Георгий Рузавин - Методология научного познания [Учебное пособие для вузов]

Н Е

Е

Н — вероятно

Однако такая схема не отображает специфической особенности абдукции как рассуждения от фактов к объясняющей их гипотезе. Тем не менее такую специфику трудно выразить общей формулой. Обратимся поэтому к эпистемологическому анализу абдуктивных рассуждений.

Прежде всего, постараемся ответить на вопрос: что подразумевается в этом определении под гипотезой H обеспечивающей «наилучшее объяснение»? Очевидно, что ни одна из известных альтернативных гипотез не объясняет факты так, как это делает гипотеза Н. Но при этом множество таких альтернативных гипотез может рассматриваться либо слишком узко, когда учитываются только известные гипотезы, либо слишком широко, когда включаются все гипотезы, которые в принципе могут быть сформулированы.

Наилучшей объяснительной гипотезой будет считаться та, которая в разумно выбранном их множестве отличается от альтернативных гипотез максимальным правдоподобием и объяснительной силой. Конечно, истинная гипотеза будет обладать наилучшей объяснительной силой, но ее выбор заранее не гарантирован, поскольку результаты абдуктивных умозаключений являются не достоверными, а только вероятными, или правдоподобными.

Правдоподобность гипотезы H связанной с абдуктивным заключением, в решающей степени зависит от следующего: во-первых, насколько она превосходит альтернативные гипотезы по объяснительной силе; во-вторых, в какой мере сама она хорошо обоснована; в-третьих, насколько надежны данные, на которые она опирается; в-четвертых, в какой степени заслуживают доверия полученные объяснения. Ответы на эти вопросы требуют конкретного, содержательного и методологического анализа. Во всяком случае, они не могут быть решены чисто формальными средствами.

Чтобы сравнивать конкурирующие гипотезы по объяснительной силе, необходимо располагать определенным множеством критериев для их оценки. Самым простым критерием для такой оценки служит количество фактов, которые одна гипотеза объясняет в сравнении с другой, однотипной. Очевидно, что простое количество фактов не может служить показателем объяснительной силы гипотезы.

Поэтому одна гипотеза будет считаться сильнее другой, если она объясняет более важные факты. Не последнюю роль играет в оценке и критерий простоты, поскольку при прочих равных условиях исследователь предпочитает выбрать простую гипотезу. Наряду с чисто рациональными критериями оценки гипотез нередко приходится учитывать прагматические, этические и иные требования. Все это свидетельствует о том, что критерии оценки объяснительной силы гипотез имеют сложный, многомерный характер, зависящий прежде всего от тех фактов, которые они должны объяснить.

Отличительная особенность абдуктивных рассуждений состоит в том, что они представляют собой обобщения, которые расширяют наше знание, в результате чего их заключения содержат новую информацию, которая не была известна раньше. В этом смысле абдукция существенно отличается от дедукции, заключения которой не содержат иной информации, кроме той, что в ее посылках. Правда, психологически кажется, что заключение дедукции дает новую информацию, но при более внимательном анализе оказывается, что она в неявном виде уже содержалась в посылках, а заключение лишь представляет ее в явном виде. В отличие от этого абдуктивные рассуждения вводят новую информацию. Можно поэтому сказать, что если дедукция сохраняет истину, то абдукция ищет ее. Разумеется, это происходит за счет привлечения новой информации в посылках. Благодаря этому становится возможно расширять и обобщать знание. В принципе любые обобщения, расширяющие наше знание, приводят к вероятным заключениям, но его степень при абдукции как механизме поиска истины может быть увеличена.

С возможностью расширения знания связана также способность абдуктивных умозаключений к формированию большей его определенности. Заключения абдукции в отличие от простой совокупности эмпирических фактов с большим доверием могут быть использованы при построении теории. Именно поэтому мы больше уверены в выводах теории, чем в надежности отдельных экспериментов, на которых она основывается. Можно сказать поэтому, что абдукция способствует поиску тех схем, с помощью которых из совокупности имеющихся эмпирических данных, могут быть найдены возможные пути к новым открытиям. Восприятие схем явлений, указывает Хэнсон, играет центральную роль в объяснении фактов. По-видимому, этим соображением он руководствовался, назвав свою книгу «Схемы открытия» (The Patterns of Discovery). Сам Пирс особое внимание обращал на то, что абдукция всегда начинается с анализа и затем объединения разнообразных наблюдаемых фактов, чтобы выявить предполагаемую связь между ними. Именно представление фактов в виде некоторой предполагаемой схемы придает дополнительную степень достоверности абдуктивному заключению.

В настоящее время дискуссии по поводу логико-методологических проблем открытия, в том числе и значения абдуктивных рассуждений, продолжаются. Однако, как справедливо отметил на одной из представительных научных конференций американский философ Т. Никлз, многие критики современной методологии научного открытия продолжают рассматривать последнюю как логику в узком смысле слова. «Сегодня, — заявляет он, — многие защитники методологии открытия не только отрицают отождествление ее с логикой, но и отвергают само существование логики открытия… Их лозунгом является „методология открытия без логики открытия“» [84] Nicies Th. Introductory essay: scientific discovery and the future of philosophy of science // Scientific discovery, logic and rationality. — Dordrecht, 1980. — P. 7. .

Среди западных ученых есть «друзья открытия», сторонники исследования проблем научного творчества с помощью концептуальных средств философии и методологии науки. Но имеется немало и таких, которые по-прежнему настаивают на том, что философия вообще не должна заниматься такими проблемами, т. е. по сути дела отстаивают прежнее отделение «контекста открытия» от «контекста обоснования». На самой конференции против разработки проблем открытия выступил Л. Лаудан, который справедливо считает логику открытия пройденным этапом в развитии науки, когда она занималась обнаружением простейших эмпирических законов. Но вряд ли можно согласиться с его утверждением, что «метод абдукции, лежащий в основе логики открытия Хэнсона, является методом оценки гипотез» [85] Laudan L. Why was the logic of discovery abandoned. — Dordrecht, 1980. — P. 173. .