Александр Богданов - О пролетарской культуре (1904-1924)

Итак, прежде всего несомненно, что на ближайший учебный год местные пролетарские университеты, которые будут открываться, должны ограничиться первым курсом общего плана. Это неизбежно уже вследствие того, что для второго курса не нашлось бы студентов, кроме разве нескольких одиночек. Ведь и Московский университет, собиравший студентов-пролетариев со всей России, на первый раз не мог открыть второго курса в полном масштабе: была выделена лишь старшая группа в несколько десятков человек, достаточно подготовленная по многим предметам для углубленной научной работы второго курса, но другие предметы изучавшая вместе с прочими товарищами. Возможно и даже вероятно, что местным университетам придется вести дело в рамках первого курса ближайшие два‑три года. Надо помнить, что по общему плану и этот первый курс дает широкую, целостную сумму знаний и навыков, создает работника, более подготовленного по своему образованию в научно-социалистическом смысле, чем огромное большинство тех, которые заполняют теперь советские учреждения. И, разумеется, все, которых местный университет командирует для продолжения курса в центральный, должны найти там себе место.

Программа 1‑го курса, разработанная для Московского университета, была такова:

Название курса и приблизительное число учебных часов.

I.

Организация устного изложения и обсуждения – около 40 час.

Методы письменного изложения – около 40 час.

Способы использования литературы и источников – около 14 час.

II.

Математика – около 64 час.

Физика – около 50 час.

Введение в химию – около 32 час.

Введение в астрономию – около 28 час.

Геология в связи с геоморфологией – около 30 час.

Введение в биологию – около 60 час.

Физиология – около 30 час.

Физиологическая психология – около 28 час.

III.

Введение в политическую экономию – около 42 час.

Введение в русскую историю в связи со всеобщей – около 56 час.

Введение в изучение научного социализма – около 28 час.

История рабочего движения и формы рабочих организаций – около 56 час.

Формы общественности – около 42 час.

Итого около 630 час.

Кроме того, ряд дополнительных курсов, свободно избираемых студентами:

1) повторительные курсы по арифметике и русскому языку для случайно неподготовленных по этим предметам; 2) новые языки – французский, немецкий, английский; 3) черчение, рисование; 4) статистика; 5) страноведение; 6) история литературы, история искусства.

Несомненно, что для некоторых даже из основных предметов понадобятся командировки руководителей профессоров из центра. Они не могут быть особенно длительными, а потому такие предметы нельзя будет растягивать на расписание всего года или хотя бы на 1‑2 триместра: их придется концентрировать, целиком или по крупным частям, на небольшие промежутки времени. Напр., история рабочего движения и формы рабочих организаций могут быть даны в виде 3‑4 достаточно самостоятельных и цельных курсов приезжающими каждый раз на 2‑3 недели лекторами. Продолжить такой курс в форме практических занятий смогут большей частью и местные лектора ближайших специальностей, проследив за ним на лекциях и столковавшись обстоятельно с приезжими руководителями.

Впрочем, растягивание предметов, практикуемое в обычных университетских расписаниях, и вообще нецелесообразно: производительность работы усвоения только понижается от долгих перерывов между занятиями; всего лучше идет дело, как показывает опыт, тогда, когда занятия по одному предмету ведутся раза 2‑3, для более легких в методологическом смысле даже раза 4 в неделю, каждый раз по 2 часа; только для трудных по изложению лекций лучше 1 час. Студент изучает тогда одновременно 3‑4 предмета, его внимание не дробится чрезмерно, а потери от «забывания» наименьшие. Но, конечно, при этом особенно важна последовательность перехода от одних предметов к другим и выбор тех, которые переплетаются между собою.

Однако, не должно быть и чрезмерного однообразия в содержании работ, – оно ослабляет энергию. А некоторые предметы, особенно важные в методологическом воспитании, как математика, биология, политическая экономия, лучше проводить через весь годовой курс, чтобы их влияние на общий ход психического развития было прочнее.

Провинциальные пролетарские университеты, в общих интересах развития рабочего масса, не должны сводить свою работу всецело к созданию научно-трудового коллектива из тех все же сравнительно немногих рабочих-студентов, которые будут полностью проходить курс, посвящая этому наибольшую долю своих сил. Такие студенты – по плану университета, стипендиаты или полустипендиаты – должны ведь обладать уже заранее некоторой подготовкой; их, по нынешним условиям, даже в крупном центре найдутся едва ли сотни, скорее десятки. Университет должен не только им давать углубленное знание, но и широко разливать свет в массах. Для этого пока намечаются два пути.

Во-первых, сам студенческий коллектив: для него культурно-просветительная работа – лучшая форма приложения наличных и приобретаемых знаний к жизни. Это – «общественно-практические занятия», которые здесь должны идти рядом с научной работой, конечно, в таком масштабе, чтобы не подрывать ее. Студенты Московского пролетарского университета, лишь только они сорганизовались, постановили вести, как обязательную для всех, именно такую просветительную и агитаторскую работу в московском гарнизоне, многотысячном и текучем по составу; профессора взялись руководить делом, и только командировка всех студентов на мобилизацию расстроила выполнение плана. Подобного типа занятия в рабочей и красноармейской среде не только всюду полезны и необходимы сами по себе, но важны и тем, что поддерживают связь студенческого коллектива с его основой и опорою, с жизнью масс.

Во-вторых, состав аудиторий местного пролетарского университета, мы полагаем, не должен ограничиваться его настоящими студентами. И это не только в том смысле, что пролетарский университет должен быть центром организации публичных лекций для рабочих. Основные занятия также не следует делать строго закрытыми. С одной стороны, кроме стипендиатов и полустипендиатов, конечно, придется допустить «вольнослушателей», работающих систематически, но не связанных всей полнотою программы: большинство их сможет посещать только часть занятий по своему выбору, какую позволит им свободное время. Их участие в практических и семинарских работах будет, очевидно, поставлено в такие рамки, чтобы не вредить интересам основного студенческого коллектива, который сам и урегулирует все это. С другой стороны, самые лекции курса могут быть открыты даже не только для этих вольнослушателей, но и для других рабочих, поскольку это позволит вместимость аудиторий.