Дмитрий Соколов - Снадобье викингов

…Несколько месяцев тому назад я видел Илью Львовича Коваленко в театре вместе с дочерью и зятем. Наш больной значительно пополнел за последнее время. Вся семья давно уже переехала в новый дом, мимо которого мне приходится ежедневно ходить на работу.

— Деда, деда… Бросай мне! — иногда слышу я звонкий мальчишеский голос на детской площадке, обсаженной вокруг зеленым кустарником. С умилением смотришь, как дед и внук задорно и весело играют в мяч. А ведь недавно… Да впрочем, зачем вспоминать об этом снова? Однако однажды вспомнить пришлось, так как в тот день мне не удалось пройти незамеченным и Илья Львович окликнул меня по имени-отчеству. Я остановился. О многом мы говорили тогда: о здоровье, о времени, которого не всегда хватает, о вечной проблеме — недисциплинированности детей. Спросил Илья Львович и о причине своего заболевания.

Как вы помните, Илья Львович страдал заболеванием желудка и принимал поваренную, то есть обычную столовую соль в довольно больших количествах. Еще во время войны кто-то посоветовал ему так делать. У нас на Урале почвы и растения содержат значительно меньше, чем обычно, некоторых микроэлементов, в частности, йода. Этим и обусловлено то обстоятельство, что здесь чаще встречается зоб — заболевание щитовидной железы. Чтобы предупредить его, соль, которая поступает для продажи населению, насыщается в небольшой степени йодом в виде йодистого калия.

Неизвестно почему, но та соль, которую когда-то купил Коваленко, содержала во много раз больше этого препарата. То ли йодистый калий был более высокой концентрации, то ли это явилось результатом неоднородного перемешивания соли с йодистым калием при подготовке продукта к продаже — установить не удалось. Применение чрезмерно йодированной соли, да еще в таких больших количествах, и способствовало возникновению явлений, которые на первый взгляд походили на симптомы психического заболевания. Естественно, что когда Коваленко попадал в лечебное учреждение и поступление больших доз йода в его организм прекращалось, проявления заболевания исчезали и Илью Львовича выписывали как здорового. Никто и не подозревал, что избыток йода является причиной заболевания. Когда же Илья Львович вновь попадал домой, проявления болезни усиливались.

На вопрос Коваленко, как и кто установил истинную причину его страдания, я ответил кратко. Когда больного положили в нервное отделение, были детально обследованы условия его жизни. О том, что он лечился солью, вспомнили тогда, когда Ирина Ильинична показала мешочек с этим продуктом. Все остальное — дело техники. Лабораторный анализ отобранной пробы позволил выявить в нем избыточное количество йода.

Так самолечение обусловило проявление нового заболевания.

За долгие годы совместной работы с Антоном Алексеевичем мне неоднократно приходилось быть очевидцем его своеобразного подхода к выявлению почти незаметных проявлений заболевания, установления правильного диагноза в тех случаях, когда многие специалисты были беспомощны.

Вместе с тем я стремился постигнуть те принципы врачевания, с помощью которых Константинов добивался не меньших успехов в оздоровлении больных даже тогда, когда другие врачи считали больного безнадежным. Это, конечно, не значит, что инспектор лечебного сектора был кудесником, что ему не приходилось переживать горечи ошибок и тяжести гибели своих пациентов, но вместе с тем у меня хранятся записи о десятках больных, которых Антон Алексеевич буквально «извлекал из могилы». Следует отметить, что он довольно часто отступал от общепринятых методов лечения, которые в принципе существуют уже не одну тысячу лет.

Понимая, что широкая огласка такого подхода могла вызвать нежелательные отклики и кривотолки, Антон Алексеевич нередко был скрытен. Этим можно объяснить тот факт, что он довольно неохотно даже близким людям рассказывал о применявшихся им методах лечения страждущих, хотя эти методы и не противоречили существующим медицинским канонам, а выписываемые им лекарства больные приобретали в государственных аптеках. Я не раз изучал истории болезни больных, которых лечил врач Константинов, были случаи, когда пытался вызвать его на спор, но мои уловки были безуспешны. Обычно в таких случаях Антон Алексеевич под каким-либо благовидным предлогом уходил от спора или отшучивался: «Спорить с начальством — это все равно, что целоваться с львицей: и удовольствия никакого, и опасно». С другой же стороны, он неоднократно подчеркивал, что первой заповедью врача должен стать тезис отца медицины Гиппократа — «не вредить больному». «Ценность человека, — любил повторять Константинов, — заключается не в том, насколько он похож на других, а насколько отличается от последних». Мне кажется, что самобытная индивидуальность этого старого врача проявлялась и в лечении многих заболеваний. По крайней мере, в том случае, о котором я хочу сейчас рассказать, это было именно так.

В последнее время я не раз замечал, что Антон Алексеевич тяготится своей популярностью. Для этого были свои основания. Во-первых, работа по выявлению причин заболевания у того или другого больного была для него не основной. Во-вторых, она отнимала массу не только служебного, но и личного времени. А он был уже далеко не молод. Да и не все понимали, что Антон Алексеевич такой же человек, как и миллионы других, а раз так, то и у него должен быть свой досуг, время для отдыха и просто свободное время. Сам же Константинов, увлекшись тем или другим загадочным случаем, работал не считаясь со временем, не замечая многих событий, свершавшихся вокруг него. Он вовремя не ел, мало спал.

Несмотря на свою изумительную работоспособность, в последние годы стал сдавать: вид был очень усталым, лицо осунулось, под глазами появились мешки, а на щеках, у углов рта и за ушами прорезались глубокие морщины. Антон Алексеевич очень похудел и побледнел, несколько потускнел и блеск его глаз. Да это и понятно: многие годы упорной и напряженнейшей работы давали о себе знать. Ведь я не описал и десятой доли тех интереснейших случаев, в расследовании которых ему пришлось принимать самое непосредственное участие. Помимо этого, Константинов вел большую переписку в отделе, обследовал многочисленные лечебно-профилактические учреждения не только в городе, но на обширной территории области, в любое время и в любую погоду, в дождь и вьюгу выезжая или вылетая в отдаленные населенные пункты Зауралья.

Вот почему в последние два года я поручал Константинову разобраться только в очень сложных случаях, все шире и шире привлекал для инспекторских проверок и обследований специалистов из областных учреждений. Это стало возможным еще и потому, что большая работа по повышению квалификации врачей, организуемая органами здравоохранения за последние годы, не прошла даром, она позволила вырастить крупных специалистов по различным отраслям медицинской науки.