить простую когноскопию (специальные анализы крови, когнитивное тестирование онлайн и МРТ, что является хорошим вариантом для людей без симптомов) и начать профилактику.

Как можно снизить глобальную проблему деменции наиболее эффективно и экономично?

Есть идея использовать поэтапный подход: пусть как можно больше людей предпринимают простые меры профилактики (мы разработали ПреКОД, чтобы обеспечить наилучшие результаты такой профилактики). Затем меньшинство, не справившиеся с профилактикой, начинает восстановительную программу как можно раньше; затем те немногие, у кого не получилось, проходят расширенное обследование, чтобы начать расширенную восстановительную программу вместе с консультантами, чтобы определить, почему первоначальная восстановительная программа не сработала; затем немногие оставшиеся, которые не были охвачены расширенной восстановительной программой, ложатся в стационар, чтобы там пройти интенсивное исследование и лечение. Так, большинство людей можно вылечить успешно и недорого, а кроме того, удастся выявить тех, кто нуждается в расширенном обследовании и лечении. Поэтапный подход должен минимизировать общую стоимость и снизить превалирование деменции в любых слоях населения.

Люди не только задают вопросы, но и критикуют нас. Как говорилось выше, Аристотель сказал: «Есть только один способ избежать критики – ничего не делать, ничего не говорить и быть никем». 90 % тех, кто читал книги о первоначальном протоколе «Конец болезни Альцгеймера» (The End of Alzheimer’s) или об усовершенствованном протоколе «Конец программы Альцгеймера» (The End of Alzheimer’s Program) , высказались положительно, а 5 % отозвались негативно. Ниже приведу критические высказывания.

Предполагать, что вы можете вылечить когнитивный упадок, – это то же самое, что говорить страдающему параличом ног, что если он будет соблюдать определенный режим, то у него отрастут нижние конечности.

А ведь пациенты с параличом ног не утратили свои конечности, они просто парализованы. Не понимая этого, многие люди выражают свою уверенность в «невозможности» вылечить резкое снижение интеллекта. И действительно, многие годы специалисты говорили нам об этом. Вот почему мы тщательно фиксируем объективные улучшения и публикуем данные о них в экспертных журналах. Таким образом, мы не просто предполагаем, мы документируем и публикуем результаты, и, что более важно, улучшения устойчивы. Кроме того, как говорилось во введении, мы ведем клиническое исследование протокола, которое дает все новые доказательства его эффективности.

Однако важно различать результаты и ожидания: мы никогда не говорили, что всем пациентам становится лучше; есть особенности, которые обычно дают улучшения при лечении, такие как податливость, наличие токсинов и степень снижения умственных способностей. Поэтому, хотя мы имеем лучшие результаты, чем при любой другой прежней терапии, некоторые люди расстраиваются, потому что у них или у их близких нет улучшений. Я с нетерпением жду того дня, когда улучшения будут у всех, а мы тем временем продолжаем искать решающие шаги, определяющие успех.

Несмотря на убедительную теорию, нет практических доказательств успешности его методики.

Это неправда. Как только что говорилось, мы точно фиксируем все наши результаты и публикуем их в научных журналах. О предварительных исследованиях сообщалось более чем в 220 опубликованных статьях в течение последних сорока лет, клинические результаты публиковались в 2014, 2015, 2016 и 2018 годах [27]. Все эти статьи являются публичными, а потому каждый может с ними ознакомиться. Более того, некоторые из предметных исследований получили освещение в работе «Конец болезни Альцгеймера». Я рекомендую всем, кому нужны практические доказательства, просто прочитать работы.