Т. Касумов - Век агрессии. Чувства и мысли, поведения и действия

Как понятие «коллективные представления» активно разрабатывались во французской социологии, в лице, прежде всего, Эмиля Дюркгейма. Общим местом здесь является понимание коллективного представления как продукта данной общности, выработанного «неким единым интеллектом». Их основная функция состоит в поддержании связей между членами группы, формировании у них единого образа мыслей, чувств и действий. Так, применительно к нашим изысканиям, коллективные представления содействуют общему пониманию этнической агрессии, настраиванию враждебных чувств и действий к представителям конкретной нации. Более чётко о роли коллективных представлений сказано Вебером, который полагал, что они являются своего рода набором ориентиров, одним из векторов, определяющих действия индивидов. Коллективные представления покоятся на индивидуальных представлениях. Продукт их взаимодействия составляет основу внутреннего опыта, исходя из которого во многом происходит выбор между агрессией и неагрессией, когда рождаются смыслы, сдерживающие агрессию.

Смысл как «поиск» – это продукт умственного (мыслительного) процесса, общим местом здесь будет понимание того, что благодаря смыслу мы придаём разумность и целесообразность нашим действиям. «Под „смыслом“, – пишет известный русский философ С. Л. Франк – мы подразумеваем примерно то же, что „разумность“. „Разумным“ же в относительном смысле мы называем всё целесообразное, всё правильно ведущее к цели или помогающее её осуществить». 23 23 С. Л. Франк. Духовные основы общества. М., 1992. С. 155. Получается, что смысл разумен настолько, насколько он целесообразен и достижителен, и что в разумности мы используем лишь то, что отвечает целесообразности. Но тогда всё это практически сводится лишь к проблеме рациональности поведения, а не метафизическому вопрошанию смысла, и, конечно же, мало что проясняет в понимании метафизики смысла агрессии. Так как не станем же мы сводить смысл агрессии лишь к разумности и целесообразности. Существо данного вопроса много шире. Здесь можно задаться рядом вопросов касательно не только самого смысла, но и его отношения к цели и разуму.

Например, каким мы видим смысл: опережающим цель и освещающим ей дорогу или следующим позади неё и дающим ей оценку? Ставим ли мы смысл выше или ниже разума и целесообразности? Ведь смысл, помимо разумности как детальной проработанности цели, несёт в себе ещё и интуитивные начала, не подвластные разуму и исходящие, главным образом, из самого стремления к смыслу (смысл в смысле). Возможно также, что смысл и цели – это просто «одномоментные» процессы, дополняющие друг друга, и они настолько могут переплетаться между собой, что уже не представляется возможным говорить об уникальности смысла.

Так, Ницше под смыслом понимал цель, что само по себе являлось для него ценностью, ибо с утратой смысла и разочарованием, полагал он, наступает нигилизм как процесс обесценки высших ценностей. Как видим, понятие «смысл» может иметь разные наполнения, вытекающие из теории. Однако смыслы могут также быть подвластны ситуации и исходить уже лишь из практики. Цепочки смыслов могут быть разными: от смыслоагрессии до уникальных смыслов, сдерживающих агрессию.

Действительно, мы часто пользуемся словом «смысл» вариативно, исходя из контекста, опыта и мыслительных возможностей. Так, мы используем его в качестве инструмента для усиления значимости того, что делаем или собираемся сделать. В этом случае мы можем видеть уникальность смысла даже в войне, ведущей к освобождению родной земли, оккупированной врагом и удерживаемой им на протяжении долгого времени. Здесь смысл выступает скорее как важное приложение к военному действию, своеобразному «эху (возврату) агрессии», когда мирные переговоры о возвращении земли не дают результатов. Смысл даёт «добро», если предшествует, или выступает в качестве критерия для оценивания уже свершившегося. Но понимание смысла не всегда бывает связано только с «наделением» действия чем-то значимым. Это ведь не только мучительные чувствования, но и «умствования», связанные с извлечением (или обнаружением) чего-то потаённого и скрытого от нас в наших действиях и поступках. К числу таких проблем, ставших вечными, относятся поиски смысла жизни. Вечность, а значит и нерешённость проблемы в том, что мы допускаем основную ошибку, когда понятие «смысл» подводим под конкретные данности, такие как «цель», «благо» или «достижения», которые явно уступают ему во всеохватности. Именно поэтому сведение смысла жизни к какой-либо цели, например, достижительности в сфере вещных отношений, нас не может удовлетворять. Мы интуитивно осознаём, что есть ещё нечто «высокое», которое нам неподвластно. Тогда, оставив желание познавать смысл жизни во всей её полноте, мы станем разбираться в смыслах наших конкретных действий. В этом случае мы будем иметь дело уже со смысловыми единицами, которые можно без особого ущерба свести к определённым данностям.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Так, генеральный директор одной компании в Калининграде расстрелял из травматического пистолета сотрудника, требующего выплатить ему долги по зарплате. Тем самым он, как бы, решил одну проблему – выплеснул свою агрессию, и одновременно создал другую, заключающуюся в «отсидке» за содеянное.

Карл Густав Юнг. Феномен духа в искусстве и науке. М. 1992. С. 45.

Здесь можно привести аналогии с выбросами газопылевых веществ в атмосферу, которые также возвращаются к нам, загрязняя окружающую среду. Однако в данном случае речь идёт уже о загрязнении выбросами агрессии общего сознания, которая также возвращается каждому.

Карлос Вальверде. Философская антропология. М., 2000. С. 229.

Цитата по книге: Володимир Одайник. Психология политики. Санкт – Петербург, 2010. С.28.

Дитрих фон Гильдебранд. Что такое философия? Санкт – Петербург, 1997. С. 147.

Там же. С. 197, 198.

Георг Вильгельм Фридрих Гегель. Работы разных лет в двух томах. Том 2. М., 1973. С. 195.

Стивен Прист. Теории сознания. М., 2000. С. 21.