Александр Мясников - Энциклопедия доктора Мясникова о самом главном

Помимо аллергии, пенициллины и одногруппники, так же цефалоспорины могут вызывать серьезные неврологические осложнения. При использовании больших доз возможна сонливость, судороги и даже кома! При применении антибиотика пенициллинового ряда — Метицилина — может встретиться классическое осложнение со стороны почек: аллергический интерстициальный нефрит. Почки вообще частая мишень для побочного действия антибиотиков, особенно таких, как «Гентамицин» — там осложнения вообще могут кончится плохо! Советую и врачам, и заинтересованным пациентам перепроверять — дозы каких антибиотиков должны коррегироваться при почечной недостаточности! Популярный в наших больницах цефтриаксон — «Роцефин» может способствовать образованию камней желчного пузыря и камней почек. Кстати, «Роцефин» любят не только в наших госпиталях — в Америке врачи его даже прозвали «витамин Р» — в то время витамины там еще широко применялись.

Вы помните, что люди, принимающие цефалоспорины, не переносят алкоголь? Так вот, именно та часть их молекулы, что обуславливает такую несовместимость, отвечает и за снижение количества тромбоцитов в крови и последующие кровотечения.

Другая группа популярных антибиотиков — макролиды («Эритромицин», «Клацид», «Азитромицин-сумамед») может вызывать угрожающие жизни аритмии. Такое бывает нечасто, но помнить об этом надо, особенно когда лечишь «сердечников»! Другая проблема применения макролидов — осложнения со стороны печени, вплоть до ее отказа!

Фторхинолоны: «Ципро», «Таваник», «Авелокс» и другие часто вызывают тошноту, рвоту и подобное. Их не рекомендуют детям младше 18-ти лет: возможно повреждение суставов.

Со стороны нервной системы нежелательные симптомы — судороги, головная боль, бессонница — встречаются редко, а вот периферическая нейропатия (онемение реки или ноги, ощущение мурашек и прочее) наоборот — встречается довольно часто. В 2013 американский комитет по контролю за лекарствами потребовал отмечать это побочное явление прямо на особой наклейке!

Так же были созданы и введены в клиническую практику несколько новых препаратов этой группы (грепафлоксацин, спарфлоксацин), но очень быстро были отозваны из за токсического действия на сердце и печень.

Побочное действие тетрациклинов (тетрациклин, доксициклин) уже упоминалось — тут и фоточувствительность, и изменение эмали зубов, и частая тошнота. Осложнения на почки и печень встречаются редко, вообще тетрациклины довольно безопасные препараты. Однако новый тетрациклин-Тигециклин — «Тигацил» оказался ассоциированным со статистически значимым увеличением смертности в группе лиц, его принимающих. Американцы клеят на это лекарство предупреждающую об этом надпись и с 2013 резервируют применение этого антибиотика только для тех случаев, когда другие не помогают.

Интересно — об этом знают у нас в стране? Он у нас вполне доступен…

Усилием воли я прекращаю описание возможных побочных эффектов антибиотикотерапии, иначе объем этой книги выйдет за разумные рамки! И так, наверное, понятно, почему их применение возможно только под контролем ответственного врача!

1. Живые интерны не опаздывают

2. «Не та!»

3. Непрошеный спаситель

4. Не выпендривайся

5. О правоте Дюма

6. Не шутите с полицией Нью-Йорка!

7. Доктор Поль Уайт

8. Русский характер

9. «Стук» по-американски или все они — ябеды!

10. Доктор Лайон

11. Правильное воспитание

12. Мона Лиза

13. «Меня будить?!!»

14. Другой мир — другие правила

15. Французская кухня

16. За ваши деньги — любые причуды!

17. Молчанье — золото?

18. Учитель и её ученик

19. Огнестрельный аппендицит

20. Врачебная ошибка

21. «Горячие» норвежские специалисты

22. Технологии каменного века

23. Родственные души

24. Случай на охоте

25. Обучение медицине по-французски

26. Цена ошибки по-американски

27. Почему я ушел из «кремлевки»

28. Осколок империи

29. Дедушка и граната

31. Провал

32. Неполиткорректность

В американском госпитале врачу опоздать на работу совершенно немыслимо! Это просто невозможно по определению — никакие «заболел», «проспал» никому в голову не придут. В американской резидентуре, как на Российском флоте: интерны, как и матросы, больными не бывают — только живыми или мертвыми!

Обычно приезжаешь к 6 утра, в 7 ты уже должен представить новых больных заведующему. Поэтому выезжать надо в 5 утра. В Европе, если ты выехал в 5 утра, на улицах никого, и полицейские машины тебя внимательно рассматривают: что ты, собственно, здесь делаешь? В США в это время на трассах уже полно машин, люди на ходу пьют кофе из огромных кружек, у многих к панели приделаны столики и на них — бутерброды. В госпитале на многоярусной стоянке в 05:50 места есть только на верхних этажах — на удобных первых уже всё занято!

Как-то в несчастливое для меня утро я ехал на работу и уже на подъезде к госпиталю в меня врезался огромный «Каддилак» с черным человеком за рулем! Он вошел в мой «Форд», не тормозя, и вся левая сторона — водительская дверь вместе с рулем и водительским креслом — была вмята до середины автомобиля. Парадоксально, но меня спасло то, что я в преддверии въезда на паркинг уже отстегнулся: ударом и подушками безопасности меня выбросило из-за руля аж на заднее сидение, а оттуда — через окно задней левой двери, на асфальт!

Когда я ненадолго пришел в себя, лежа в крови на асфальте, рядом уже была «Скорая», а мой бедный «Форд», сплющенный до ширины велосипеда, лежал на газоне какого-то коттеджа неподалеку: вот куда улетел, проломив забор! «Скорая» привезла меня в мой же госпиталь, в родной приемный покой, где меня обступили друзья-интерны. Там я опять пришел в себя; открыл глаза; увидел часы над собой, лица коллег; понял, что все-таки доехал, у меня еще 5 минут, и первое, что произнес: «Скажите доктору Аппикурангу (наш заведующий, который должен был делать обход), что я уже здесь!»

Через какое-то время пришел и сам доктор — огромный, франтовато одетый и всегда благоухающий негр — и сказал: «Александр, ну что же ты со мной так, я что, зверь какой? Все другие заведующие теперь показывают на меня пальцем — я, мол, так интернов запугал, что они из комы с моим именем на устах выходят!»

Дежурства в американском скоропомощном госпитале похожи на дурной сон — 36 часов на ногах, все бегом, круговерть, кого-то рвет, кто-то истекает кровью, у кого-то судороги… Снуют каталки, вечно пищащий бипер, вызовы по громкой связи на реанимационные мероприятия.

В один из таких дней нам не удалась спасти больную, и мне надо было сообщить об этом родственникам. Это делает дежурный врач, и это психологически всегда тяжело… Так и тогда, я вышел из палаты и мялся в коридоре, оттягивая момент звонка. Тут меня зовет медсестра со словами: