Олдос Хаксли - Вечная философия

Два студента Парижского университета пришли в гости к Рейсбруку и попросили его подарить им короткую фразу, которая могла бы стать девизом их жизни. "Vos estis tarn sanct'i sicut vultis" – ответил Рейсбрук. "Ты свят настолько, насколько ты того хочешь".

Бог обязан действовать, обязан излить Себя в тебя, как только Он увидит, что ты к этому готов.

Экхарт

Воля – это самая большая сила; она создает рай и она создает ад; ибо ад есть только там, где воля создания отвернулась от Бога, а рай существует только там, где воля создания действует заодно с Богом.

Вильям Ло

О человек, взгляни на самого себя! Ты находишься в самой гуще отчаянной вечной схватки добра со злом; вся природа постоянно трудится над созданием условий для великого искупления; весь сотворенный мир корчится в муках и усердно работает, чтобы добиться освобождения от тщеты времени; так будешь ли ты пребывать в спячке? Все, что ты видишь или слышишь порождено вечным светом или вечной тьмой; ибо, как все наше время делится между днем или ночью, так и все наши мысли, слова и деяния делятся между адом и раем. В каком бы направлении ты не шел, что бы ты не делал, о чем бы ты не думал, ты будешь либо слугой рая, либо слугой ада. Ты не можешь пребывать в покое, поскольку живешь в постоянно действующей бренной и вечной природе; и если ты не работаешь на добро, то присутствующее в природе зло увлекает тебя за собой. В тебе заключены глубина и высота вечности и, стало быть, когда ты трудишься в доме, поле, мастерской или в церкви, ты сеешь то, что дает всходы, которые должны быть пожаты в вечности.

Вильям Ло

Бог ждет от тебя только одного – ты должен подняться над собой настолько, насколько это в силах сотворенного существа, и должен позволить Богу быть Богом в тебе.

Экхарт

Для тех, кто получает удовольствие от теологических рассуждений, основанных на текстах священных книг и догматических постулатах, существуют тысячи страниц, исписанных католиками и протестантами в спорах о благодати, труде, вере и справедливости. А для занимающихся сравнительным религиоведением имеются научные комментарии к "Бхагавад Гите", работам Рамануджи и поздних вишнуитов, доктрина благодати которых поразительно похожа на доктрину Лютера; имеется и история буддизма, в которой старательно излагается развитие этой религии от представления сторонников хинаяны о спасении, как о плоде усердного самосовершенствования, до убежденности сторонников махаяны в том, что спасения нельзя достичь без помощи Первичного Будды, внутреннее сознание и "великое сострадательное сердце" которого составляют вечную Сущность вещей. Что касается всех остальных, то, как мне кажется, вышеприведенные цитаты из произведений христианских и ранних даосских авторов дают вполне достаточное представление о видимых фактах благодати и вдохновения, а также их связи с видимыми фактами свободной воли.

Желание есть первое исходное данное нашего сознания; мы рождаемся с симпатиями и антипатиями, желаниями и устремлениями. Сначала бессознательно, а потом осознанно, мы оцениваем: "Это – хорошо, а вот это – плохо". Чуть позже мы открываем для себя понятие долга. "Это – хорошо и это нужно сделать; а вот это – плохо и этого делать не нужно".

Все оценки не являются одинаково верными. Мы призваны давать оценки тому, что наши желания и наша неприязнь считают хорошим или плохим. Очень часто мы сталкиваемся с тем, что вердикт верховного суда отличается от быстрого и легкомысленного решения суда первой инстанции. В свете того, что мы знаем о самих себе, о наших собратьях и о мире вообще, мы обнаруживаем, что кажущееся поначалу добром, может в перспективе или в более широком контексте оказаться злом; а то, что поначалу кажется злом, может оказаться добром, и мы подумаем, что совершить его – наш долг.

Когда мы говорим, что человека посетило пронизывающее нравственное озарение, мы имеем ввиду, что он обладает четким представлением об истинных ценностях; что он знает достаточно много, чтобы понять, что является добром и в перспективе, и в более широком контексте. Когда мы говорим, что данный человек обладает сильным в нравственном отношении характером, мы подразумеваем, что он готов действовать в соответствии с данными своего озарения, даже если эти данные неприятно или по-настоящему болезненно расходятся с его первоначальными, спонтанными оценками.

В реальной жизни нравственное озарение никогда не является делом исключительно одного какого-то индивидуума. Судья приводит в действие закон и руководствуется прецедентом. [12] Английская судебная система основана на прецеденте – конкретное решение, принятое конкретным судьей по конкретному делу, становится законом при рассмотрении всех последующих идентичных дел. – Прим. пер. Иными словами, каждый индивидуум является членом общества, в котором существует нравственный кодекс, основанный на представлениях предшествующих поколений о том, что есть добро и что действительно оказалось таковым в перспективе и расширенном контексте. Как правило, большинство членов любого конкретного общества подчиняется общепринятому нравственному кодексу; некоторые отвергают либо весь этот кодекс, либо какую-то его часть; и очень немногие принимают решение жить в соответствии с другим, более строгим кодексом. Если применить христианскую фразеологию, то существует определенное количество людей, которое упрямо придерживается пути греха и антиобщественного беззакония; очень многие люди законопослушны, следуют нравственным заповедям, совершив смертных грех, каются, но не слишком стараются избегать мелких грешков; и, наконец, есть те немногие, чья праведность "выше праведности книжников и фарисеев", те, кто следует заповедям совершенства, те, кому доступно озарение, те, у кого достает характера избегать мелких грешков и даже несовершенств.

Философы и теологи попытались подвести теоретическую базу под существующие нравственные кодексы, с помощью которых индивидуальные мужчины и женщины переоценивают свои спонтанно возникшие точки зрения. От Моисея до Бентама, от Эпикура до Кальвина, от христианской и буддистской философии всеобщей любви до безумных доктрин национализма и расового превосходства – список длинен и спектр учений невероятно разнообразен. Но, к счастью, нам не нужно рассматривать все эти теории. Нас интересует только Вечная Философия и система этических принципов, которыми пользуются приверженцы этой философии, когда они оценивают суждения свои и других людей. Вопросы, которые мы поставим в этой главе, достаточно просты, и ответы тоже будут простыми. Как всегда, трудности начинаются только при переходе от теории к практике, от нравственного принципа к его конкретному применению.