Питер Сингер - О вещах действительно важных. Моральные вызовы двадцать первого века

В США масла в огонь подлила беспрецедентная цепь триумфальных выступлений бейсболиста Барри Бондса. Все уверены, что Бондс использует фармпрепараты и синтетические гормоны. Болельщики часто встречают его шумом и насмешками, а, по мнению многих, председатель объединения профессиональных бейсболистов Бад Селиг не должен посещать игры, на которых Бондс может закрепить или побить свой рекорд.

В этом элитном спорте высоких результатов разница, от которой зависит, выйдешь ты в чемпионы или окажешься на дне «братской могилы» под названием «и другие гонщики», может быть ничтожной. Высочайшая цена этой ничтожной разницы заставляет спортсменов идти на все ради самого незначительного преимущества перед соперниками. Очевидно, что золотые медали сегодня достаются не тем, кто состязается без допинга, а тем, кто эффективнее и умнее его применяет и изощреннее умеет скрыть это.

Пока «Тур де Франс» превращается в фарс, профессор биоэтики Юлиан Савулеску предлагает радикальное решение проблемы допинга. Руководитель Уэхиро-центра практической этики в Оксфордском университете, обладатель ученых степеней в области медицины и биоэтики, Савулеску считает, что запрет на допинг надо отменить и позволить спортсменам делать все, что они сочтут нужным, пока это не связано с риском для жизни.

По мнению Савулеску, чем пытаться установить, принимал ли спортсмен препараты, лучше те же усилия направить на поиск измеряемых показателей риска для здоровья. Например, если в результате приема эритропоэтина в крови спортсмена опасно повышена доля эритроцитов, его надо отстранить от участия в соревнованиях. Интересовать нас при этом будет только уровень эритроцитов, а не то, каким способом его подняли.

На возражение о незаслуженном преимуществе, которое допинг дает спортсмену, Савулеску отвечает, что, если допинг не использовать, незаслуженное преимущество дает спортсмену более удачный набор генов. Конечно, тренировка тоже имеет значение, но если организм соперника генетически способен вырабатывать больше эритропоэтина, чем ваш, он победит вас в «Тур де Франс», как бы вы ни тренировались. Конечно, если вы не будете принимать эритропоэтин, чтобы возместить его генетически обусловленную нехватку. Именно установив максимально допустимый показатель уровня эритроцитов, мы предоставляем спортсменам по-настоящему равные шансы на победу, сводя к минимуму фактор генетической лотереи. Воля и труд, таким образом, становятся важнее для победы, чем «хорошая» генетика.

Некоторые возразят, что прием препаратов противоречит самому духу спорта. Но сегодня граница между тем, что можно и чего нельзя делать спортсменам ради высоких результатов, сильно размыта.

В гонке «Тур де Франс» велосипедистам, чтобы восстановить силы, разрешается даже спать ночью на капельницах с питательным и регидратирующим раствором. Разрешается тренироваться в горах, где воздух разрежен, хотя это и дает спортсменам преимущество перед теми, кому приходится тренироваться ниже над уровнем моря. Всемирный антидопинговый кодекс уже не запрещает кофеин. Да и вообще борьба за улучшение результата и есть подлинный дух спорта, просто надо разрешить спортсменам вести ее любыми безопасными для здоровья способами.

Я бы еще добавил, что какого-то одного определенного «духа» у спорта нет. Люди занимаются спортом ради общения, здоровья, красоты, денег, славы, от скуки, в поисках любви и просто ради удовольствия от самого процесса. Конечно, они стремятся улучшать свой результат, но часто просто потому, что им нравится ставить цели и достигать их.

Массовые занятия спортом надо поощрять. Физическая нагрузка не только нужна для здоровья, но и делает людей счастливее, а вот допинг в этом отношении совершенно бесполезен. Я плаваю, просто чтобы подвигаться, но при этом на время, чтобы было ради чего напрягаться. Я доволен, когда мне удается проплыть дистанцию быстрее, чем раньше, но вряд ли получил бы такое же удовольствие, если бы знал, что заслуга в том не моя, а содержимого пробирки.

Но спорт высоких достижений, за которым следят миллионы зрителей, — совсем другое дело. Ради победы и славы здесь и сейчас спортсмены могут поддаться искушению рискнуть своим здоровьем в долгосрочной перспективе. Так что смелое предложение Савулеску может сократить применение допинга, но не покончить с ним.

Проблема допинга не в спортсменах, а в нас. Это мы болеем за них, мы славим победителей. И как бы разнузданно ни применялись препараты в «Тур де Франс», мы не перестанем смотреть эту гонку. А не лучше ли выключить телевизор и вывести из гаража велосипед?

27 ИЮНЯ, НЕЗАДОЛГО ДО ПЕРЕРЫВА в решающем матче между Англией и Германией чемпионата мира по футболу, английский игрок средней линии Фрэнк Лэмпард пробил по воротам, мяч ударился о штангу и влетел в ворота, совершенно очевидно за линию. Вратарь Мануэль Нойер тут же подхватил мяч и вбросил обратно на поле. Ни рефери, ни линейный арбитр ничего не заметили — они еще только подбегали, и им не было видно, куда упал мяч, гол не был засчитан, матч продолжился.

После матча Нойер объяснил свой поступок так: «Я старался не реагировать на рефери, сосредоточиться только на том, что происходит вокруг. Увидел мяч за линией и отреагировал так быстро, что рефери, наверное, даже не понял, что мяч побывал в воротах».

Попросту говоря, Нойер сжульничал, а потом этим похвалялся.

По любому нормальному этическому стандарту, Нойер поступил плохо. Но, может быть, поскольку в этот момент он играл в футбол, на него распространялось единственное этическое правило «победить любой ценой»?

Именно к нему, похоже, и сводится футбольная этика. Самый известный пример — гол Диего Марадоны на чемпионате мира 1986 года в Аргентине, в матче с Англией, который, как он говорил потом, «забила чуточку голова Марадоны, а чуточку — рука Бога». На повторах было совершенно ясно видно, что Марадона направил мяч в ворота рукой. Двадцать лет спустя он сам признался в интервью BBC, что сознательно обманул рефери.

Аналогичный случай произошел в 2009 году, когда Франция играла с Ирландией отборочный матч за право выхода в финальную часть чемпионата мира. Французский нападающий Тьерри Анри сыграл рукой, отдавая пас товарищу по команде, который и забил решающий гол. Когда Анри спросили об этом после матча, он ответил: «Если честно, я сыграл рукой. Но я не судья. Я сыграл рукой, судья не среагировал. Поэтому все вопросы к нему».

К нему ли? С каких пор возможность уйти от ответственности оправдывает жульничество? Футболистов точно так же можно критиковать с этических позиций за то, что они делают на поле, как и за то, что происходит за его пределами, например за допинг.