Сергей Бавин - Зарубежный детектив XX века. Популярная библиографическая энциклопедия

Художественная литература как явление искусства создает ту необходимую дистанцию между текстом и восприятием — или между вымыслом и действительностью, — которая и превращает описание хорошо задуманного и исполненного убийства в эстетический акт. Об этом писал еще в прошлом веке Томас де Квинси в своем эссе «Об убийстве как одном из искусств».

Истории, предлагаемые авторами детективов, воспринимаются — при всей их конкретике — как неправдоподобные, вызывают не чувство тревоги и дискомфорта, но вполне понятное любопытство к изобретательности преступника и сыщика. Интересно, что Д. Хэммет, родоначальник крутого детектива, свой поворот к действительности обосновывал именно неправдоподобием классического английского детектива с его камерностью, изяществом, подчеркнутым уходом от сцен насилия и акцентом на интеллектуальную сторону расследования. Герои Хэммета и его многочисленных последователей находятся в самом пекле реальной жизни, дерутся, оказываются избитыми до потери сознания, пользуются пистолетом чаще, чем носовым платком… Подробно описаны и действия преступников — жестоких, алчных, циничных… Тем не менее условия игры видны и в этих «жизненных» детективах невооруженным, как говорится, глазом — а потому они столь же «не страшны» сегодня, как и романы Агаты Кристи.

До тех пор, пока автор остается в пределах литературного вкуса (а вызов ему чаще всего наблюдается в описаниях антиобщественной жестокости), мы склонны испытывать удовольствие от игры фантазии художника, сумевшего заставить пережить экстатическое возбуждение и позаботившегося о релаксации и удовлетворении от наказания порока, торжества справедливости.

Детектив — очень гуманный жанр, едва ли не больше других пекущийся о душевном спокойствии граждан — в частности, и тем, что высокая концентрация пороков и добродетелей распределяется в нем столь тщательно, что становится затруднительно воспринимать его как комментарий к реальной жизни.

Об этом качестве детектива автор настоящей книги старался не забывать, анализируя творчество мастеров детектива в предлагаемых читателю очерках.

Несколько слов хотелось бы сказать о состоянии переводов зарубежного детектива на русский язык. Первые опыты такого рода совпадают с зарождением детектива. Оперативность переводчиков, их неплохая осведомленность в новинках литературы позволяли нашим предкам по горячим следам знакомиться с романами У. Коллинза, Ж. Ш. ле Фаню, «королевы библиотек» М. Э. Брэддон, Э. Прайс (под псевдонимами миссис Генри Вуд и Дж. Ледлау), Э. Габорио. В начале века начали публиковаться произведения М. Леблана, Э. Уоллеса, А. К. Дойла и др.; до конца 1920-х гг. в Ленинграде еще вышло несколько сборников рассказов Г. К. Честертона и его романы, в Риге на русский язык продолжали переводить Э. Уоллеса, но на этом переводческая деятельность остановилась, а чуть позже весь жанр был заклеймен М. Горьким как «излюбленная духовная пища пресытившейся Европы».

Справедливо утверждают разные авторы (Р. Мартен во Франции, Т. Кестхейи в Венгрии, Г. Анджапаридзе в СССР), что детектив «плохо сочетался» с тоталитарным режимом. Действительно, основные мотивы произведений, утверждавших торжество закона над беззаконием, примат гуманистических ценностей, право и волю человека бороться с несправедливостью, из каких бы сфер она ни исходила, — не вписывались в социально-политическую систему, царившую в нашей стране. Справедливости ради надо только подчеркнуть, что отлучение народа от мировой культуры происходило по всем направлениям, и детектив в этом ряду еще не самая большая потеря.

Возвращение, а лучше сказать — второе рождение зарубежного детектива на русском языке пришлось на период «оттепели» и ознаменовано было публикацией сборника рассказов Честертона (1958) и романов Сименона (1960). В конце шестидесятых начали выходить серии «Зарубежный детектив» и «Библиотека приключений „Подвиг“» (ежегодное приложение к журналу «Сельская молодежь»). Но о регулярном, а тем более систематическом издании даже лучших авторов и сегодня можно говорить с известной долей осторожности. Кроме всего прочего, нельзя не отметить и низкую библиографическую культуру публикаций. Даже специализирующиеся на зарубежной литературе издательства (не говоря уж о журналах) считают необязательным указывать оригинальное название произведения и год его первой публикации. Это не прихоть, а элементарная вежливость по отношению к читателю, который, знакомясь с произведением сорокалетней давности, должен знать об этом и не считать его новейшим словом писателя (зачастую уже скончавшегося). К сожалению, датировку некоторых романов установить не удалось.

Достаточно полное представление читатель может составить лишь о творчестве относительно небольшого числа мастеров зарубежного детектива. Кроме А. К. Дойла, Г. К. Честертона, А. Кристи, Ж. Сименона, этой чести «удостоены» С. Жапризо, Буало-Нарсежак, Д. Хэммет, Б. Райнов, А. Збых и несколько подобных им не очень плодовитых авторов. Было бы несерьезно, конечно, желать издания всех 560 романов Джона Криси (этот «комбинат» по производству детективов невысоко оценивают и на родине писателя), но и имеющиеся два перевода — тоже не оптимальный вариант.

Среди писателей, чье творчество освещено в персональных главах предлагаемой работы, — дарования явно не равного масштаба. Автор не хотел демонстрировать свои пристрастия, сделав выбор в пользу реальной историко-литературной картины переводов, входивших в читательский обиход на разных этапах. Отдавая себе отчет в том, что эта картина, мягко говоря, не всегда соответствует объективному состоянию жанра и персональному составу мастеров детектива в той или иной стране, автор счел возможным уклониться от конкретных характеристик развития детектива в национальных литературах, его тематики, идеологии, эстетики, и рекомендует заинтересованному читателю обращаться к мнениям специалистов, высказанным в предисловиях к сборникам типа «Современный … детектив».

В заключение — необходимые комментарии к структуре книги. Ее первая часть содержит по возможности полный библиографический перечень авторов и их произведений, переведенных на русский язык за тридцать лет — с 1960 по 1989 г. Учтены публикации в авторских книгах, сборниках, журналах и альманахах. Отдельные рассказы отмечены лишь в тех случаях, когда они являются основным или важным жанром в творчестве писателя либо принадлежат авторам переведенных на русский язык произведений крупных жанров. Газетные публикации, как правило, не учитывались.

Вторая част — «PERSONALIA» — содержит около пятидесяти очерков, посвященных писателям, чье творчество представлено в относительно большом объеме (в качестве формального признака избран минимальный «пропускной балл» — три романа). И здесь не обошлось без исключений (Н. Марш, Д. Криси), обусловленных желанием несколько «подправить огрехи» переводческой политики по отношению к заметным фигурам. Каждый очерк открывается списком переведенных произведений в хронологии написания, затем следует обзор творчества, который завершается перечнем публикаций на русском языке.