Питер Хёг - Темная сторона Хюгге

– Может, это кольцо? – предположила Герда. – Такие коробочки легко теряются.

– Наверное, лежит в машине, – сказал Гарри.

Он надел деревянные башмаки и открыл входную дверь. Им было слышно, как он вышел на улицу, но, судя по доносившимся звукам, он звонил к соседям. Герда налила себе приличную порцию вишневого ликера и выпила залпом.

– Мужчины… – сказала она. – Главное, не показывать им своего разочарования, какой бы номер они не откололи.

С улицы послышался звук шагов, и вошел Гарри. На руках он держал щенка, кокер-спаниеля в рыжеватых подпалинах, уши которого свисали вниз через руку Гарри. Герда, Клара и Мерле хором завизжали, Эрлинг под их визг сказал, что это «черт побери, недурно», а Лиз заявила, что ей это обидно, поскольку Гарри решил заменить ее щенком, теперь, когда она от них съехала и живет отдельно.

Герда взяла щенка на руки и прижала его к себе, всхлипывая и качая головой, все в ней дрожало и трепетало. Она подняла его повыше, хорошенько рассмотрела и заявила, что раз он такой лохматый, то пусть зовется Дирк в честь актера, и Гарри согласился, сказав, что против такого имени ничего не имеет.

– Я таки побаивался, что ты назовешь его Танкерей, по марке джина.

На столе появилось печенье, но ликер и портвейн уже весь выпили, поэтому опять настала очередь шнапса. Гарри заснул в кресле, а Герда, держа Дирка на коленях, запела «Счастливые», мы наблюдаем, как благословенный день грядет, и песик лежал очень смирно. Лиз сказала, что это уж точно какофония, и Герда запустила в нее марципановым поросенком. Ана спросила, не пора ли ехать домой, потому что у нее просто больше нет сил. Мерле пригляделась к ней: лицо Аны грозило расплыться, утратив отдельные черты. Эрлинг сопроводил всех четверых до машины, после того как Мерле по меньшей мере сто раз погладила щеночка по ушкам. Они снова оказались в поскрипывающей от мороза ночи, под ногами лежал тонкий слой снега, а над головой блестели звезды, и свечи горели почти во всех окнах. Тут на улице появились какие-то люди с подарками в руках, на них были надеты шапочки гномов, и все приветствовали друг друга, так, словно не были совершенно чужими людьми, и желали друг другу хорошего Рождества, и это был, подумалось Мерле, когда она укладывалась на ледяном заднем сиденье, пристроив голову на колени Кларе, лучший вечер в ее жизни.

Галактика

На самом краю галактики, носящей название Око Саурона – по той причине, что она напоминает злое око из «Властелина колец», – кучка существ, состоящих из темной материи, приближается к белому карлику, который скоро взорвется. Они перемещаются в шестом измерении и, следовательно, невидимы, хотя в принципе это не важно, поскольку никто ни за кем не наблюдает, здесь нет глаз, нет ушей, только волнообразное ничто, сквозь которое с легкостью скользят эти «темные» существа.

Они зародились спустя милисекунду после Большого взрыва и, невидимые глазу, составляют где-то так процентов 90 всей Вселенной. И хотя они не менялись с момента Большого взрыва, они беззаботно пользовались энергией, полученной ими на день рождения. Забавлялись, отправляясь в прогулку по дальним галактикам, побывали в экзотических зеленых и лиловых газовых туманностях, с дикими воплями покатались по «кротовым норам», как будто это парк аттракционов, и не раз устраивали пикник в местах, где пролегают горизонты событий. Некоторые в результате всех этих забав сохранили лишь жалкие остатки энергии, другие растрачивали себя скромнее и все еще обладают кое-каким ее количеством, но за 49 миллиардов лет уровень энергии у всех у них постепенно упал. Они напоминают груду мобильных телефонов, лежащих на земле в сумеречном лесу где-нибудь на острове Утойя, на дисплеях мигает значок заряда: осталось всего 20 процентов, а зарядное устройство, к которому можно было бы подключиться, не близко.

Белый карлик, к которому они направляются, стал настолько массивным, что скоро взорвется, излучая невероятное количество энергии, которую наши образованные темной материей существа смогут использовать для подзарядки. Все, что им нужно, – оказаться поблизости от сверхновой в то мгновение, когда она взорвется. В нужное время в нужном месте, и это во Вселенной, где время и место – величины относительные.

Не только время, истекшее с момента Большого взрыва, представляет собой проблему. Не все ладно и с самой Вселенной. Вокруг существ, образованных темной материей, витает странное нечто, предназначение которого им не особо ясно. Они называют это темной энергией, и раздражает в ней то обстоятельство, что она заставляет Вселенную расширяться все быстрее во всех направлениях, и в результате очередные взрывы сверхновых и вспышки гамма-излучения происходят так далеко друг от друга, что на путешествие туда с целью подзарядиться уйдет практически вся энергия, которая осталась в запасе у темных существ. И они горят желанием найти решение этой проблемы. Но темная энергия не такая, как они. Она тупая, как пробка. Они не могут ни договориться с ней, ни оттянуть время.

Наши «темные» друзья воспринимают друг друга как цвета. Те из них, у кого энергии осталось меньше остальных, излучают красные волны, а те, у кого ее больше, чем у прочих, – синие. Они используют цвета вместо имен, рассказывая друг другу истории и сплетничая друг про друга, а в бездонной Вселенной нет недостатка в долгих темных вечерах, в которые можно посудачить. Темно-бирюзовый, Темно-лиловая, Темно-темно-красный, Темно-красный Топаз. Их разговоры, естественно, не в буквальном смысле разговоры: они не говорят, а коммуницируют. Все равно, что кто-то из нас занес бы палец над дисплеем мобильного, думая набрать чей-то номер, а лицо собеседника уже тут как тут, на экранчике, ты не успел еще и на кнопку нажать, а он уже говорит тебе: «Ты обо мне думал?»

Красные существа, у которых осталось не так много энергии, больше остальных горят желанием вовремя успеть к взрыву сверхновой, но в то же время они и самые медленные из всех. Они путают дорогу, сворачивают не туда или плутают в кротовой норе, по которой хотели срезать напрямик.

Темно-бирюзовый – самый харизматичный в этой компании, он считает себя умнее остальных и поэтому полагает, что, в силу естественных причин, он тут самый главный. Однако единодушия в этом вопросе нет. Темно-бирюзовый подгоняет Темно-темно-красного, с ошалевшим видом вываливающегося из кротовой норы. Темно-темно-красный посылает ему в виде ответного сигнала взрыв бешенства, который его близкая подруга Темно-лиловая пытается смягчить, объясняя Темно-бирюзовому, что на подобный всплеск ярости у Темно-темно-красного при всем желании не хватило бы энергии. Но ее друг ярится от этого еще больше. Мысли в виде электрических импульсов волнообразно перебегают от одного к другому и обратно. Тут Темно-красный Топаз, любящий задать вопрос, на самом ли деле Темно-бирюзовый идеальный вариант лидера или возможны другие кандидатуры, кричит им, что у них общая цель, которая должна их объединять, и нет смысла ссориться по пути к ней.