user - Философия вождизма. Хрестоматия

Из-за взаимосвязи национальных и религиозных тенденций возникли религиозные войны, характерное явление европейской истории. В период, когда эти войны достигли своей кульминации, в XVI- XVII веках, окончательно обрело свои черты лицо европейских народов. Присущее западной религиозной идее бессилие в области политической организации привело к тому, что духовно несовершеннолетние национальные силы использовали религиозный пыл и таким образом возник неестественный политический пафос. Этим процессом объясняется искусственное перенапряжение национализма в Европе. Было бы исторической ошибкой объяснять это напряжение врожденными задатками наций. Это исторически уникальное явление; оно возникло благодаря определенным предпосылкам и вместе с ними может видоизмениться...

Перенос идеи универсальной религии на отдельные нации привел к непомерному раздуванию национальных страстей, но эта религия никогда не могла породить из самой себя понятие справедливости, имманентное истории конкретных народов, потому что она не допускает предпосылок для того, чтобы представления о человеческих обществах имели центр тяжести и опирались на собственное право. Нет сомнений в том, что универсализм побуждает к политическим мечтаниям, а в век национализма способствует развитию лицемерия. Никто не может сказать, что произошло бы, если бы народы и в духовном отношении были предоставлены самим себе. Развитие во многих отношениях могло бы пойти медленней, но никто не может утверждать, что народы не смогли бы тогда выработать собственные представления о национальном существовании и отношениях между государствами.

Мы наблюдаем процесс, который можно объяснить только отсутствием политического центра тяжести у отдельных наций.

Западная цивилизация имела блестящий идеологический фасад, за которым во тьме сражались национальные волевые ориентации, яе имевшие духовного руководства. Запад, не управляемый политической идеей, катился к пропасти. Последние события этой цивилизации - самые ужасные войны, какие знала мировая история. Обе мировые войны сознательно велись «демократами» как религиозные войны, с использованием старых воспоминаний. Шла ли речь о «центральных державах», идет ли она теперь о «тоталитарных государствах», - мировая демократия, превратившаяся в абсолютную власть, объявляет войну «другим» во имя вечной справедливости и вечного мира.

Если исследовать жизнь методом дедукции, то при господстве универсализма взаимопонимание между национальными волевыми субъектами осуществляется по типу силлогизма. Общее связующее начало не надо искать, оно уже дано и оделено высшими достоинствами как безусловными моральными требованиями. Казалось бы, нет более благоприятных условий для создания пресекающей все сепаратистские тенденции политической власти, однако реальная история учит нас, что произошло совершенно противоположное. Нации — это не звенья логического заключения, а реалии, возникающие из глубины собственного бытия, а не из идеи. Национальным бытием не может управлять нечто, принесенное извне. Не в подчинении ниспосланной свыше форме осуществляется это бытие, а в поисках собственной формы. Только через свою историю, а не через выполнение заданной общей задачи народы обретают самих себя. Их основная тенденция — самоутверждение, отвергающее любое подчинение универсальному. Политика начинается со здорового эгоизма народов. Остается верным определение Фридриха II из его завещания 1752 г.: «Политика ~ это искусство всеми подходящими средствами всегда действовать в соответствии с собственными интересами».

Таким образом, притязания универсальной идеи на господство может привести к результату, противоположному ее содержанию. Универсальное не одерживает победу над особенным, наоборот, особенное охотно использует пафос и безусловность универсального в своих целях. Только на базе этой диалектики можно объяснить запутанную структуру самосознания европейских наций.

Идеалы единого человечества и единого мира имели своей исторической задачей довести рождающиеся нации именно благодаря их внутренней противоречивости до осознания собственной индивидуальности. Упор на этой индивидуальности может быть плодотворным в области культуры, в политике же он оказывает роковое воздействие. Каждая природная сила обладает внутренним стремлением к утверждению и развитию; усиление этих тенденций нежелательно. В сфере духа доведенная до предела индивидуализация может позволить распуститься прекрасным цветам, в политической же сфере она ведет к бессилию или исключительному высокомерию (примеры — Франция и Англия). В обоих случаях ее политическое воздействие разрушительно. Высшая ценность политической деятельности - мера. Только мера может гарантировать долговечность плодов этой деятельности, направленной на самоутверждение. В любой власти живет тенденция к самосохранению, ни одна власть добровольно не уходит. Долговременность относится к сущности любой власти. «Мера» означает в политике не отблеск вечной гармонии, а нечто очень простое и реалистичное; закон жизни, предпосылку долговременности самоутверждения. Любая чрезмерность изводит себя сама. Бытие подчиняется мере и числу и поэтому вечно.

Действие идеалов универсализма политически разрушительно, потому что они скрывают этот закон жизни. Их всеобщность мешает видеть естественные стремления конкретных сил. Из-за универсализма политическое мышление теряет почву под ногами, становится фанатичным и живет в мире фикций. Отчуждение власти от конкретного мышления - корень всех политических зол.

Сохранять себя в своем бытии - основная тенденция любой власти. Проблематика власти и политическая проблематика вообще начинается с практического объяснения того, что в конкретном случае надлежит сохранить. Жизнь не знает неподвижного состояния, она может двигаться вперед или назад, но не может стоять на месте. Мера заключается не в самой власти, ее нужно приложить к власти. В самой себе власть заключает беспокойство, она непрерывно стремится к расширению. Это «пле- онексия» власти, о которой говорил еще Аристотель. Тенденция к сохранению почти всегда получает в реальности такое объяснение, что только расширение власти может гарантировать ее сохранение. Проблема политики — ограничение власти, то есть сведение естественной тенденции к сохранению в форме желания большего к мере бытия.

Власть нельзя предоставлять самой себе. Как богатый всегда чувствует себя недостаточно богатым, могущественный чувствует себя недостаточно могущественным. Роковая особенность западного духа заключается в том, что он рассматривал плеонексию