Дэвид Эдмондс - Убили бы вы толстяка? Задача о вагонетке: что такое хорошо и что такое плохо?

Однако проблема с вагонеткой — не единственный доступный ученым тест, когда надо определить, как можно модифицировать нашу мораль. В другом используется дележ пригоршни долларов.

Пульмановская забастовка в XIX веке в США является типичным примером забастовок. Она повлекла чрезвычайно большие расходы для Компании Пульмана и стала катастрофой для профсоюза и его членов. Одной только железной дороге забастовка обошлась примерно в 4,4 миллиона долларов потерянных доходов и еще в 700 тысяч долларов убытков. 100 тысяч бастующих потеряли свои заработки, общая сумма которых оценивается в 1,4 миллиона долларов.

Выражение «обоюдная выгода», пришедшее из теории игр, стало обиходным. Но не выражение «обоюдный проигрыш». Тогда как именно к этому сводился результат пульмановской забастовки, и точно таким же оказывается итог большинства других забастовок. Убытки несут и компании, и рабочие, как, естественно, и общество в целом. Можно было бы решить, что профсоюзы поступают иррационально, исповедуя подход, который только ухудшает их положение. Может это и так, по крайней мере если придерживаться одного конкретного определения рациональности. Однако в подобных вопросах люди не всегда рациональны, и это было доказано одним экспериментом в подвале на Квин-сквер в Лондонском университете.

Представьте себе картину. Перед вами два человека, которые явно испытывают жажду. Назовем их Гарри и Олли. Они никогда раньше не встречались. Им предлагается кувшин с водой, которую они должны поделить. Первый человек, Гарри, разливает воду на два стакана. В первый он наливает три четверти воды из кувшина, а в стакан Олли отмеряет оставшуюся четверть. Олли выглядит немного недовольным. Но у него есть выбор: он может выпить воду, предложенную ему Гарри, или же отвергнуть ее. Если он отвергает ее, тогда ни один из них ничего не выпьет.

Последние полчаса Олли провел под капельницей с физраствором — у него немного болит голова, рот пересох, и лучше получить хоть немного воды, чем вообще нисколько. Однако он смотрит на почти полный стакан Гарри, потом на свою скромную дозу, и качает головой: будь он проклят, если позволит Гарри забрать почти всю воду себе.

Гарри, как выясняется, это провокатор. Олли не знал о том, что проходил проверку особым тестом, который многими чертами напоминает задачу вагонетки, а именно игрой «Ультиматум» [190] Исследования экспериментов с жаждой и «Ультиматумом» см. в: Wright N. al. Human Responses to Unfairness with Primary Rewards and Their Biological Limits //Scientific Reports. 2012. Vol. 2. Article number 593. .

Карьера игры «Ультиматум» напоминала «Толстяка». Впервые она появилась в 1982 году, незадолго до «Толстяка». Она родилась в одной дисциплине (экономике) и анализировалась в идеализированной форме переговоров, первоначально в совершенно априорном виде, то есть как задачка, которую можно решить на бумаге посредством (относительно простого) математического аппарата. Затем «решение» стали проверять в реальном мире. После этого игра выпорхнула из гнезда родительской дисциплины и перебралась в другие исследовательские отрасли, включая эволюционную биологию, антропологию, социологию и нейронауку. Как и в случае «Толстяка», результаты игры «Ультиматум» стали приводить в качестве доказательства того, что моральные принципы встроены в само наше устройство, то есть являются врожденными. Как и «Толстяк», игра применяется для изучения того, как химические препараты могут изменить принимаемые решения. И точно так же, как и в случае «Толстяка», существуют яростные критики, осуждающие этот академический конструкт за то, что он является искусственным лабораторным экспериментом, который невозможно пересадить в реальный мир, получив от этого хоть какую-то пользу.

В стандартном «Ультиматуме» участвуют два игрока. На этот раз назовем их Томасом и Адамом. Томасу дают определенную сумму денег, скажем 100 фунтов. Он может выбрать произвольную часть этих 100 фунтов, чтобы отдать Адаму. У Адама есть возможность принять эту долю от 100 или отвергнуть ее, но если он отвергает ее, ни один из игроков ничего не получит. Если Томас предлагает Адаму всего лишь 1 фунт, тогда, вроде бы, у Адама есть резон принять его. Если он принимает эту часть, он получает 1 фунт. А один фунт лучше, чем ничего, а ведь он ничего и не получит, если отвергнет предложение. Поскольку у Адама есть резон принять любую сумму, какой бы малой она ни была, у Томаса есть основание предлагать наименьшую сумму из всех возможных.

Это результат, предсказываемый математической моделью, то есть именно так, по утверждениям некоторых экономистов, должен был бы реагировать Рациональный Экономический Человек. Однако, как выяснилось, реальные люди из плоти и крови реагируют не так. Когда тест начали проводить в США, возникло два неожиданных результата. Во-первых, испытуемые, играющие роль Томаса, обычно предлагали около 40% общей суммы, а некоторые даже половину. Во-вторых, испытуемые, играющие роль Адама, то есть стороны-получателя, обычно отвергали любое предложение, меньшее 25%. Они предпочитали сорвать сделку, чем принять то, что считали ничтожным и оскорбительным для них предложением.

Игра «Ультиматум» стала любимым экспериментом экономистов, который проводился множество раз. Как и в случае «Толстяка», экспериментаторы возились с разными переменными, проводили тесты с разными ставками, с людьми разных возрастов, разных полов, рас и групп, с близнецами, в разных местах и даже с животными (шимпанзе — вот рациональные максимизаторы, они принимают все, что им предложат!) [191] Однако поведение приматов представляет собой смешанную картину. С капуцинами не проводили игры «Ультиматум», но если один капуцин получает кусок огурца в обмен на решение какой-то задачи и видит, что другая обезьяна получила более аппетитную гроздь винограда за ту же задачу, он сильно разозлится и может даже отвергнуть огурец, отбросив его в отвращении. . Они сравнивали поведение в том случае, когда испытуемый выглядел плохо, и в том, когда он выглядел привлекательно. В другом сравнительном исследовании анализировалось то, что происходит, когда испытуемые знакомы или, напротив, не знают друг друга. «Ультиматум» проверяли на сильно уставших людях и, как в эксперименте с Гарри и Олли, на тех, кто испытывает жажду.

Чтобы игра казалась реальной, ставки тоже должны быть реальными. Однако фонды ограничены даже в университетах с завидным капиталом. Поэтому, в силу финансовых причин, игру приходилось проводить с небольшими суммами. Это, конечно, искажает результаты, поскольку, если достаточно обеспеченного человека раздражает бесстыдное предложение, он ничем не жертвует, отвергая его. Однако к сегодняшнему дню эксперименты с «Ультиматумом» провели более, чем в тридцати странах, в том числе там, где у доллара гораздо большая покупательная способность, чем в США. Самый необычный результат был получен в Индонезии. В игре со 100 долларами предложение в 30 или меньше долларов обычно отвергалось. И это было в 1995 году, когда 30 долларов равнялись там двухнедельной зарплате.