Игорь Прись - Знание в контексте

Нерелевантные возможности в контексте атрибутора исключаются автоматически, по умолчанию. На них просто не обращают внимания, поскольку они не релевантны. Но если мы хотим их исключить осознанно, на них надо обратить внимание. Согласно правилу внимания Льюиса, в этом случае они становятся релевантными. Это делает знание неуловимым. Оно есть, и вдруг его уже нет (если обратим внимание на совместимую с очевидностью, понятой как видимость, нерелевантную возможность, которая сразу же превращается в релевантную и в которой убеждение субъекта ложно). Скептицизм в рамках подхода Льюиса получает некоторое оправдание. Этой проблемы, на наш взгляд, можно избежать, если правило внимания понимать не как индивидуальное, а как публичное. Публично обратить внимание на возможность – значит обратить внимание на неё в соответствие с публичным правилом, определяющим, на какие возможно следует обращать внимание, то есть в соответствии с в-правилом. В противном случае каждый будет обращать внимание на то, что он считает возможностью. То есть мы говорим лишь о возможностях, на которые следует обратить внимание (это те же самые возможности, в которые следует верить). Внимание следует обратить на реальные употребления в-правила (ПП), то есть на те возможности, которые имеют семейное сходство с актуальной возможностью. Для Льюиса правило внимания тоже отменяемо. Исходя из сказанного выше, уже ясно почему.

Итак, по сути, все правила (критерии) Льюиса сводятся к правилу семейного сходства, что согласуется с предположением самого Льюиса, что не все они независимы, а сводятся друг к другу в самых разных вариантах. Это значит, что правила Льюиса можно трактовать как грамматические тавтологии. Понимание общего принципа как наличие общего в-правила (ПП) означает, что правильный подход к знанию должен начинать с понятия знания как первичного понятия, в терминах которого объясняются все другие эпистемические понятия. В рамках эпистемологии Витгенштейна концепт знания первичен.

Ниже мы сравниваем наш подход с недавно предложенной точкой зрения Миона.

Мион предложил общий принцип для правил Льюиса, который близок к предложенному нами (схожий принцип мы также использовали ранее в [7]). Принцип Миона гласит: «Петли функционируют как правила, определяющие, какие возможности считаются релевантными альтернативами» [8, p. 7]. При этом Мион подчёркивает, что петли не отделимы от контекста общения. Речь идёт о контексте атрибутора. К понятию семейного сходства Мион не прибегает.

Напомним, что мы рассматриваем релевантные возможности как реальные возможности употребления петлевых предложений как в-правил. Это языковые игры, между которыми имеется семейное сходство. Отметим, что существуют различные интерпретации ПП, которые мы не имеем возможности здесь рассматривать. Наша интерпретация ПП как наиболее общих в-правил, наиболее близка к интерпретации ПП как правил, предложенной А. Колива. Мион тоже трактует петли как правила. Для нас сомневаться в ПП бессмысленно. Для Витгенштейна, подлинное сомнение предполагает практические следствия и опирается на ПП, в которых не сомневаются. «Сомнение, которое бы ставило под сомнение всё, не было бы сомнением» (Витгенштейн, О достоверности, § 450). В том случае, когда сомневаться в ПП не бессмысленно, они перестают быть ПП. Либо они превращаются в истинные парадигматические предложения (знание), либо в контексте они могут быть истинными или ложными эмпирическими предложениями.

Обратимся к двум примерам, которые анализирует и Мион (мы их модифицируем и анализируем несколько по-другому).

Предположим, что историк Анна находит архивные документы, которые косвенно указывают на то, что в аустерлицком сражении Наполеон мог быть ранен. Означает ли это, что Анна теряет своё исходное знание, что Наполеон в сражении не был ранен, поскольку очевидность, которая имеется в её распоряжении, быть может, не позволяет исключить ситуацию, в которой Наполеон был ранен? (Быть может, ранее она принимала эту возможность за нерелевантную.) Всё зависит от того, является ли эта ситуация релевантной. Можно рассуждать примерно так. Предположим, что в данном контексте атрибутора «Наполеон выиграл аустерлицкое сражение» – ПП, имеющее логическую достоверность. Тогда возможный сценарий, в котором в сражении Наполеон был ранен, не является релевантным, так как этот сценарий имеет сходство с возможным сценарием, в котором Наполеон проиграл сражение. Последний, однако, исключается. Следовательно, имеющееся ПП исключает сценарий, в котором Наполеон был ранен, как нерелевантный (не имеющий сходства с актуальным) и в рассматриваем контексте с точки зрения атрибутора Анна продолжает знать, что Наполеон в аустерлицком сражении не был ранен.

Для Миона, контекст атрибутора определяет выбор ПП, а выбор ПП определяет возможные релевантные ситуации. Мы говорим об употреблении ПП как в-правил и семейном сходстве между этими употреблениями. Если бы Анна перестала знать, что Наполеон не был ранен (например, если бы Анна действительно обнаружила убедительное (но ложное) свидетельство в пользу того, что Наполеон был ранен), атрибутору, быть может, просто пришлось бы отказаться от ПП «Наполеон выиграл аустерлицкое сражение», то есть признать, что ситуация, в которой Наполеон ранен и ситуация, в которой он проиграл сражение релевантны. То есть в своём контексте атрибутор в качестве ПП принял бы другие предложения – не потому, что это бы ему продиктовал контекст, а потому, что знание о том, что Наполеон не был ранен, было бы утеряно. Другими словами, первична, на наш взгляд, всё-таки констатация наличия или отсутствия знания, что Наполеон был или не был ранен (проиграл сражение или нет), а не наличие или отсутствие тех или иных ПП. Знание или незнание не выводятся.

В другом примере предполагается, что «Телма нас везёт в аэропорт, и мы опаздываем на рейс. Действительно ли Телма знает, что в баке достаточно бензина, чтобы его хватило до аэропорта? Можно ли ей доверять? В этой ситуации возможность, что датчик уровня топлива неисправен, даже если вслух беспокойство не выражается, релевантна. Соответственно, утверждение, что она знает, что в баке достаточно бензина, может оказаться ложным. С другой стороны, в более спокойном сценарии эта возможность не будет релевантной. Наше утверждение, что Телма знает, что в баке достаточно бензина, будет истинным» [8, р. 11]. Высказывания «Она знает, что в баке достаточно бензина», «Она знает, что датчик бензина исправен» истинны или ложны в зависимости от практического контекста в той же самой эпистемической ситуации (очевидности). При высоких практических ставках они ложны, а при низких (мы никуда не опаздываем) – истинны. В этом последнем случае, согласно Миону, «Датчик работает исправно» – ПП, определяющее релевантные возможности. Таким образом, релевантные возможности определяются, исходя из употреблений ПП, которые идентифицируются в конверсационном контексте. При одной и той же очевидности, в зависимости от контекста, могут быть разные ПП.