Дональд Робертсон - Думай как римский император [Стоическая философия Марка Аврелия для преодоления жизненных невзгод и обретения душевного равновесия] [litres]

К сожалению, Коммод окружил себя льстецами и подхалимами, которые постоянно упрашивали его вернуться домой, где его ждали роскошь и комфорт. «Довольно хлебать эту студеную грязную жижу, господин Цезарь. Не лучше ли нам вернуться в Рим, где мы можем насладиться чистейшей водой, холодной и горячей?» И только Помпеян, старейший из его советников, открыто сказал ему, что покидать поле боя сейчас, когда война не закончена, будет бесчестно и опасно. Как и Марк, Помпеян считал, что враг расценит этот шаг как трусливый побег и обретет уверенность для будущих завоеваний. Если их стратегия окажется неудачной, Сенат признает и Марка, и Помпеяна несостоятельными военачальниками. Коммод колеблется и вроде поддается убеждению, но вскоре понимает, что соблазн вернуться в Рим слишком велик. Он выдумывает причину, по которой его возвращение в Рим было бы необходимо на случай, если в его отсутствие появятся враги и совершат государственный переворот. После смерти Марка Коммод поспешно заключает перемирие, заплатив огромную дань вождям германских и сарматских племен. Побег из военного лагеря одним махом подрывает веру в него солдат, которые были преданы его отцу. Поэтому он ищет поддержки у простого народа в Риме и пытается завоевать его доверие, не скупясь на расходы, при этом ведет себя скорее как важная особа, нежели как мудрый и милосердный правитель. По наблюдениям стоиков, люди, отчаянно пытающиеся избежать смерти, в итоге бросаются в ее объятья, что было особенно справедливо для Коммода. Его отец дожил до пятидесяти восьми лет, невзирая на свой слабый организм и постоянные болезни, а также тяжелые жизненные условия, в которых он находился, командуя северными легионами. В отличие от него Коммод обречен впадать в паранойю и ярость, ставшие причиной неоднократных покушений на его жизнь. В конечном счете одна из попыток увенчается успехом – его враги в Риме убьют Коммода, когда ему будет всего тридцать один год. Как говаривал Марк, будь у тебя сотня телохранителей, они не защитят правителя, который немилостив к своим подданным.

Преемник императора – важный элемент в судьбе империи. Однако стоики учили, что поступки людей не в нашей власти и что даже у самых мудрых учителей вроде Сократа бывают непутевые дети и ученики. Когда Стильпона, философа из Мегарской школы, одного из предшественников Стоицизма, ругали за дурную репутацию дочери, он заявил, что ни поступки его дочери не бросают тень на него, ни его собственные не делают чести ей. Как впоследствии оказалось, истинным наследием Марка будет не Коммод, а его характер и философия, вдохновляющие все последующие поколения. Подобно всем стоикам, Марк был твердо убежден в том, что добродетель сама по себе может быть благом. Он также верил, что жизненные перипетии не всегда в нашей власти. Тем более мы не можем знать, что будет после смерти.

Тем не менее, согласно учению стоиков, мудрый человек обладает естественной способностью писать книги, призванные помочь другим людям. Однажды во время своей первой военной кампании на северной границе Марк, оставивший своих любимых друзей-стоиков и учителей в Риме, начал записывать личные размышления о философии в формате кратких заметок и афоризмов. Это случилось вскоре после смерти его главного наставника-стоика Юния Рустика. Скорее всего, его потребность писать была вызвана необходимостью хоть как-то справиться с этим неожиданным ударом судьбы и вести воображаемые беседы с самим собой, как когда-то с Рустиком. Сегодня эти записки известны как «Размышления». До сих пор остается загадкой, как смог выжить этот текст: возможно, он попал в руки к Коммоду, если только Марк не завещал его кому-то другому. А может, текст был передан перед смертью одному из его придворных. Разочарованный беспутным характером сына, умирающий император тешил себя мыслью, что один из его верных друзей будет хранить «Размышления» – его истинный дар будущим поколениям.

Сразу после отъезда Коммода Марк подозвал к себе молодого офицера из ночного патруля и сиплым голосом что-то шептал ему на ухо. После этого он с трудом натягивает простыню на голову и проваливается в сон. В эту седьмую ночь болезни он тихо отходил в мир иной. Утром врачи объявили о смерти императора. Эта новость быстро облетела лагерь, и тот погрузился в глубокую печаль и сумятицу. Солдаты и простые люди заполонили улицы, проливая слезы по ушедшему императору. Согласно римскому историку Геродиану, который приходился Коммоду современником, империя была охвачена всеобщим плачем, когда распространилась новость о кончине Марка. Оплакивая свою утрату, они называли его «царем-отцом», «благородным императором», «храбрым военачальником» и «мудрым, умеренным правителем», и, по мнению Геродиана, «все это было правдой».

Из-за нарастающих волнений стражники занервничали и обратились к трибуну народа с вопросом: «Что он написал?» Офицер открыл было рот, чтобы ответить, но передумал. Он нахмурился, пытаясь разобрать послание императора: «Идите навстречу восходящему солнцу, поскольку я переживаю закат» [13] Кассий Дион, 72.34. .

Марк Аврелий был последним известным стоиком античного мира. Однако история Стоицизма началась с кораблекрушения почти за пятьсот лет до его смерти. Как-то молодой богатый финикийский купец с острова Кипр по имени Зенон Китийский переправлялся с грузом пурпура через Средиземное море.

Чтобы извлечь всего несколько граммов этого бесценного товара, называемого также имперской или царской окраской, поскольку он использовался для окраски мантий императоров и царей, требовались тысячи ферментированных моллюсков, которых требовалось рассечь рукой, что было отнюдь не легким делом. Корабль попал в сильный шторм. Зенон чудом спасся – его выбросило на берег у греческого порта Пирей. С отчаянием наблюдал он с берега, как его бесценный груз тонет среди волн, растворяясь в океанских водах, откуда был с таким трудом извлечен.

По одной версии, Зенон потерял все в этом кораблекрушении. Морально раздавленный, он с трудом добрался до Афин и начал жить там, прося милостыню: одинокий иммигрант без гроша в кармане в чужестранном городе. В поисках руководства к жизни он плетется к Дельфийскому оракулу, где бог Аполлон якобы сообщает ему через свою жрицу, что Зенон должен добывать краску не из моллюсков, а из усопших людей. Этот загадочный совет совершенно ошеломляет Зенона. Растерянный и озадаченный, он идет назад в Афины и натыкается на гору книг у книжной лавки. Тогда-то он и начинает читать то, что по чистой случайности оказывается сборником историй о Сократе, написанных Ксенофонтом, одним из его самых выдающихся учеников. Идеи Сократа потрясли Зенона до глубины души и полностью преобразили его жизнь. Греческая знать традиционно считала, что добродетель связана с благородным происхождением. Сократ, напротив, верил, что такие классические добродетели, как справедливость, мужество и умеренность, являются формами нравственной мудрости, которую может постичь любой человек. В своих напутствиях Ксенофонту он говорит о важности самодисциплины для воспитания духа и обретения мудрости. После казни Сократа Ксенофонт правдиво записал многочисленные воспоминания о своих беседах с учителем о философии. Вполне возможно, что именно в этот момент Зенон внезапно осознал, что имел в виду оракул: «Он должен принять цвет мудрости мертвых людей», впитывая в себя их учения о мудрецах из прошлых поколений, вроде тех философских доктрин, которые он читал в тот момент в «Воспоминаниях о Сократе».