Джозеф Киршнер - Искусство быть эгоистом

И так он жил, пока не умер в возрасте 71 года.

Конечно, все мы не можем переехать в старенькие домики в Швейцарии, чтобы делать там то, что нам нравится. Но радость от того, что мы делаем, не зависит от обстановки, в которой мы живем. Эта радость зависит только от нас.

Когда Дик Мортон, специалист по пейзажам, бродил с камерой по лесам в поисках подходящего мотива, он ясно сознавал, что может сделать действительно хорошую фотографию, только если создаст «гармонию между собой и объектом».

Он объяснял мне это так:

«Я вижу объект. Он вызывает у меня разные мысли о том, кто мог бы купить у меня эту фотографию и сколько он мог бы за нее заплатить. Если у меня возникнет ответ на этот вопрос, то останется только установить камеру и нажать на кнопку. Здесь фотография, там деньги. Так я думал раньше. Сегодня я знаю, что такой настрой оставит неудовлетворенными мои важные потребности. Желания моей души будут неисполненными, фантазия умрет, мое мышление сведется к шаблонам. Тем самым моя деятельность потеряет свой смысл».

Поэтому когда он находил мотив, то не фотографировал его сразу. Он старался, как он говорил, «установить с ним глубокую связь, полностью настроившись на него».

Например, он ощупывал старое дерево, отламывал кусочек коры и исследовал его. Он пытался понять, почему на дереве больше нет листьев. Повредили ему жуки или, может быть, снежные бури? Он давал волю своей фантазии и пытался представить себе возможную причину. Эти мысли усиливали его восприимчивость. Он так увлекался, что не замечал ничего вокруг. Если он не знал, что это за дерево, то бежал домой и смотрел в книгах. Он хотел все знать.

«Чем больше я занимаюсь моим объектом, тем более усиливается связь между мной и им, – говорил Дик Мор-тон. – Когда мне кажется, что я знаю все необходимое, когда этот объект завладевает мной полностью, тогда я автоматически выбираю правильный угол зрения и нажимаю на кнопку. Только так моя работа приобретает смысл, приносящий мне удовлетворение. Оно означает для меня так много, что деньги, которые я за эту картину заработаю, уходят на второй план. Это помогает мне жить в постоянной радости».

Дик Мортон рассказывал мне обо всем этом так, как будто это было самой простой вещью в мире. И я уверен – так оно и есть. Но что делаем мы, или, по крайней мере, большинство из нас?

Мы склонны к тому, чтобы рассматривать каждую сферу деятельности, которой мы занимаемся, отдельно от всего остального. Для нас главное – деньги, независимо от того, приносит нам работа радость или нет. Мы говорим: «Работа – это работа, а удовольствие – это удовольствие».

Понятно, что с таким настроем никто не сможет долго быть счастливым. Почему? Потому что он не понял, что счастье – это сумма многих потребностей, которые должны находиться в гармонии друг с другом.

Вернемся еще раз ненадолго к отношению Дика Мортона к своей работе. Его пример может послужить поводом к размышлению для многих из нас.

Фотограф пришел к выводу: «Если я приведу мои мысли и чувства в гармоничное соответствие с тем, что я делаю, работа не только будет доставлять мне удовольствие, но и станет более качественной. Ведь каждому понятно, что радость тем сильнее, чем лучше мы выполнили задание».

Вместо того чтобы сказать: «Это моя работа, и она должна быть сделана, независимо от того, нравится она мне или нет», Мортон говорил:

«Чтобы работа доставляла мне как можно больше удовольствия, я должен применить для ее исполнения все свои силы, свой ум, свою фантазию и свои знания. Тогда результатом автоматически станет радость, которая, ко всему прочему, улучшит качество работы».

По-моему, этот аргумент настолько убедителен, что остается только удивляться, почему каждый из нас не действует в соответствии с ним. И все-таки мы этого не делаем.

Например, упомянутая секретарша могла бы сказать себе: «Моя работа заключается в написании писем. Вместо того чтобы жалеть себя, я постараюсь предпринять все, чтобы получить от нее наибольшее удовольствие». И ей осталось бы только делать то, что делал Дик Мортон, снимая пейзажи на фотопленку.

Она могла бы начать интересоваться людьми, которые получат ее письма. Кто они? Чем они занимаются? Как нужно составить письмо, чтобы склонить их к тому, чего ты хочешь от них добиться? Я знаю отличных секретарш, которым шеф говорит только пару ключевых слов с просьбой: «Сформулируйте письмо сами, вы это умеете лучше, чем я». Такие секретарши с уверенностью садятся за компьютер, и их мысли полностью направляются на то, чтобы выполнить задание как можно лучше. Окончив работу, они испытывают радость.

Есть некоторые предрассудки, мешающие нам получать радость от исполняемой работы. Они осели в нашем сознании, потому что нам их постоянно повторяли, и мы не раздумывая ориентируемся на них, несмотря на то что они постоянно приносят нам проблемы.

К таким предрассудкам относится мнение, что работа должна быть связана с трудом, самопреодолением и напряжением. Если человек рад своей работе, то это часто кажется другим подозрительным.

Один из моих друзей занимает должность топ-менеджера большого немецкого концерна. Он несет ответственность за средний годовой оборот в размере 100 миллионов марок1. Однажды я спросил его: «Тебе, наверное, доставляет. огромное удовольствие сознавать в конце года, что ты снова справился с этой задачей?» Он посмотрел на меня непонимающим взглядом и ответил почти обиженным тоном: «Удовольствие? Да ты себе даже не представляешь. В моей работе для удовольствия нет места. Я работаю целый год, как сумасшедший. Иногда у меня даже не остается времени на нормальный отпуск. Не говоря уже о выходных, в которые моя семья меня не видит».

Поскольку у него нет времени, чтобы получать удовольствие от своей работы, он мне, естественно, также не мог объяснить, зачем он вообще эту работу делает. Правда, он ответил: «Из-за хороших денег, которые я за нее получаю». Но такие часто используемые фразы обычно являются поверхностными оправданиями, поэтому что отсутствие удовлетворения не может компенсироваться даже с зарплатой топ-менеджера.

В 2002 году, когда Германия перешла на расчеты в евро, 1 DM равнялась примерно 0,5 евро.

Что же мешает этому человеку радоваться своей работе и успехам? Это что-то неразрешимое? Что-то, что стоило бы ему нечеловеческих трудов?

Ни в коем случае. Ему было бы достаточно принять одно-единственное главное решение и заменить старую схему, к которой он привык, новой.

До этого он говорил: «Самое важное для меня – это деньги и признание. Чем больше я работаю, тем больше я за это получу. Для этого я должен пожертвовать большой частью моих чувств, моих жизненных представлений и желаний. Может быть, я найду для них время когда-нибудь позже».