Бертран Рассел - Брак и мораль

Что касается первого довода, свидетельств здесь предостаточно благодаря истории применения закона лорда Кэмпбелла на территории Англии. Этот закон, как явствует из изучения парламентских дебатов, изначально виделся оружием против порнографии, и при его подготовке считалось, что положения данного закона не будут распространяться на другие разновидности литературы. Впрочем, составители закона недооценивали хитроумие полиции и глупость судейских чиновников. Цензуре посвящена блестящая книга Морриса Эрнста и Уильяма Сигла [65] См.: Morris Ernst, William Seagle, To the Pure, Viking Press, 1928. – Примеч. авт. . Они рассматривают как британский, так и американский опыт, а также затрагивают происходящее в других уголках света. Опыт показывает, в особенности применительно к строжайшей цензуре в Англии, что легкомысленные пьески, призванные пробуждать похоть, легко проходят цензуру, которая старается избегать упреков в ханжестве, зато серьезные пьесы, ставящие значимые вопросы (та же «Профессия миссис Уоррен» [66] Пьеса Бернарда Шоу (1893), запрещенная к постановке до 1902 года как безнравственная (героиня пьесы содержит несколько домов терпимости). ), оседают у цензоров на много лет, а поэтическим пьесам трансцендентного свойства вроде «Ченчи» [67] Имеется в виду трагедия П. Б. Шелли (1819), посвященная судьбе римлянки Беатриче Ченчи, убившей своего отца-развратника. Помимо Шелли, к этой истории также обращались Стендаль, А. Дюма, О. Уайльд и другие авторы. , где нет ни слова, способного заставить вожделеть даже святого Антония [68] Имеется в виду Антоний Великий, первый (возможно) отшельник Фиваиды, где он провел около двадцати лет и где его многократно искушал дьявол (в том числе сладострастными видениями). Считается образцом самоотречения и монашеской аскезы. , нужна сотня лет, чтобы преодолеть отвращение мужественного лорда-канцлера. В Америке, несмотря на отсутствие цензуры, ситуация с театральными постановками во многом аналогична английской. Наглядный пример – возмутительный исход кампании Хорейса Ливрайта в защиту «Пленницы» [69] Х. Ливрайт (непр. Лайверайт) – американский издатель и антрепренер, поставил на Бродвее спектакль «Дракула» с Белой Лугоши, позднее спектакль был экранизирован. «Пленница» – англоязычная адаптация одноименной французской пьесы Э. Бурде, первая в США театральная постановка на лесбийскую тематику. Выкупив постановочные права на пьесу, Ливрайт безуспешно пытался оспорить в суде запрет на публичную демонстрацию «этой непристойности», по выражению судьи Верховного суда штата Нью-Йорк Дж. Махоуни. . Если коротко, в нашем распоряжении есть огромное количество фактов, из которых следует, что цензура запрещает серьезные произведения, представляющие художественную или научную ценность, а дешевые поделки, разжигающие похоть, свободно проникают сквозь лазейки в законе.

Имеется, впрочем, и дополнительное возражение против цензуры: даже откровенная порнография принесет меньше вреда, если открыто признавать ее таковой, чем когда она начинает привлекать своей загадочностью и умолчанием о ней. Вопреки закону, практически всякий более или менее обеспеченный мужчина в юности наверняка рассматривал непристойные открытки и гордился тем, что ими обладает, поскольку их непросто добыть. Приверженцы традиционных взглядов убеждены, что такие открытки чрезвычайно вредны для общества, но вряд ли кто-то из них признается, что они травмировали его самого. Разумеется, эти открытки возбуждают в мужчине преходящую похоть, но у любого сексуально здорового мужчины возбуждение возникает регулярно – не по одной причине, так по другой. Частота, с которой мужчина испытывает желание, зависит от его собственного физического состояния, тогда как случаи возбужденности обуславливаются социальными условиями, для него привычными. Скажем, ранним викторианцам было достаточно увидеть женские лодыжки, а современному мужчине уже подавай обнаженное бедро. Это лишь веяния моды в одежде. Войди в моду нагота, она перестала бы нас возбуждать, и женщинам пришлось бы, как это заведено у ряда дикарских племен, надевать одежду, чтобы сделаться сексуально привлекательными. Те же соображения распространяются на литературу и изображения: то, что захватывало воображение в Викторианскую эпоху, оставляет мужчин более трезвой эпохи совершенно равнодушными. Чем разумнее ограничения сексуальной привлекательности, тем меньше усилий требуется для эффективного привлечения противоположного пола. Девять десятых привлекательности порнографии сводятся к непристойному отношению к сексу, внушаемому моралистами нашей молодежи; всего одна десятая физиологична и возникла бы так или иначе, что бы ни гласил закон. На этом основании, хотя многие со мной не согласятся, я утверждаю, что нет нужды ни в каком законе, регулирующем непристойные публикации.

Табу на наготу является препятствием для формирования разумного отношения к сексу. Применительно к маленьким детям это сегодня признают многие специалисты. Дети должны видеть друг друга и родителей обнаженными, когда это происходит естественным образом. На определенном коротком этапе, обычно около трех лет, ребенок интересуется различиями между своими отцом и матерью и сравнивает родителей с собой и своей сестрой, но этот период быстро заканчивается, а потом он проявляет к наготе не больше интереса, чем к одежде. Если же родители не желают показываться детям обнаженными, у ребенка неизбежно сложится ощущение, что здесь есть какая-то тайна, и благодаря этому ощущению сформируются представления о благопристойности и неприличии. Имеется всего один способ избежать непристойности – это отказаться от тайн.

В пользу наготы говорят также важные соображения медицинского характера – при подходящих обстоятельствах, конечно; скажем, прогулка на свежем воздухе в солнечную погоду. Солнечный свет, попадая на голую кожу, оказывает исключительно полезное воздействие. Более того, любой, кто наблюдал за детьми, что резвятся на воздухе без одежды, наверняка поражался тому, что эти дети ведут себя свободнее, естественнее и грациознее, нежели когда они одеты. То же самое относится и к взрослым. Подходящее место для наготы – свежий воздух, солнце и вода. Если социальные условности позволят, нагота вскоре перестанет вызывать сексуальное возбуждение; мы все будем чувствовать себя лучше, мы станем здоровее под воздействием воздуха и солнца на кожу, а наши стандарты красоты подстроятся под стандарты здоровья, поскольку будут охватывать тело целиком, а не одно лицо. В этом отношении следует вспомнить и похвалить практики древних греков.