Джеймс Маккол - Лицо по частям. Случаи из практики челюстно-лицевого хирурга: о травмах, патологиях, возвращении красоты и надежды

Большинство коллег Гиллиса из Вимре, получив увольнение, возвращались в Британию, однако Гиллис, вдохновленный увиденным во время работы с Валадье, использовал свое увольнение, чтобы съездить в Париж, где познакомился с известным хирургом по имени Ипполит Морестин, который также экспериментировал с кожными лоскутами в больнице Валь-де-Грас. Морестин продемонстрировал ему разработанные им методики пластической хирургии и позволил Гиллису ассистировать ему во время операции по удалению лицевой опухоли у пациента с последующей примитивной реконструкцией образовавшегося дефекта.

Гиллис позже рассказывал, что этот опыт настолько его впечатлил, что он влюбился с первого взгляда (в хирургию реконструкции лица, а не в Морестина). Тем не менее, хоть он и был впечатлен навыками француза, Гиллиса удивило, как мало внимания Морестин и Валадье уделяли косметическим последствиям лицевых ранений. Раненых мужчин латали так, чтобы они могли вернуться воевать на передовую, однако практически никаких попыток восстановить их внешний облик не предпринималось, и их лица зачастую оставались обезображенными.

Вернувшись в свою медицинскую часть в Вимре, Гиллис был решительно настроен убедить начальство организовать специализированное отделение по лечению травм лица, убежденный, что это позволит ему усовершенствовать свои навыки на основе базовых методов, свидетелем применения которых он стал. Его способность убеждать была настолько развита, что к концу 1915 года он был отозван в Великобританию, чтобы основать отделение травм лица в Кембриджском военном госпитале в Олдершоте. Госпиталь был построен в 1879 году в соответствии с проектом, предложенным Флоренс Найтингейл, с центральным коридором и отходящими от него крыльями, благодаря чему внутрь попадало больше солнечного цвета, улучшалась циркуляция воздуха и снижался риск внутрибольничной инфекции.

Гиллис мог полагаться только на свои навыки в ЛОР-хирургии и непродолжительный опыт работы с Валадье и Морестином, и ему предстояло преодолеть предвзятое отношение многих других хирургов к пластической хирургии. История этой специальности уходила своими корнями к Древнему Риму, однако современный опыт, от которого Гиллис мог бы отталкиваться, практически отсутствовал, и к своему удивлению, он смог узнать гораздо больше из древних текстов, чем из современных документов. Он был шокирован, выяснив, что более современные методики практически неизбежно оказывались неудачными, если они не основывались на принципах, установленных классическими хирургами и первопроходцами начала девятнадцатого века.

– Не существует практически ни одной операции, – заметил Гиллис, – практически ни одной применяемой методики пересадки, которые не были бы предложены сто лет назад.

В начале XX века раненых солдат старались быстрее вернуть на фронт, поэтому при операциях практически не предпринималось попыток восстановить их внешний облик.

Он создал новое отделение лицевых травм невероятно быстро и успешно провел свою первую операцию там уже в феврале 1916 года. Он учился методом проб и ошибок, опираясь на свои успехи и усваивая уроки, извлеченные из прошлых неудач, и в итоге смог сформулировать ряд «принципов» – хирургических методик, – которые при правильном применении дают в большинстве случаев успешные результаты. В то время как другие хирурги экспериментировали с искусственными материалами, все методики Гиллиса были основаны на использовании живых тканей, взятых у его пациентов.

– Не существует легкого пути к реконструкции лица с использованием искусственных средств, – сказал он. – Хирург должен следовать по тернистому пути чистой хирургии.

Он также неустанно продолжал искать оптимальные решения. Как заметила старшая медсестра из Кембриджского военного госпиталя: «В его словаре не было слова «невозможно». Он не собирался признавать поражение».

Я был восхищен всеми схожестями и различиями между тем, что Гиллис делал сотню лет назад, и нашими современными методиками. Я узнал, что он первым стал брать лоскуты для пересадки из менее заметных участков тела, как правило, с ног, предплечий или живота, и использовать их для реконструкции лиц солдатам, обезображенным травмами от взрывов и шрапнели или пулевыми ранениями. Более того, когда он начал восстанавливать лица этим мужчинам, он не только разработал необходимые методики, но также – поскольку в те годы попросту не существовало подходящего инструментария для выполняемой им тонкой и точной работы – был вынужден создать и большую часть используемых им инструментов.

Некоторые из них существуют в хирургии и по сей день, например, хирургический пинцет Гиллиса – обычный пинцет, только с «зубчиками» на концах, чтобы сжимать ткани, не разрушая их – для всех глубоких структур. При работе на поверхности, как правило, применяется пинцет Эдсона, так как он более тонкий, однако, когда нужно повозиться с глубоко расположенными тканями, в умелых руках пинцет Гиллиса идеально справляется с поставленной задачей. Держатели для игл Гиллиса с иглой на одном конце и лезвиями ножниц чуть повыше, которые позволяют хирургу самому обрезать нити швов, обходясь тем самым без ассистента, также используются до сих пор, хоть я обычно предпочитаю держатели, разработанные племянником Гиллиса по имени Арчибалд Макиндо.

Хирургические методики Гиллиса были такими же революционными, как и разработанные им инструменты. Так, например, чаще всего скулы ломаются «вниз и внутрь» под воздействием направленной соответствующим образом силы удара. Традиционно при таких переломах было принято оперировать изнутри ротовой или носовой полости, что часто приводило к плохо поддающимся лечению инфекциям, а Гиллис разработал методику проведения разреза в верхней части виска, по линии волос. Обработав кожу йодом для предотвращения инфекции, он вставлял свой хирургический элеватор [31]под височную фасцию поверх височной мышцы [32]. Так он мог вернуть смещенную скулу в нужное положение, не прибегая к дополнительным разрезам рта или носа. В эпоху без антибиотиков это было чрезвычайно важно, так как препятствовало попаданию в рану бактерий. Мы прибегаем к данной методике и по сей день.

Гиллис нашел весьма изящные решения и многим другим проблемам. Обеспечить пересаженные лоскуты должным кровообращением было непросто, из-за чего в целых 80 % случаев они не приживались. Чтобы решить эту проблему, он воспользовался методикой «стебельчатый лоскут», на разработку которой его вдохновил итальянский хирург шестнадцатого века Гаспаре Тальякоцци. Данную методику Гиллис впервые использовал на Уильяме Викараже, который служил на борту линкора «Малайя» старшим матросом и ужасно обгорел в результате взрыва кордита во время Ютландского сражения в мае 1916 года. Взрыв уничтожил мягкие ткани его ушей, век, носа, губ и шеи, а его руки были настолько сильно обожжены, что сжались в два клешнеобразных придатка. Подготавливая два кожных лоскута с груди Викаража, Гиллис заметил, что они самопроизвольно сворачиваются внутрь, что вдохновило его на то, чтобы скрутить их в трубку, тем самым защитив внутренние ткани от инфекции наружным слоем кожи.