Коллектив авторов - Опыт словаря нового мышления

Причина стабильности общества старого режима и его долговечности заключалась, по мнению Ле Плея, в типе семейной организации: женатый сын-наследник жил вместе с родителями, ожидая своей очереди возглавить хозяйство: осуществлялось наследование династического типа, передача неделимого земельного надела. Таким образом была обеспечена преемственность власти и собственности: у остальных детей воспитывалось чувство отказа и преданности группе. Этот тип организации вырабатывал мышление (сейчас мы сказали бы - идеологию), благоприятное для социальной сплоченности, и чувство иерархии.

Торжество индивидуализма во время Революции, а также обязательное деление наследства на равные части взорвали старую семейную структуру и зиждившееся на ней общество. Они способствовали развитию ядерной семьи, которую Ле Плей называет «шаткой семьей» из-за ее неспособности к продолжению рода и приумножению состояния. Последователи Ле Плея отказались от пессимизма его взгляда на будущее семьи и общества, но сохранили эволюционную схему. Мысль о том, что старая семья, семья прединдустриальных обществ, обязательно была сложной, разветвленной и что модернизация (возрастание роли государства, урбанизация, промышленная революция, рост индивидуализма) ведет к триумфу ядерной семьи, стала постоянно цитируемой Вульгатой социологов.

На территории Франции можно увидеть все европейское разнообразие типов семьи.

Однако необходимо подчеркнуть и доминирующее направление изменений, которые происходят в этой сфере. Ядерная семья не является более необходимым продуктом современности - она уже давно преобладает в сельской местности на севере Франции. Но при этом всюду наблюдается стремление к превращению семьи в ядерную, т. е. постепенная передача компетенции, власти семьи государству или обществу в целом. Семья замкнулась в себе, в царстве частной жизни, отрезанная от ближайших родственников и древних родственных связей. Она поставила перед собой эмоциональную задачу, заключающуюся отныне в формировании, укреплении, развитии индивидуализма вплоть до нарциссизма. И это вместо того, чтобы с ним покончить. Все великие теории XIX и XX веков выдвигали гипотезу более или менее скорого исчезновения семьи. Одни о ней сожалели, другие, испытывая радость, торопили этот процесс. Однако семья не только не исчезла - она часто является единственным несокрушимым оплотом, который оказывает сопротивление давлению извне (сопротивление пролетариата капиталистической эксплуатации, сопротивление давлению тоталитарного государства). Возможно, это одно из основных противоречий нашего времени. Западная модель развития, которую можно в целом охарактеризовать скорее как процесс секуляризации «разочарования общества» (как говорил Макс Вебер), а не как процесс огосударствления, приучила нас ставить превыше всего самоутверждение. Отчизна, церковь, государство превратились в лишенных смысла чудищ, пустозвонная речь которых только и делает, что отсылает личность к самой себе.

Остается только одна религия (в первоначальном смысле этого слова), способная соединить личность с прошлым, а ее поступки с поступками уже совершенными и запавшими в память с детства. Это семья. Вот чем можно объяснить почти религиозный трепет, который сегодня вызывает семья у французов, оторванных как никогда от традиционных ценностей.

Игорь Бестужев-Лада

Семья - особого рода социальная малая группа, предназначенная для оптимального удовлетворения потребности в самосохранении (главным образом в продолжении рода) и в самоутверждении (уважении со стороны окружающих и на этом основании в самоуважении). Правда, это изначальное предназначение в жизни бесконечно извращается. Кроме того, этот особого рода социальный институт в принципе такой же, как школа, армия или тюрьма, только в идеале много симпатичнее. Конечно, в жизни и тут хватает всяких извращений.

Так вот, сегодня в мире повсюду эта группа/институт находится при смерти. И вокруг стоят могильщики с лопатами - философы, социологи, психологи, демографы, экономисты, юристы, медики. Они поют похоронные псалмы и готовы похоронить умирающего заживо. А он не умирает, продолжает жить вопреки анализам, диагнозам, прогнозам.

Семья находится при смерти в развивающихся странах «третьего мира», где смертность резко упала, а рождаемость осталась по-прежнему высокой и, кажется, только начинает обнаруживать тенденцию к некоторому снижению. Каждые два родителя в среднем дают жизнь четырем новым, и, таким образом, каждые 20-30 лет происходит удвоение населения. Сегодня в «третьем мире» 3,5 млрд. чел. (напомним, половина из них не имеет медицинского обслуживания и доступа к чистым источникам воды, треть не получает полноценного питания и около полумиллиарда умирает медленной мучительной голодной смертью). К 2025 г. в нем будет не менее 7 млрд. чел., к 2100 г. - если начавшееся замедление темпов продолжится - не менее 9 млрд. Практически это будет означать в некоторых регионах мира сплошной Гонконг или Сингапур на сотни километров с полумиллиардом или даже миллиардом жителей в каждом.

Этот инерционный рост достигается инерционным способом: девочку, едва ставшую девушкой, продают замуж и она начинает рожать, часто ежегодно. К тридцати годам это уже 60-летняя старуха, не видевшая в жизни ничего, кроме тяжкой, каторжной работы и очередного ребенка на руках. Но теперь девочкой она уже видела по телевизору и узнала в школе про иной мир. И сотни живых факелов протеста каждый год по нарастающей обрекают такую семью на неизбежную гибель.

Семья находится при смерти также в развитых странах «первого» и «второго мира». Там люди обнаружили, что семья - обуза, а дети - обуза вдвойне. И вот мы видим ФРГ, где треть населения брачного возраста (25-55 лет) не замужем и не женаты. Из оставшихся двух третей в свою очередь треть бездетны. Из остальных подавляющее большинство - однодетные семьи. Два-три ребенка и больше - считанные проценты. Результат? За истекшие 25 лет население уменьшилось на 1,5 млн. чел. По прогнозам германских демографов, до 2000 г. уменьшится еще на 6 млн. (это равно людским потерям Германии во второй мировой войне), а через пятьдесят лет - наполовину. Еще через 50 лет - снова наполовину, и так далее. ФРГ сегодня шествует во главе этой похоронной процессии, но за ней в затылок идут почти все страны «первого» и «второго мира», включая Францию и 80% населения Советского Союза.

Семья на Западе при смерти - это не только уменьшение населения, вплоть до нуля в отдаленной перспективе. И даже не только в перспективе постепенного превышения числа пенсионеров над числом работающих (с соответствующими печальными последствиями для уровня жизни пенсионеров). Это еще и противоестественное положение ребенка, лишенного возможности привыкать с детства к заботе о младших, подражать старшим, окруженного кучей любящих родственников, лишенного всяких стимулов к жизни. Результат? Массовая деморализация молодежи, молодежная контркультура, направленная против культуры, господствующей в обществе, разрыв поколений, постепенное, зафиксированное специалистами ухудшение качества населения от поколения к поколению, подрыв генофонда человечества, начинающееся самоубийство трети землян.