Аманда Эллисон - Боль в твоей голове. Откуда она берется и как от нее избавиться

Парацетамол также повышает активность ваших естественных эндорфинов, заставляя их дольше оставаться в синаптических щелях (промежутках между нейронами). Здесь многое зависит от уровня эндорфинов в организме, и, похоже, этим объясняется чувство расслабленности и даже эйфории, о чем сообщают некоторые люди, принимающие парацетамол, и что явно выходит за пределы его болеутоляющего действия,

Еще один механизм действия парацетамола, о котором стоит упомянуть, такой: препарат, возможно, блокирует и работу нашего старого друга — оксида азота. Лекарственные средства, которые останавливают его образование (ингибиторы синтазы оксида азота), в течение 20 лет предлагались учеными для лечения головных болей напряжения. Однако разработка такого препарата шла медленно, и это, без сомнения, происходило из-за опасений неоднозначного влияния, которое оксид азота оказывает на наш организм, и многочисленных побочных эффектов, выявленных при его блокировке с помощью лекарств. Конечно, выяснилось, что парацетамол, возможно, уже сам по себе блокирует работу оксида азота!

Если ничего не помогает, успокойтесь и посмотрите какое-нибудь кино. Фильмы — это лекарство. Шутки в сторону. Забыв о боли и отвлекая внимание не только от ноющей головы, но и от того, что в первую очередь вызвало это ощущение, вы и не заметите, как почувствуете себя лучше. Посмотрите что-нибудь смешное; смех обеспечит быстрый выброс серотонина, который сделает вас счастливее и заблокирует болевые сигналы. Полезно также пить воду, следить за своей позой (только если вас не обнимают: никогда не отказывайтесь от безопасного окситоцина, вот мой девиз) и носите очки. Ах да, и съешьте пару кусочков шоколада — это тоже повышает уровень серотонина. Все это помогает, и это то, чем я сейчас занимаюсь.

Я впервые столкнулась с кластерной головной болью в 25 лет, когда работала в Оксфордском университете. Я возвращалась после обеда в лабораторию и за секунду до закрытия двери лифта увидела студентку, которую, как я позже узнала, зовут Рейчел. Она сидела, сгорбившись, в холле за столом и буквально билась головой о стену, на которой висела надпись «Герметизированный асбест». Я нажала кнопку, чтобы снова открыть лифт, и осторожно подошла к ней. Какая-то часть нас всегда думает, что если кто-то расстроен, то он, вероятно, хочет, чтобы его просто оставили в покое, но что-то в непроизвольном характере движений незнакомки меня насторожило. Кроме того, если бы она не хотела, чтобы я была рядом, она попросила бы меня уйти, и я бы, разумеется, подчинилась.

Я тихо присела возле девушки, уткнувшейся теперь лбом в стол. Лицо ее было закрыто волосами. Осторожное прикосновение к ее плечу вызвало стон, словно я усугубила ее состояние. Наконец она подняла голову и начала покачиваться; явно ей было плохо. Я увидела, что веко левого глаза у Рейчел опущено, сам глаз слезится и налит кровью. Лицо девушки покраснело, нос был заложен. Я взглянула ей в глаза, и мне показалось, что она в панике. Мелькнула мысль, что на нее напали, ударили по лицу или она упала с лестницы. Однако все это было неверным. «Голова болит… Кажется, вот-вот взорвется… Это худшее, что я когда-нибудь испытывала. Ничего не помогает», — прошептала Рейчел, сжимая левую часть головы, будто пытаясь удержать ее содержимое.

Добро пожаловать в мир кластерной головной боли.

Существует несколько распространенных описаний кластерной головной боли, которая в то время, когда я встретила Рейчел (20 лет тому назад) [9] Фактически до 1998 г. кластерная головная боль не считалась отдельным классом головной боли и ее относили к мигрени. Однако впервые она была подробно описана много веков назад, а именно в 1694 г., голландским врачом Николаасом Тулпом. , была неизвестна и которую относительно плохо определяли. Одно из моих любимых названий этого вида головной боли — эритропрозопалгия Бинга. Термин звучит весьма научно, но я не уверена, что Роберт Бинг, титулованный немецко-швейцарский невролог, работавший в начале 1900-х гг., был бы впечатлен моей категоризацией. На самом деле название обозначает просто покраснение (эритро-) лица (прозопо-) в сочетании с болью (-алгия). Позднее, в 1926 г., лондонский невролог Уилфред Гаррис назвал это расстройство мигренозной невралгией, еще больше внеся путаницу и приравняв болезнь к приступу мигрени. За этим последовала цефалгия Хортона, или, что легче запоминается, головная боль Хортона, по имени Баярда Хортона, описавшего ее патогенез (развитие болезни) в 1939 г. Мне трудно поверить, что кто-то захотел бы, чтобы нечто настолько неприятное было названо в его честь, но, видимо, каждому свое [10] Сейчас, видимо, уже ясно, что я не сторонница неописательных терминов и предпочитаю, в частности, скорее, такие слова, как «апоплексия», «субарахноидальное кровоизлияние» или «ишемия», чем «инсульт». Причина, по которой мы сегодня называем это заболевание инсультом, связана с влиянием религии. Поскольку оно меняет вашу жизнь быстро и часто необратимо, случившееся воспринималось как «удар руки Бога» (инсульт — англ. stroke , дословно переводится как «удар»). Так прижился термин «инсульт». .

Название кластерной головной боли, которое лучше всего описывает состояние при ней с точки зрения анатомии, — клинонёбная (определение группы нервных клеток, связанных с тройничным нервом) невралгия; но меня не до конца устраивает и этот термин, потому что он слишком специальный. Однако к 1953 г. Чарльз Канкл ввел понятие «кластерная головная боль», поскольку у приступов есть тенденция «группироваться» как в течение дня, так и в определенный сезон года; вот этим термином я и пользуюсь. В конце концов дело привело к основанию в 1974 г. норвежским неврологом Оттаром Сьяастедом Кластерного клуба [11] Возможно, мое предпочтение термину «кластер» объясняется этим довольно классным названием. , членами которого стали академические и клинические исследователи. Несомненно, интерес к головным болям резко возрос с 1960 г., когда по обе стороны Атлантики возникли разнообразные общества и ассоциации подобного рода. В дальнейшем Оттар продолжил бороться уже с политической бурей, чтобы в начале 1980-х гг. объединить представителей мировой науки, специализирующихся в области изучения головной боли, в рамках Международного общества головной боли (International Headache Society).

С годами наше понимание кластерных головных болей радикально изменилось. Сейчас, когда речь идет о выяснении того, что их вызывает, учитываются многие факторы. Еще во времена Хортона, в 1930-х и 1940-х гг., виновником был назначен гистамин, что, как считалось, отражалось в сезонном характере появления данной группы головных болей (они, как правило, возникают весной) и в специфических симптомах, которые для них характерны. Однако постепенно в перечень возможных причин были добавлены генетические аномалии, активация вегетативной нервной системы, нарушение функции гипоталамуса и другие факторы. Рассматриваются также некоторые особенности образа жизни больных, и здесь прежде всего обращают внимание на курение и злоупотребление алкоголем. Итак, давайте подумаем, как проявляется кластерная головная боль и как люди ее ощущают, чтобы решить, какое влияние оказывает каждая причина и что мы можем с этим сделать.