Джеймс Маккол - Лицо по частям. Случаи из практики челюстно-лицевого хирурга: о травмах, патологиях, возвращении красоты и надежды

С помощью этой методики он оставлял лоскут одной стороной прикрепленным к донорскому участку, тем самым обеспечивая ему необходимое кровообращение, сворачивал лоскут в трубочку, скручивал его с другого конца и присоединял к нужному месту на теле. Затем он ждал, пока лоскут приживется на новом участке – в нем должен был установиться кровоток, – отделял конец, соединенный с донорским участком, и повторял процесс сначала. Чтобы заменить недостающую ткань лица лоскутом из живота или ноги, требовалось «поднимать» лоскут по телу в несколько этапов, подобно ползущей по стеблю растения гусенице, и каждый раз ждать, пока не установится хорошее кровообращение перед очередным повторением процесса.

На это порой уходили недели или даже месяцы, поэтому, если в качестве донорского участка использовалось предплечье, для ускорения процесса Гиллис иногда фиксировал плечо и локоть с помощью гипса, который удерживал согнутую в локте руку у лица пациента, после чего крепил лоскут напрямую к участку пересадки. Убедившись, что кровоснабжение лоскута на новом месте сформировалось, он отделял другой конец от руки пациента, хотя для того, чтобы рука могла снова выпрямиться, часто требовалась дополнительная операция. Хоть подобные методики и могут показаться примитивными современному человеку, других в те времена не существовало, и они способствовали резкому увеличению удачных пересадок лоскутов, а также помогали исправить негативные психологические последствия от травм, полученных пациентом с изуродованным лицом. С восстановленным лицом пациенты снова обретали уверенность в себе.

Гиллис был автором еще нескольких великих изобретений, а также добился невероятного успеха с пациентами, списанными со счетов другими хирургами, которые считали их слишком изуродованными для лечения. Порой таким пациентам требовалось до дюжины операций на протяжении нескольких лет, однако результаты были поразительными. Так, у лейтенанта Уильяма Спрекли полностью оторвало нос, однако, усовершенствовав описанную в древнем санскритском тексте методику по восстановлению носа с помощью тканевого лоскута, взятого со лба, Гиллис сделал ему новый. Он пересадил Уильяму на лоб фрагмент грудной стенки, а затем, когда в нем установилось кровообращение, стал сдвигать этот фрагмент вниз, придавая ему форму будущего носа. Операция прошла невероятно успешно, настолько, что через несколько лет на лице Спрекли едва можно было разглядеть хоть один шрам. Однако, как заметил Гиллис, когда он начал эту процедуру, люди постоянно шептались у него за спиной про «слоновий хобот», который он пришил ко лбу Сперкли. Такая методика используется и по сей день. За пару недель до написания этих строк я лично провел две подобные операции, практически полностью повторяя действия Гиллиса.

Гиллис был далеко не единственным пионером в этой области. Он собрал себе в помощь группу элитных хирургов, специалистов и чрезвычайно квалифицированных медсестер, однако самый значимый вклад внес Уильям Келси Фрай [33] British Journal of Surgery, Vol. 53, № 4, 1966, 317–20. , который имел двойную квалификацию в стоматологии и медицине. В начале войны он служил военным врачом, однако после двойного ранения был освобожден от службы по инвалидности и вернулся в Англию. Его направили в Кембриджский военный госпиталь, где он и познакомился с Гарольдом Гиллисом. Так началось их сотрудничество, которое продолжалось более сорока лет. Фрай отвечал за лечение и замену поломанных зубов и челюстей раненых, в то время как Гиллис занимался реконструкцией их лиц, или, цитируя сказанные ему Фраем знаменитые слова: «Я беру на себя твердые ткани, а ты – мягкие».

Хирург-стоматолог должен быть врачом и уже потом освоившим необходимые технические навыки узким специалистом.

Фрай придерживался мнения, что каждый хирург-стоматолог должен прежде всего быть врачом и уже потом освоившим необходимые технические навыки узким специалистом. Он твердо верил в необходимость терпения и полного изучения анамнеза пациента перед выбором дальнейших действий. Он любил говорить своим студентам: «Бог дал вам уши, глаза и руки – используйте их при лечении своих пациентов именно в этом порядке».

Вскоре Кембриджский военный госпиталь уже не справлялся с наплывом обезображенных солдат, которых отправляли с западного фронта, и в конце 1916 года Гиллис начал подготовку к переезду в новое, гораздо более крупное специализированное отделение, прозванное больницей в бараке, которое было развернуто на территории фрогнальского дома [34]в графстве Кент. Названный Больницей королевы, он позже был переименован в Больницу королевы Мэри в благодарность за покровительство королевы и по ее настоянию. Королева не менее усердно, чем ее муж, продвигала королевский бренд. Здание имело форму подковы: в центре располагались операционные и отделения рентгенографии, фотографии и физиотерапии, от которых отходило четырнадцать крыльев, по двадцать шесть коек для размещения пациентов в каждом.

Была поставлена задача заботиться обо всех раненых Британской империи, и в итоге больница была разделена на четыре отделения – британское, австралийское, новозеландское и канадское, – в каждом из которых был свой собственный персонал, главным образом состоящий из уроженцев соответствующей страны. После того как в войну с большим опозданием в апреле 1917 года вступили США, туда прибыли и американские хирурги и хирурги-стоматологи.

Изначальная вместимость в 320 койко-мест была быстро увеличена до 600, а за счет других больниц это число выросло еще на несколько сотен. Для полного исцеления пациентам Гиллиса порой требовалось несколько операций с восстановительным периодом между ними, и в перерыве между этими операциями по реконструкции лица их временно размещали в других больницах и отделениях со свободными койками.

Чтобы обеспечить себя постоянным потоком изуродованных солдат, Гиллис приобрел большую партию багажных ярлыков с надписью: «Пожалуйста, отправьте в Больницу королевы Мэри, Сидкап» – и раздавал их отправлявшимся на западный фронт медсестрам, чтобы они могли помечать солдат с тяжелыми травмами лица и направлять их прямиком к нему. Он ожидал, что в результате раздачи бирок прибудет порядка двухсот пациентов, однако уже через десять дней после открытия больницы туда поступило в десять раз больше раненых солдат, многие из которых были в засохшей грязи с поля боя. Чтобы справиться с наплывом раненых, Гиллис вместе с остальным персоналом работали круглосуточно, обрабатывая и перевязывая раны. Чтобы снизить риск вторичной инфекции, раны всех пациентов приходилось ежедневно тщательно промывать мощным дезинфицирующим средством и физиологическим раствором.