Антонио Менегетти - От гуманизма исторического к гуманизму вечному

Стоики был космополитами: объединив греческую и римскую философию, они первыми сформулировали концепцию humanitas. Из множества идеалов уместно упомянуть следующий: один человек должен быть для другого человека чем-то святым. Эта имманентная сакральность свойственна любому человеку на уровне инстинктов [63]. Однако именно стоики первыми сформулировали ее концепцию.

Среди классических гуманистов следует упомянуть Пелагия [64], который считал, что человек способен на самореализацию; следовательно, необходимо вмешательство божественных сил, благодаря которому человек обретает способность совершать что-то сверхъестественное.

Пелагий был признан еретиком и осужден двумя Соборами, в частности, по свидетельству против него Блаженного Августина [65]. Однако с точки зрения гуманизма Пелагий является истинным гуманистом, поскольку привносит фундаментальную концепцию, заключающуюся в том, что человек способен творить добро. Это утверждение можно считать ересью с точки зрения церкви [66], но не с точки зрения реальности естественного божьего дара. Действительно, невозможно себе представить, чтобы Бог создал что-то само по себе неправильное, поскольку это противоречило бы основополагающему принципу «бытие есть, небытия нет».

Августин и католическая церковь [67]выводят эту исключительную мысль из нескольких фраз Христа, приведенных в Евангелии: «Я свет миру» [68], «Я есмь лоза, а вы – ветви (…) ибо без Меня не сможете сделать ничего» [69]и т. д.

Однако все это является преломлением конкретной религии. Это не имеет ничего общего с природной идентичностью человека. Еще в меньшей степени грехопадение в Эдеме может уничтожить проект мироздания. Это было бы разрушением универсальных законов (константа «Н»), что в результате грозило бы их полным уничтожением и саморазрушением рода человеческого. Природа не поддерживает ошибки. Однако в Библии встречаются противоречивые утверждения: «Яви нам свет лица Твоего, Господи» [70]; «Бог создал нас по своему образу и подобию» [71](интеллект и воля); «Сядь справа от Меня» [72]; «Я назвал вас друзьями» [73]; «Чтобы вы могли есть и пить за Моим столом в Моем Царстве, и вы будете сидеть на тронах» [74]и т. д. Было бы неподлинно и неразумно вызвать интерес только для того, чтобы потом обмануть все ожидания. Если я лишен способностей, то зачем же осуждать меня. Исчезает предпосылка к ответственности. В конце концов, многие нехристиане являются воплощением озарения для самих себя и для других: Будда, Конфуций, Магомед, Сократ, Моисей, Авраам, Платон и другие.

Эффективность онто Ин-се доказывается его способностью реализовывать собственный проект на уровне исторического аутоктиза в постоянной связи с тотальным бытием. Иными словами, оно свято, поскольку виртуально пользуется бытием в себе.

В конечном счете, если полностью осуществляется проект идентичности онто Ин-се, реализуется онтическое видение, то есть личный контакт с бытием как таковым без феноменологии. Это следует из внутренней виртуальности, сущности онто Ин-се. Оно возникает из бытия как существующее, и исторически реализуя утилитарно-функциональную виртуальность во благо собственной идентичности, в конце концов, достигает в-себе тотального бытия. Это становится очевидным благодаря фактическому анализу онтопсихологического метода.

Возвращаясь к онтопсихологической концепции, скажем, что онто Ин-се (Ин-се бытия в человеке) является не только вневременным рациональным критерием для любых проявлений человека, но и средоточием трансцендентного genius loci [75], это идентичность сакрального.

3. Исторический гуманизм

Говоря о гуманизме в узком смысле этого слова, прежде всего нужно разграничивать понятия: гуманизм вечный и гуманизм исторический.

Вечный гуманизм имеет отношение к любой культуре, человеку, территории, легенде, мифу, откровению и так далее. Он подразумевает реальную ответственность человека, от Христа до Будды, от Одиссея до Ганди и многих других, о которых, впрочем, мы не всегда располагаем письменными источниками (например, цивилизация и кодекс Хаммурапи [76], династия Могулов [77]и т. п.). Это означает, что нужно опираться на уже существующие источники, из которых почерпнуты все современные истины.

Исторический гуманизм отражен в письменных текстах и документах, это эпохи и авторы, на которых основывается историческая рациональность концепции гуманизма. Это исключительно итальянский феномен [78].

Италия не отличалась грандиозностью истории, которая к тому же всегда была весьма противоречивой, однако в ней проживало множество народов. Все они собрались на нашем «сапоге», и им приходилось сосуществовать друг с другом, то есть здесь постоянно присутствовала борьба за выживание (особенно после падения Римской империи и вторжения так называемых «варваров» [79]). В действительности, в Италии проживали люди разных рас, и каждая этническая группа сохраняла свои особенности: викинги, арабы, некоторые славянские народности и т. д. Сменялись разные формы правления, разгорались войны, приходили и уходили религии, но при этом продолжала существовать «расистская демократия», в том смысле, что каждый защищал собственную идентичность, хранил собственные легенды, мораль, законы и пр. Поэтому на территории такой маленькой страны, как Италия, в разных ее регионах существовали разные законы. Например, Леонардо да Винчи [80]в Милане считался великим человеком, но, если бы он вернулся в папские земли Рима, его бы заключили в тюрьму; то же самое касается многих других художников, живших в Италии: в одних областях их преследовали, в других им давали свободу и возможность воплощать свой гений, и все это было в пределах границ Италии.

На этой небольшой территории наиболее активно развиваются пять культурных центров, особенно в период с XI по XVI–XVII века: Милан (где, например, творил Леонардо да Винчи), Венеция (где блистал гений Тициана [81]), Флоренция (земля художников и гениев, подарившая миру того же Леонардо да Винчи и Микеланджело [82]), Рим и Папская область (где по-своему развиваются культура, искусство, музыка и пр.) и королевство Неаполя со своим особым, более барочным, испанофильским [83]стилем.

Итак, жизнь в Италии характеризовалась оживленностью и разносторонностью [84]. «Итальянцы» никогда не дружили между собой, они всегда воевали, но именно это и создало ту диалектику, которая определяет итальянский гений. Можно сказать, что это скорее особенность сложившейся ситуации, чем заслуга итальянской нации.

Исторический гуманизм, который получил свое развитие главным образом во Флоренции [85](небольшое государство, находившееся в состоянии постоянной войны со всеми, даже с папой [86]), это явление, охватывающее период чуть более века (золотой период продолжался примерно с 1300 по 1450 годы [87]). Он зародился как светское течение, в центре которого стоял человек – личность, то есть человек, наделенный естественным правом и пользующийся признанием общества.