А. Горчаков - Пессимизм 2.0. Право и справедливость

Однако наследники Константина V Копронима не продолжили его политику. Его сын, Лев IV Хазар (775—780) за своё короткое правление ничем особенным себя не проявил, но его супруга, Ирина, правившая с 780 по 802 г. сначала как мать будущего императора Константина VI, а затем самостоятельно была сторонницей почитания икон. Чтобы вернуть иконы в церкви, а духовенству – бенефиции, Ирина в 786 г. созвала Седьмой Вселенский собор в Константинополе, который, однако не состоялся. Во-первых, среди священников было достаточное количество лиц не хотевших, по убеждению, или из опасения быть наказанными за соглашательство, отменять решения иконоборческого собора 753 г. Во-вторых, константинопольский гарнизон был набран ещё Константином V Копронимом и состоял из сторонников иконоборчества, набранных в азиатских провинциях. Среди командиров гарнизонных полков было много крупных землевладельцев, которые, вероятно, были выгодоприобретателями политики иконоборчества. В момент открытия собора, несмотря на присутствие императора Константина VI и регентши-императрицы Ирины в помещение, где он должен был пройти, ворвались войска и собравшихся пришлось распустить. Надо отдать должное Ирине – она умелыми действиями сумела заменить гарнизон в Константинополе и в следующем, 787 году, Седьмой Вселенский собор состоялся.

Отмена в 787 г. иконоборческих постановлений, принятых на соборе 754 г. снова усилила влияние церкви на политику в империи. В дальнейшем политическая интрига и попытки как успешные, так и нет, дворцовых переворотов будут играть заметную роль в борьбе двух течений, пока в 843 г. императрица Феодора и Михаил III не восстановят православие во власти.

Хотя между восстановлением православия императрицей Феодорой и воцарением Македонской династии прошло несколько десятков лет. Ко времени начала правления Македонской династии в совокупном общественном мнении и модели государства произошла важная трансформация. Если Лев III Исавр и Константин V Копроним придерживались цезарепапизма, то в Эпанагоге, кодексе начала правления Македонской династии, закреплено положение о том, что государство и церковь управляются разными людьми. Мирские законы при этом не должны противоречить церковному канону, поскольку и над государством, и над церковью главенствует Христос и поэтому патриарх и император должны править в полном единодушии. Такой симбиоз светской и духовной властей, при котором церковные иерархи получили доступ в высшей субъектности в модели государства, сохраняшийся до его конца.

Василий I Македонянин (867—886) ещё продолжает поддерживать линию на усиление православия, однако уже к правлению Романа I Лакапина (920—944) относятся первые попытки снова ограничить рост монастырских земель, возобновившийся после победы иконопочитания и ускорившийся с воцарением Македонской династии. Решительно против монастырей выступает Никифор II Фока (963—969), но, в отличие от Льва III Исавра, в его новеллах нет религиозных мотивов, они просто ограничивают рост имущества монастырей. Этот закон просуществовал недолго, поскольку у победившего православия не было во власти серьёзных противников, а ухудшение положения дел в империи способствовало росту имманентного коллективного в сознании граждан, в том числе и в сознании властителей империи. Уже Василий II Болгаробойца (976—1025) отменил этот закон Никифора II Фоки, как оскорбляющий не только прихожан, но и самого Бога. Более того, он считал эту новеллу причиной гнева Божьего, обрушившегося на империю в 80-х годах X века.

Окончательное разделение церквей началось с попытки захвата южно-италийских приходов Римским престолом. Никифор II Фока запретил проводить в них службы по латинскому обряду, разрешив использовать только греческий. Рим этому активно воспротивился. Интересно, что в этом случае папа обосновывал свою позицию заботой о необходимости проведения церковных обрядов на родном для этих областей языке, хотя позднее, во времена Реформации, папский престол будет упорно и последовательно бороться с аналогичным явлением у протестантов. Взаимные обвинения, предание друг друга анафеме завершили разделение церквей, начавшееся при Льве III Исавре. Как и в начале этого процесса, так и в его конце движущие силы конфликта носят материальный, а не духовный характер. Раздел церковной антропосферы, а не различие в догматах и обрядах веры было основанием для великой схизмы. За пределами материальных противоречий между церквями дела обстояли иначе. Простые христиане, далёкие от дележа церковного имущества, не воспринимали раскол так радикально, как их иерархи. А. А. Васильев приводит пример: один из русских князей в XI веке обращался к папе за помощью, что не воспринималось даже как проступок.

Основатель Македонской династии Василий I Македонянин расширил владения империи и частично восстановил её влияние. Однако его преемник Лев VI Мудрый (886—912) вёл по отношению к арабам неудачную политику и растерял многие земли. Если бы не кризис в Халифате, крах империи, теснимой и арабами, и болгарами, мог случиться уже в X веке. К вопросу о кризисе в Халифате мы ещё вернёмся, а пока скажем, что до 40-х годов X века империя была занята сражениями с болгарами. В целом, по окончании правления Романа I Лакапина и начале правления Константина VII Багрянородного (945—959) положение на границах империи стабилизировалось, и она перешла в наступление. Её войска переходят Евфрат, берут под контроль важнейший узел морских путей Средиземноморья – остров Крит, она осуществляет значимые завоевания в Сирии. К концу правления Василия II Болгаробойца империя простиралась на Востоке до Евфрата и Северной Сирии. На юге Италии дела империи идут плохо – окончательно потеряна Сицилия, и арабы постоянно нападают на южные области этой страны, где ещё сохраняется власть Константинополя.

В период иконоборчества земли, отнятые у монастырей, перераспределяются между крестьянами и частично, крупными землевладельцами, что, в противовес церкви, увеличивает число сторонников действующей власти. Земля снова передаётся тем, кто готов её защищать: крестьянам как воинам, а крупным землевладельцам – за военную службу. На поглощение мелких крестьянских хозяйств крупными в Византии влияли не только природные (погодные) факторы, но и внутренние междоусобицы, такие, как восстание Фомы Славянина. Происходит закрепощение крестьян и образование крупных феодальных владений, которое окончательно завершается в XI—XII вв. при династии Комнинов, что означает окончательную феодализацию государства. Одновременно с феодализацией ослабевает центральная власть: феодалы не хотят подчиняться, поскольку ей нечего им предложить. Человек со статусом сенатора мог в своих владениях развивать торговлю (организовывать рынки), держать вооружённые отряды, налагать штрафы, организовывать тюрьмы, и т.д. Такие права сенаторов и других крупных феодалов ослабляли государство, поскольку внутри него возникали стабильные системы перераспределения и прогресса антропосферы, отличающиеся от общегосударственных.