Семён Самборский - О природе людей

Принуждение к исполнению законов, или иначе, обеспечение своей диктатуры, буржуазия возлагает, не только на чиновничество, в исполнительности которого, до устойчивости власти, нет равных, но и на органы силовых структур: суды, полицию и армию.

Желая подчеркнуть демократичность власти; объединённые задачей, защиты буржуазных интересов, органы её, буржуазными идеологами, представляются, как ни от кого, и ни от чего независимые её ветви; которые якобы, для всеобщего блага, для блага всего общества, контролируя друг друга, разделёнными полномочиями, и не допускают злоупотребления властью. Естественно, что их независимость, идеализированная и воспетая английским философом Локком, на деле, никогда не выполняется.

Век XIX, век не только буржуазно-демократических революций в Европе, изменивших её политическую карту, но и век вступления в вооружённую борьбу рабочего класса, как самостоятельной политической силы.

И эта самостоятельная сила, впервые проявила себя в революции, во время франко-германской войны, когда парижский пролетариат, измученный безработицей и голодом, в блокированном германцами Париже, стихийно поднял восстание, и на несколько месяцев установил свою власть, Парижскую Коммуну.

Несмотря на её жестокое поражение, и на поражения других революционных выступлений рабочих, особенно во Франции, в стране бескомпромиссных классовых войн, буржуазии пришлось пойти на некоторые социальные и политические уступки, в том числе, и на расширение избирательных прав.

В парламентах, появляются стоящие в оппозиции к власти, политические партии и представители профсоюзов. Парламенты становятся многопартийными, партийные страсти в его работе накаляются, и для отстаивания интересов буржуазии требуется всё больше профессиональных знаний, которых у «любителей» от политики, их недостаёт.

На помощь «любителям», приходят «профессионалы» правительств, публично ни кем не избираемые, а ставленники буржуазии, которые и начинают всё больше вмешиваться в работу парламентов, законодательной инициативой. Парламенты всё чаще издают законы-полуфабрикаты, доводимые правительством, до нужной им кондиции. Кроме того, правительства начинают издавать свои постановления, минуя парламент. Чиновничий аппарат правительства увеличивается, и фактически власть, переходить к правительству.

Парламентарии, в свою очередь, обзаводятся профессиональными помощниками, заполняющие прихожие (лобби) парламента, которые в скором времени, из помощников превращаются в посредников, при покупке крупной буржуазией, голосов парламентариев. Парламенты превращается в лавки, торгующие голосами.

К концу XIX века и в начале XX века, когда одиночные капиталисты начинают объединяться во всё более крупные предприятия, для обеспечения устойчивости в экономической борьбе с мелкими конкурентами, свободная конкуренция перерастает в монопольную. Экономическая мощность монополий во много раз возрастает, но конкуренция между ними не исчезает, а становится ещё более жестокой, а последствия экономических кризисов, становятся всё более тяжёлыми. Банковский капитал, подчинив промышленный, и срастаясь с правительством, превращается в финансовый капитал. Финансы теперь решают, в каком болоте будут выступать, с подотчётным кваканьем, лягушки, а в чём саду, увенчанный лаврами, будет исполнять свои трели соловей.

В соответствие с изменившимися экономическими отношениями капиталистов, изменяются и внутренние и внешние политические отношения. Наступает эпоха империализма.

Парламенты, окончательно теряют свою былую власть. Однако парламент не уходит с политической арены, а изменив свою роль и превратившись в прислугу правительства, узаконивая его деятельность, он сохраняется как символ демократии, как власть наряду с президентом, выбранная свободной волей народа. Под свободой выбора, буржуа естественно, понимает процедуру выборов, и состоит она в том, что избиратели, из предложенных им кандидатов в парламентарии или в президенты, могут без препятствий, отдать свой голос своему избраннику.

Но разве в этом, по своей сущности, заключается свобода политического выбора, как и любого другого выбора, вообще.

Свободным выбор, может быть только тогда, когда человек полностью осознаёт последствия своего выбора, и, из всех возможностей, выбирает ту, что в наибольшей степени отвечает объективной необходимости, и его субъективным интересам.

Русский былинный витязь, оказавшись на распутье, был вынужден выбирать направление своего дальнейшего пути, по дорожным указателям, на которых была начертана ожидавшая его, и его коня участь, на избранном пути. Витязь, не был бы витязем, если бы он не выбрал самый опасный путь, – такой уж у витязей, героический характер. Но поскольку он знал, о последствии своего выбора, то его выбор, и был свободным.

Отвечают ли этим требованиям, «свободные» буржуазные выборы. Нисколько. Вся надстройка буржуазного государства, сопротивляется этому. А устроители выборных спектаклей, используя политическую близорукость масс, и социальную психологию, путая «дорожные указатели» делают всё от них зависящее, чтобы исключить такую возможность, а кандидаты, соревнуясь в артистическом мастерстве саморекламы, играя на частных интересах избирателей, раздают им неисполнимые обещания. А для того чтобы избиратели, не могли исправить свою ошибку, и отозвать избранных, отзыв, вполне благоразумно не предусмотрен, и поэтому избранные, о своих обещаниях могут спокойно забыть, забыть до следующих выборов, что большинство их, и делает. Эту идиллию, немного портят оппозиционные, левые партии.

Особенно удобной, для выборной манипуляции, является мелкая буржуазия. Её недовольство как труженицы, можно направить не только против некоторых представителей крупной буржуазии, но и власти, а как собственницы производственных средств, против рабочих и их партий.

За всю историю государств, бескорыстных дружественных отношений между ними не наблюдалось. Временные, более или менее продолжительные, «дружественные» отношения между государствами возникали только тогда, когда появлялась необходимость для объединения усилий для защиты от общего противника, или, наоборот, для нападения на него.

Империализм, к началу XX века, создав огромное промышленное производство, и столкнувшись с проблемой сырья и ринка сбыта, эти отношения, ещё больше обострил. Капитализм в различных странах, развивался не равномерно, и поэтому передовые страны к этому времени, уже разделили мир между собой, не оставив «свободного пространства» для тех, кто задержался в своём промышленном развитии.