Беррес Скиннер - Превыше свободы и чести

Одно из преимуществ общественных животных состоит в том, что каждому не нужно открывать всё самому. Родитель учит ребенка, а мастер учит подмастерье, потому что получает полезного помощника, и в этом процессе ребенок и подмастерье осваивают полезные акты поведения, которые они, весьма вероятно, не приобрели бы под действием лишь несоциальных факторов подкрепления. Наверное, никто не сажает растения весной просто потому, что потом получает урожай осенью. Посадка не была бы адаптивной или "разумной", если бы не было никакой связи с урожаем, однако весенний сев производится под действием более непосредственных факторов подкрепления, большая часть которых создаётся социальной средой. Урожай в лучшем случае имеет эффект поддержания целой череды условных подкреплений.

Важнейшим репертуаром поведения, который можно приобрести только от окружающих, является язык. Речевое поведение, вероятно, возникло под действием факторов, вызванных участием в практических общественных действиях, а человек, который становится одновременно говорящим и слушающим, получает в распоряжение репертуар поведения невиданного доселе объема и мощности, который он может использовать для себя. Части этого репертуара имеют отношение к самопознанию и самоуправлению, которые, как мы увидим в главе 9, являются продуктами общественной жизни, даже если их обычно ложно истолковывают как абсолютно индивидуальное и личное дело.

Еще одним преимуществом является то, что индивид в конце концов является одним из "окружающих", которые осуществяют управление поведением других для собственного блага. Общественная организация часто получает оправдание от указания на ряд всеобщих ценностей. Индивид под властью правительства пользуется определенной мерой порядка и безопасности . Экономическая система получает оправдание от указания на богатства , которые она производит, а образовательные учреждения - на навыки и знания .

Без социальной среды человек остается по существу недоразвитым, как те дети, о которых говорят, что они были выкормлены волками или смогли выжить в одиночку с самого раннего возраста в благоприятном климате. Человек, живущий одиночкой от рождения, не имеет речевого поведения, не осознаёт себя как личность, не осваивает методов самоуправления, а также в отношении окружающего мира имеет только те скудные навыки, которые можно приобрести за одну короткую жизнь лишь благодаря несоциальным факторам подкрепления. В аду Данте ему уготованы специальные муки для тех, кто "жил без вины и без похвалы," как (падшие) "ангелы, которые были ... сами для себя." Жить только для себя - это значит быть ничтожеством.

Великие индивидуалисты, которых так часто цитируют, чтобы доказать ценность личной свободы, обязаны своими успехи предшествующей жизни в социальной среде. Непреднамеренный индивидуализм Робинзона Крузо и добровольный индивидуализм Генри Дэвида Торо свидетельствуют о их очевидном долге перед обществом. Если бы Крузо попал на необитаемый остров ребенком, и если бы Торо вырос без воспитания на берегу пруда Уолдена, их жизнь была бы совсем иной. Мы все начинаем жизнь беспомощными детьми, и никакая степень самоопределения, самодостаточности и самостоятельности не делает нас личностями в каком-либо ином смысле, чем как отдельных членов человеческого общества. Знаменитый принцип Руссо, что "природа сделала человека счастливым и добродетельным, а вот общество развращает его и делает его несчастным" - совершенно ложен, и ирония заключается в том, что жалуясь на то, что его книгу "Эмиль" так мало понимают, Руссо описывает её как "трактат об изначальной доброте человека, имеющий целью показать, как пороки и заблуждения, чуждые его природе, проникают в него извне и незаметно изменяют его," потому что книга на самом-то деле как раз и является одним из самых значительных практических руководств о том, как можно изменять поведение человека.

Даже выдающиеся революционеры почти полностью представляют собой обычный продукт системы, которую они хотят свергнуть. Они говорят на языке, используют логику и науку, соблюдают многие из этических и правовых принципов и применяют практические навыки и знания, которые общество дало им. Небольшая часть их поведения может представлять собой исключение, и даже возможно - разительное, и мы должны искать исключительные причины их своеобразной жизненной позиции. (Приписывать их оригинальный вклад в историю их характеру, способному творить чудеса в качестве автономной личности, конечно, вообще не является объяснением.)

Таковы, таким образом, некоторые из благ, которым мы обязаны управлению, осуществляемому окружающими, в дополнение к благам, используемым как средство управления. Более отдаленные блага имеют значение при любой оценке справедливости обмена между человеком и его социальной средой. Никакое разумное равновесие не может быть достигнуто до тех пор, пока отдаленными благами пренебрегают ради радикального индивидуализма или либерализма, или пока равновесие резко нарушено существованием эксплуататорского строя. Можно полагать, что есть оптимальное состояние равновесия, в котором каждый получает максимальное (положительное) подкрепление. Но заявить об этом означает ввести ценности нового рода. Зачем кому-то заниматься вопросами справедливости, если их можно будет свести к умелой практике применения подкреплений? На вопросы, с которых мы начали, очевидно, невозможно ответить, попросту указывая на то, что хорошо лично для себя, и на то, что хорошо для других. Существует еще один род ценностей, который мы рассмотрим теперь (в следующей главе).

Борьба за свободу и честь была сформулирована как защита автономной личности, а не как пересмотр факторов подкрепления, под действием которых живут люди. Нам стала доступной технология поведения, которая могла бы более успешно уменьшить отрицательные последствия поведения, как непосредственные, так и отдаленные, и максимально увеличить достижения, на которые способен человеческий организм, но защитники свободы против ее применения. Оппозиция может выдвигать ряд вопросов, касающихся "ценностей": Кто должен решать, что хорошо для человека? Как будет использоваться эта более эффективная технология? Кем и с какой целью? На самом деле это вопросы о подкреплении. Некоторые вещи стали "хорошими" в эволюционной истории человеческого рода, и их можно использовать, чтобы побудить людей действовать "на благо других." Когда ими злоупотребляют, они могут вызвать отпор, и человек может заняться делами, хорошими лишь лично для него. Этому можно противодействовать более интенсивными факторами подкрепления, которые вызывают поведение на благо других, или указанием на упущенные человеком из виду индивидуальные блага - концепции (общественной) безопасности, порядка, здоровья, благосостояния или мудрости. Возможно, что косвенно общество может управлять человеком с помощью определённых отдаленных последствий его поведения, а благо окружающих обращается во благо этого человека. Тут нам надо будет проанализировать другой род благ, который заключается в прогрессе человечества.