Луи Сен-Мартен - Человек Желания

И над Псалтирью собственной раздумывал Давид, и ночи для него всецело исполнялись трудов Всевышнего блаженным созерцаньем.

Как путь премудрых для иных людей известен стал? И не всегда он заключен в самих же мудрецах. Ведет он иногда их безотчетно, боясь их ослепить чудес сияньем, что следуют за ними.

И отчего священник в Завете Ветхом жег фимиам из благовоний. Левитикон нам сообщает: предпринималось это, дабы дым покрыл, что тайно образуется над алтарем свидетельства, и дабы служитель Божий бы не умер.

Невежды и неверующие, прекратите желать проникнуть собственным познаньем в предел столь скрытый даже для того, кому его дано постичь.

Всяк человек обязан пересечь однажды пустыню одиночества, чтоб в ней развить свое уменье, свою отвагу и терпение свое. Там истинное станет его влечением, как принцип и единственная пища людского существа.

Оно – неисчерпаемый рудник для всех взыскующих его в смирении духовном и в рассмотрении его законов.

Оно – опора преходящих оснований , жизнь сущностная оснований различных времени и смерть уж искаженных оснований , поскольку его число не может отношений прекратить со всеми числами иными.

Уединись в самом себе, когда ты хочешь почувствовать в себе большие силы, происхождения твоего величье, когда желаешь ты свою пустыню сделать плодородной.

И сотвори сей пакт, Господь покоя, чтобы движения мои все исходили от Тебя; создай сей пакт: правители о нем до наций новость донесут; и наш Завет по всей земле прославлен будет.

Должны ли были мы иметь страданья искуплений? Но мы обязаны иметь страданья жертвоприношений, поскольку милосердие одно должно все существа одушевлять, которые не могут иметь призвания иного, как труд во имя возрождения Завета.

Иерусалим, твой храм объемлет все земные царства, Ковчег Завета расположен в сердце человека. И Слава Господа его Себе святилище воздвигло в сердце.

Все сущее Ему левитом служит, и человек, как ревностный святитель, обязан неустанно племена сбирать вкруг алтаря из жертвоприношений.

Есть лишь единый пастырь и едино стадо; во имя Искупителя всё преклонит колено в небесах, в аду и на земле.

На осужденье скорые мужи, найти вы мните этим великого дракона обращенье и бездны освящение.

Воистину, един лишь пастырь, как и едино стадо, вот почему поверженными будут истуканы все и храмы все разрушенными, за исключеньем храма истинного Бога.

Культ чистый людей сумеет привести к небесным радостям и душ отдохновенья их. Нечистый культ способен навлечь на нечестивцев безнадежность, безумие и беснованье. И будет урожай пожат, и не засеяно уж поле впредь, и ничего не совершится больше на земле, где все исполнено.

Во имя Искупителя все преклонит колено на небесах, в аду и на земле.

Его именованию на небесах колено преклонят, чтоб славу восхвалять Его и чудеса Его могущества.

Его именованию колена преклонят и в дольнем мире, поскольку нас сумел предохранить Он и вызволить из рук лукавого врага.

Его именованию колена преклонят и в преисподних ада, что Он вострепетать от ужаса заставит и испытать последствия владычества Его.

И разве рассказ об одержимом жителе из Гадарина не говорит о том, что бесноватый почитал Спасителя и преклонялся перед Ним? Но, несмотря на это, он стал ли обращенным? Он покорился лишь ведомый страхом, но не любовью; его покорность из боязни принудило его оставить место, но вовсе не свое расположенье.

Иов, Захария, Михей, Лука, живописуете вы нам дух истинный и ложный, ведущие между собой беседы, и существо нечистое не в силах возродиться, коль не воспримет пищу от участия Господней праведности.

Кто мог бы посвятить оливковому древу много песнопений? Не от него ли исходит радости елей, которым избранный помазан был по предпочтению?

Олива, олива, стань музыкальным инструментом в десять струн, заставь услышать нас блаженный голос твой; ведь слишком много времени должно минуть, пока язык твой узы преступления обвяжут.

Порою кажется, как будто оливковое древо грустит в печали, но этот звук протяжный его гласа приносит жизнь, любовь и радость во все души.

О, человек, оно одно способно снять узы с твоего наречья; а твой язык обязан развязать наречье отголосков, ведь ждут они, пока заговоришь ты, чтобы затем нести твои слова всем племенам.

Семья людская, человеческое слово, когда вы с силами своими соберетесь, то не заставите ли вздрогнуть мiрозданье и бездны трепетать, а смерть преобразиться?

О, разумение, не ты ль отличная особенность пророка? Не будь тебя, как нарекли б его Предвидящим? События есть подтвержденье разумения; они достойны лишь второго ряда.

Гедеон, у ангела ты просишь доказательств миссии своей, и он тебе дает их. После того, как освятил Саула ты, Самуил, то объявил ему в знак доказательства избрания его на царство, что он обрящет человека, несущего вино и хлеб.

Производящему же сквернодейства Царю Иеровоаму сказал от Бога человек, как царь Иосия устроит жертвоприношенье из священников высот. И в доказательство пророчества его алтарь раскалывается, и опрокинулся вверху лежавший пепел.

Пророк Исайя, ты знак даешь царю Езекии продленья дней его, на 10 ступеней вернув тень солнца на солнечных часах Ахаза.

В Завете Новом подтверждения мгновенны в действии, что слову подобает.

Порой, являются они и умозрительными, и пророческими: «разрушьте храм сей, и я в три дня воздвигну его» (Святое Благовествование от Иоанна, глава 2, стих 19).

Порою отвергаются они: « Род лукавый и прелюбодейный знамения ищет, и знамение не дастся ему, кроме знамения Ионы пророка. И, оставив их, отошел » (Святое Благовествование от Матфея, Глава 16, стих 4).

О том, что возвещает ему Ангел в Апокалипсисе, не просит доказательств Иоанн Теолог, ведь подтвержденья этому развернуты с течением времен таинственно настолько, насколько само событие способно их раскрыть, постигнутыми сделав.

Апостол Павел, как же был ты прав, сказав, скорбя, что Иудеи знамений просят, ну а язычники взыскуют мудрость. И значит всё суть разумение и дух! Таков от зерен плод, которые посеяла премудрость на земле, ведь Бог наш – дух!

Какими сладостными будут дни покоя, когда войдем в обитель мудрецов, которые мiрпросвещали и держали с момента сотрясения его!

Они лелеять, как своих детей, нас будут и, усадивши нас подле себя, расскажут нам о чудесах, которые произвести сумели с начала своего пути святого.

Авель, Енох и Ной, вы нас наставите повествованьем о трудах своих; и мы держаться плотно станем рядом с вами, дабы внимать вам; и рассужденья ваши следы глубокие оставят в нашей мысли.