Зигмунт Бауман - Глобализация. Последствия для человека и общества

Вокруг стремления к безопасности накапливается немало напряженности. А там, где есть напряженность, смышленые инвесторы и практичные маклеры несомненно обнаружат возможность заработать политический капитал. Апелляции к страхам, связанным с безопасностью, носят столь же надклассовый и надпартийный характер, как и сами эти страхи. Может быть, действующим политикам и людям, стремящимся к политическому влиянию, просто повезло, что реальные проблемы незащищенности и неопределенности вылились в озабоченность вопросом безопасности; ведь если политики проявляют столь шумный и энергичный интерес к третьему вопросу, то можно предположить, что и с первыми двумя они также намерены что-то делать.

Действительно, удачное совпадение, ведь первые две причины обеспокоенности просто неустранимы. Правительства не могут всерьез обещать ничего, кроме усиления «гибкости рынка труда» — то есть, в конечном итоге, роста незащищенности, причем незащищенности еще более болезненной и калечащей. Ответственные правительства не могут обещать и определенности: уже предрешенным считается тот факт, что им придется поступиться свободой действий, отдав ее на откуп «рыночным силам» с их пресловутой сумасбродностью и непредсказуемостью, — приобретя экстерриториальность, эти силы теперь находятся далеко за пределами досягаемости безнадежно «местных» правительств. Однако возможность делать что-то или изображать кипучую деятельность в сфере борьбы с преступностью, угрожающей личной безопасности людей, вполне реальна, — к тому же это великолепный предвыборный ход. На Sicherheit это вряд ли сильно повлияет, но число голосующих за вас избирателей несомненно возрастет.

Сводя сложную проблему Sicherheit лишь к вопросу личной безопасности, можно извлечь и другие политические выгоды. Любые меры в области безопасности выглядят ярче, зрелищнее, «телевизионнее», чем шаги, направленные на излечение глубинных, но — по этой же причине — не столь очевидных и, как представляется, менее конкретных причин заболевания. Борьба с преступностью, как и сама преступность, особенно преступления против личности и частной собственности — это отличное, интересное, необычайно зрелищное представление. Продюсеры и сценаристы, работающие в СМИ, отлично это понимают. Если судить о состоянии общества по его драматизированным изображениям (что большинство из нас и делает, независимо от того, готовы ли мы признаться в этом другим или самим себе), — тогда не только количество преступников по отношению к «нормальным людям» покажется куда выше, чем процент населения, реально находящийся в тюрьме, а весь мир окажется разделенным на преступников и стражей порядка, но и сама человеческая жизнь сведется к узкой грани между угрозой физического насилия и отпором возможных посягательств.

Следствием этого является страх, подстегивающий самого себя. Озабоченность личной безопасностью, сверх всякой меры раздутая из-за реальной незащищенности и психологической неопределенности, все больше подавляет другие отчетливые страхи, все больше оставляет в тени другие причины для беспокойства. Правительства могут вздохнуть с облегчением: никто, или почти никто не потребует от них реальных действий в вопросах, которые они просто не способны охватить и удержать под контролем — слишком коротки и слабы их руки. Никто не обвинит правительства в том, что они бездействуют в конкретных вопросах, беспокоящих людей — ведь по телевидению ежедневно показывают документальные репортажи и драматические постановки, «документальные сюжеты» и тщательно отрежиссированные драмы, замаскированные под документальные репортажи, где рассказывается о новом, усовершенствованном вооружении полиции, о высокотехнологичных тюремных замках, сигнализации против взломщиков и автоугонщиков, о молниеносных и сокрушительных ударах по преступности, о доблестных сотрудниках служб безопасности и детективах, рискующих жизнью ради нашего спокойствия.

Строительство новых тюрем, разработка новых кодексов, расширяющих количество правонарушений, карающихся тюремным заключением, и вводящих более длительные сроки этого заключения — все эти меры усиливают популярность правительств; правительства выглядят жесткими, сильными и решительными, а главное, создается впечатление, что они «что-то делают» не только в конкретном вопросе личной безопасности граждан, но, косвенно, и в вопросах защищенности и определенности; причем делают они это в высоко-драматичной, осязаемой и зримой, такой убедительной форме.

Эффектность, то есть универсальность, жесткость и своевременность карательных операций важнее, чем их эффективность, которая из-за вялого общественного внимания и недолгой общественной памяти вообще редко подвергается обсуждению. Она важнее, чем реальное количество раскрытых и выявленных преступлений; хотя, конечно, время от времени полезно привлекать общественное внимание к какой-либо новой разновидности преступлений, особенно вопиющих, отвратительных и распространенных, и начать новую кампанию по борьбе с преступностью, поскольку тогда все мысли людей занимают опасности, связанные с преступлениями и преступниками, не давая им задуматься, почему несмотря на все полицейские меры, обещающие желанную Sicherheit , они чувствуют такую же незащищенность, растерянность и страх, как и прежде.

Тенденция к усилению тревог, связанных с эндемической незащищенностью и неуверенностью в завтрашнем дне, не просто удачно совпали по времени в позднесовременную/постсовременную эпоху, в одну всепоглащающую заботу — заботу о личной безопасности, и возникновение новых реалий государственной политики, особенно урезанного варианта государственного суверенитета, характерного для периода «глобализации».

Когда все внимание на местах фокусируется на «безопасности среды» и всех вытекающих отсюда реальных или мнимых вопросах, достигается то, чего именно хотят от национальных правительств «рыночные силы», ныне действующие в глобальном, а значит — экстерриториальном масштабе (ничего другого они этим правительствам и не позволяют делать). В мире глобальных финансов правительствам суверенных государств фактически отводится роль гипертрофированных полицейских участков; количество и хорошая подготовка полицейских патрулей, очищающих улицы от нищих, попрошаек и воришек, а также прочность тюремных стен занимают важное место среди факторов, «внушающих уверенность инвесторам», а значит, и в вопросах о вложении капиталов в данную страну или, наоборот, переводе их в другое место. Умелое выполнение работы полицейского — это лучшее (а возможно, и единственное), что правительство государства может сделать, чтобы убедить «кочующий» капитал вложить средства в благосостояние своих граждан; поэтому кратчайшим путем к экономическому процветанию страны, а если повезет, то и к благожелательному настроению избирателей, является публичная демонстрация решимости и навыков государства при выполнении полицейских функций.