Эрик Хобсбаум - Марксизм в эпоху II Интернационала. Выпуск 1.

Ленин говорил о трех составных частях и трех источниках марксизма: пожалуй, сейчас было бы уместно добавлять и четвертый источник – непредвиденное развитие естественных наук. Начиная с 30-х годов XIX века, когда одновременно с разложением гегелевской системы и великой буржуазной теории возникают различные формы вульгарного материализма, происходит бурное развитие естественных наук. В течение всей своей жизни Маркс и Энгельс систематически следили за этим развитием. Как показывают в особенности труды, увидевшие свет только теперь, Маркс интенсивно изучал математику, оставив после себя многочисленные тетради с заметками, и пытался дать диалектическое объяснение интегральному исчислению. Энгельс в 70-е годы начал изучать, и довольно основательно, достижения естественных наук своего времени под углом зрения диалектической концепции природы. Именно растущее влияние натуралистического мышления на науку об обществе и утверждение натуралистических концепций мира вынудили Энгельса не оставлять этой обширной области познания противникам исторического материализма и, более того, не допускать, чтобы понятие материализма было обесценено только оттого, что он ограничивался концепциями природы, которые были порождены вульгарным материализмом. Это было необходимо, поскольку противоречие, которое уже характерно для теории Фейербаха, материалистической в области природы и идеалистической в области истории [55], имело силу не только для большинства буржуазных натуралистов; оно в значительной степени определяло обыденное сознание трудящихся.

Прежде всего Энгельсу придали уверенность в том, что природа не нуждается более в философских спекуляциях для установления связи между отдельными явлениями, три великих открытия XIX века: первое из этих открытий – принцип механического эквивалента теплоты, сформулированный Робертом Майером, Джоулем и Кольдингом; второе – открытие Шванном и Шлейденоморганической клетки как той единицы, из размножения и дифференциации которой возникают и вырастают все организмы, за исключением низших; третье великое открытие – это теория эволюции, которую первым систематически изложил и проиллюстрировал Дарвин. Энгельс писал:

«В основных чертах установлен ряд развития организмов от немногих простых форм до все более многообразных и сложных, какие мы наблюдаем в наше время, кончая человеком. Благодаря этому не только стало возможным объяснение существующих представителей органической жизни, но и дана основа для предыстории человеческого духа, для прослеживания различных ступеней его развития…» [56]

Энгельс убежден, что эти три великих открытия объяснили основные процессы природы, определили их естественные причины, хотя и с одним исключением: они не дали объяснения происхождения жизни из неживой природы. Фундаментальное положение материалистической концепции природы, выдвинутой Энгельсом, – это положение о связях явлений.

«Теперь вся природа простирается перед нами как некоторая система связей и процессов, объясненная и понятая по крайней мере в основных чертах. Конечно, материалистическое мировоззрение означает просто понимание природы такой, какова она есть, без всяких посторонних прибавлений, и поэтому у греческих философов оно было первоначально чем-то само собою разумеющимся» [57].

Противоречие между диалектическим пониманием истории и дуалистическим пониманием природы вместе с расхождением между мышлением натуралистическим и мышлением историко-материалистическим превратилось после смерти Маркса в политическую проблему первостепенного значения, по крайней мере для немецкой социал-демократии. Энгельс должен был найти решение.

В самом деле, если бы можно было доказать, что диалектика истории есть всего лишь приложение или особая форма диалектики природы в области естественных исследований, столь важных также и для развития производительных сил, то диалектику нельзя было бы более считать простым изобретением теоретиков классовой борьбы и, следовательно, ограничить ее узкой сферой действительности. Неизвестно точно, осознавал ли Энгельс эту конкретную политическую ситуацию, с которой был связан генезис его диалектики природы.

Правда, политические корни диалектики природы не исчерпывают ее значимости. Несомненно, переоценка концепции природы может быть также продуктом систематического изучения того факта, что если природа рассматривается исключительно с точки зрения количественной науки, то она становится всего лишь коррелятом практики капиталистической эксплуатации. Очевидно, что весьма актуальной стала качественная концепция природы, поскольку сегодня экологическое равновесие постоянно нарушается и под сомнение поставлена сама сохранность природы как основы для человеческой жизни, а также самого человека.

Подчинена ли структура природы диалектическим или недиалектическим законам – это вопрос, на который нельзя ответить, исходя из критериев знания научно-количественного типа. Ведь всеми контролируемыми знаниями о природе, которыми мы обладаем, мы обязаны естественным наукам; так называемые основные диалектические законы, например переход количества в качество, бесконечность вселенной и т.д., имеют собственный гносеологический статус или по крайней мере статус, отличающийся, скажем, от принципов термодинамики или законов Менделя. Стремление отождествить проблему диалектического или недиалектического протекания природных процессов с вопросом о том, существует ли независимо от сознания объективная реальность, с гносеологической точки зрения есть не что иное, как недомыслие. Положение Канта о том, что всеобщая человеческая потребность в боге вовсе не является доказательством его существования, несомненно, применимо и к диалектике природы. Тем не менее то обстоятельство, что Энгельс хотел бы полностью отделить естественные науки от буржуазной мысли, чтобы преодолеть разделение мира на природу и историю, следовательно, дуализм науки, показывает, что в сферу действия диалектики природы входит также – в качестве составного элемента – историческое сознание – именно потому, что оно устраняет всякую историческую случайность и всякое историцистскоетеоретическое построение.

Основным звеном в методологической связи между природой и историей является, по Энгельсу, диалектика, звеном реальной связи – производство. Заинтересованность пролетариата в своем освобождении ведет к преодолению трудящимися дуалистического мышления, всегда являющегося брешью, через которую могут проникать идеологии господствующего строя. Перед диалектикой природы стоят две задачи: во-первых, показать, что не только результаты естественных наук могут интерпретироваться диалектически – при таком подходе диалектика превратилась бы в субъективный метод, – но и что диалектика природы освобождает естественные процессы от чуждых и произвольных прибавлений, во-вторых, объективная диалектика природы предполагает подтверждение и расширение требований правомерности исторической диалектики. Только эта связь оправдывает единую концепцию науки. Если исходить из такой интерпретации диалектики природы, то можно заметить, что она не противоречит тезису молодого Маркса, согласно которому существует только одна наука – наука истории.