Василий Налимов - Канатоходец

Труд профессора Налимова к сожалению не является исключением из ранее изданных трудов другими авторами…

Как повлиял октябрь и эти 9 лет советского строительства? По какому пути развивается вотская культура? В книге ответа нет. Мы уже не говорим, что в книге нет ни слова о классовой борьбе, что там проповедуется. Как биологически и исторически создавшийся между удмуртами культ «социальной солидарности и справедливости». Нет комсомола, не видеть, конечно, роли Советов, партии и т. д. Вместо того, чтобы взять хоть один колхоз или коммуну и изучить эти культурные сдвиги, проф. Налимов на 103 стр. рисует удмуртов как людей осторожно относящихся к технике.

От Василия Петровича требовали того, чего он не мог дать [64] Подобные требования сохранялись и позднее. В 1979 г. втрое издание моей книги В е р о я т н о с т н а я м о д е л ь языка задерживалось из-за того, что в рецензии, написанной к тому же профессором МГУ, говорилось о том, что в работе не отражено отношение к языку Партии. А как это можно было сделать? Тем более мне — беспартийному?! А книги, посвященные западной философии, обычно несли в заглавии слово «Критика». А почему, собственно, надо критиковать, а не просто анализировать?! . То же самое происходило и в текущей служебной деятельности. В материале, хранившемся в Архиве МГУ, встречаются страницы, в которых о работах Василия Петровича говорится, что они «не советские», «не марксистские», а о нем — как о «политически не подготовленном». В то же время имеются и бумаги, свидетельствующие о том, что Наркомпрос РСФСР поддерживал Василия Петровича. Все время находились высокопоставленные люди — это мне хочется подчеркнуть, — которые поддерживали отца. И первый арест был только неудавшейся попыткой — репетицией. Оба ареста Василия Петровича произошли на фоне грозных погромных событий, развернувшихся в Сыктывкаре в начале 30-х годов. Громили местную интеллигенцию, обвиняемую в национализме. В газете Молодежь Севера (3/VI1988 г.) в статье историка И.Жеребцова, посвященной памяти ранее упоминавшегося нами этнографа А. С. Сидорова, говорится следующее:

К 1932 году было практически разгромлено краеведческое движение, так много сделавшее для развития науки и просвещения. В 1930–1931 годах прекратило свою деятельность и Общество изучения KoMi края… журнал «KoMi Му» [65] В котором ранее печатались статьи Василия Петровича. был прямо объявлен «органом пропаганды националистических и кулацких идей», а ряд краеведов провозглашен «буржуазными националистами»… резкой критике подвергся союз «Коми котыр».

Далее в газете упоминается вечер, посвященный памяти коми ученого К.Ф.Жакова, — все участники его в одной из публикаций были причислены к «интеллигенции националистического толка». В 1933 году был арестован В. И. Лыткин —крупнейший коми лингвист. Сам А. С. Сидоров был арестован в 1937 году; следствие по его делу тянулось более двух лет. В этой вакханалии, поддержанной самими же учеными, или — точнее — какой-то их существенной частью, должен был быть свой лидер — казалось, самой подходящей фигурой для этого был Василий Петрович. Но его сломить морально не удалось!

Теперь мы со всей отчетливостью видим, что в те годы Страна была устремлена к тому, чтобы совершить ряд преобразований, необходимых для создания светлого будущего, отвечающего новым идеалам:

(1) Декрестьянизацию (освобождение общества от привязанности к земле).

(2) Деинтеллигентизацию (освобождение общества от груза критической мысли).

(3) Декупечизацию (освобождение общества от частного предпринимательства).

(4) Дерелигионизацию (освобождение общества от ненаучной духовности).

(5) Денационализацию (освобождение общества от тяготы разнонационального уклада жизни).

Отец противостоял, по крайней мере, по пунктам (2), (4) и (5). Он не вел активной борьбы. Но сам факт его независимого существования был непонятен, неприятен, опасен. Опасен хотя бы потому, что еще и находил поддержку у некоторых представителей предреволюционного большевизма (кроме П.Г. Смидовича, это были М.И. Ульянова, Я.Э. Рудзутак и кто-то еще, кого я не запомнил). Поддерживала Василия Петровича и академическая наука.

В Финно-угорском сборнике [66] Финно-угорский сборник. Л.,1928,348 е., напечатан по распоряжению непременного секретаря Академии С. Ольденбурга. В нем дается обзор того, что было сделано у нас в стране по изучению финно-угорских народностей в антропологическом, этнографическом, лингвистическом, археологическом и историческом отношениях. В этом сборнике, естественно, нет сетований на то, что работы по финнологии написаны с немарксистских позиций, что в них игнорируется проблема классовой борьбы, и с сожалением констатируется, что зырянин Г. С. Лыткин (1835–1907), являвшийся среди исследователей зырянского края «первым ученым в полном смысле слова», столкнулся с проблемой национализма в старой России: «…навлекши на себя подозрение в распространении националистических идей в зырянской среде, он должен был удовлетвориться скромным местом преподавателя среднего учебного заведения в Петербурге» (с. 55 статьи Поппе). Итак, прошлое сомкнулось с настоящим. Новая государственность только усилила средства воздействия. в статье Н.Н. Поппе читаем:

Впоследствии выдвинулся в качестве исследователя зырян В.П. Налимов, продолжающий успешно свои исследования и поныне. Из его работ особенного внимания заслуживают труды в области верования зырян, а также его большая статья на немецком языке «К вопросу о половых отношениях среди зырян». Уже после революции этот известный этнолог-зырянин опубликовал несколько работ в новом зырянском журнале «KoMi My» (с. 57).

Противостояние существовало. Его надо было сломить. Отсюда обращение к террору. Вторая половина 20-х годов была подготовкой к нему. Подготовка поддерживалась и частью самого народа — разве не является свидетельством этого приведенная выше рецензия на труд Василия Петровича о вотяках?

И даже после реабилитации Василий Петрович продолжает подвергаться «очистительному» поруганию. Вот что мы читаем в книге Ю.В. Гагарина [67] Ю. В. Гагарин. История религии и атеизма народа Коми. M., 1978, 325 с. :

Пытаясь доказать наличие высокого уровня духовной культуры у древних коми, он [Налимов] приписывает языческим воззрениям коми черты развитой религии. Налимов идеализирует древние верования коми, видит в них «лучшие завоевания человеческого духа, религию социальной справедливости» [68] Здесь допущено серьезное искажение текста. В цитируемой статье Василия Петровича (KoMi My, 1925, № 2, с. 16) говорится не о «социальной справедливости», а о «социальной солидарности», что существенно меняет смысл высказывания. . Христианизация рассматривается им лишь как отрицательное явление и только в плане национального порабощения. Такая точка зрения отражала общую тенденцию представителей буржуазно-националистического течения, которое в 20-е годы охватило часть советской интеллигенции, которая не имела марксистской закалки и была заражена мелкобуржуазной идеологией (с. 20).