Виталий Бушуев - Олимпиада всеведов

А школа у них была хоть и естествознательная, но с гуманитарным уклоном. Про естество, природу, значит, но больше не про гумус – перегной почвенный, а про Homo – человека. Тинейджер хоть и знал несколько слов по латыни, но больше любил старорусские выражения – в них суть (естество то-есть) виднее была. – А истина (если есть она) – не пряталась за словами, а наружу перла. Как форма и содержание, внешность и нутро. То ли желток в яйце, то ли курица-несушка. Только что ранее появилось – как знать.

Придумщик был отменный: словечки новые в старом букваре выискивал да и переиначивал, а после к людям притачивал; любил сказки выдумывать, где ложь с намеком, чтобы все да не так. Креативный, в общем, но больше по словесной части – словолюб, значит.

И жил УР не по учебникам, а по понятиям. Понять важно, а зубрежкой сыт не будешь, – повторял он слова учителя как свои собственные. Сыт живот, а ум – по-своему живет. А и воспринимал все он тоже не по-писаному и не по-сказанному, не по строчкам, и даже не как видео, где все – по порядку, а сразу – целиком как картину. Там все вместе, но все – на своем месте. Увидит разум – все разом.

А были у него друзья-приятели, тоже тинейджеры:

Один звался Правчик – правильный был: по утрам зарядку делал и от уроков не отлынивал; очки носил – книжки умные читал, а больше – Википедию; много времени в компьютерах шарился и шарил в них, как профессионал; математикой историю проверял, всю правду ведал, как оно было и как быть должно.

Другой – Явчик являл собой парня от мира сего, джинсы рваные носил да на девочек косил; все на лету подхватывал, любил поерничать да и сачкануть, но и вкалывал, когда надо. Ему по душе было все современное, как оно все явно есть на самом деле.

А третий – Навчик – новостник любил пофантазировать, а как оно все будет потом.

Ур же, попеременно и сразу, был как они все вместе.

А еще была у них классная подружка, не очень чтоб красивая – рыженькая такая, веснушками сдобренная, для других может и невзрачная, а для них – доброзрачная, как говорили в старину про таких, пусть не привлекательных, но привлекающих внимание и обаятельных. Она не строила глазки – просто слушала их сказки, а сама светилась изнутри добром и лаской. Друзья называли ее Светик, Светок – солнца лепесток.

Все вместе они нередко бывали и разухабистой гопкомпанией, которой и море по колено, но знали наперед, где топко, а где брод. Под предводительством Ура они любили и подурачиться и побалагурить, но, если надо, умели собраться пружиной и выступить единой дружиной.

Классным у них был Знарок – он не стремился напичкать их знаниями, не делал из них роботов, как другие учителя, а учил их думать прежде всего, до чего-то додуматься, а что-то и выдумать, пользы для. Хотя сам был знаток всяких всякостей, но любитель креатива и ненавистник пакостей. Будь выше, не делая других ниже, – говорил он, видя, как иногда взрослые шалости, ненарочно, но без жалости унижают малышей. Человек не зависит от роста, не бывает разного сорта, его имя звучит одинаково гордо.

Он не уважал зубрежки и долбежки, а любил задачки-подначки. То предложит нарисовать круг с помощью одной линейки.

То старшеклассникам задаст задачку для 1-го класса: а почему дважды два – четыре, а не пять?

Почему умножать проще, а делить – сложнее: три разделить пополам – в одно действие, а 2 разделить на 3 – замучишься писать числа после запятой.

Можно ли в слове из трех букв сделать 5 ошибок?

Кто умнее – человек или шахматная программа?

Почему звери – полигамны, а люди, в основном живут парами? И не вернутся ли люди, живя скопом, в звериные стаи.

Он задавал вопросы, но ему не нужны были ответы. Его интересовало, умеют ли ученики соображать, то-есть, образно думать. Мог поставить пятерку тому, кто ответил неправильно, но рассуждал толково. А того, кто ответ вызубрил, гонял до тех пор, пока тот не начинал путаться.

В общем, был классный мужик – не зануда.

Знарку нравилась креативная дружина Ура, и он всегда выставлял их на всякие конкурсы и олимпиады не как умников и знатоков, а как всеведов. Ведь ведать – это не просто видеть, что на виду, а зрить в корень.

Креативная задачка

Как-то раз учитель Знарок предложил команде Ура поучаствовать в очередной олимпиаде всеведов с домашним сочинением на тему сотворения мира:

а что было, когда ничего не было?

Ни по одному предмету это не проходили, так что надеяться на школьные знания было нечего, надо самим додумать и прочувствовать, докопаться до сути и представить как собственную быль и небыль.

Ребята подивились да согласились. И задал тогда он им три наводящих вопроса – вроде бы как подсказка, но каждый из них тянул на самостоятельную сказку – расследование да исследование:

– есть ли общий корень в словах начало и конец и каков он?

– что появилось раньше – курица или яйцо?

– почему время круглое?

И дал им Знарок на все про все три дня. Два выходных (без выхода на работу, но думать можно): субботея – для иудея день нерабочий, а мы – за компанию; воскресение – на Руси по-старому неделя (ничего не дел(а)я). Да и в понедельник разрешил в школу не ходить, а сочинение сочинять да выписывать.

Что, где и когда

УР почесал в затылке, чтобы голову взбодрить и призадумался: вроде бы – все и просто, и непонятно, в чем подвох.

– Ладно, – сказал он друзьям своим:

– Утро вечера мудренее, завтра суббота, с ранья и начнем.

– С ранья – это во сколько? – со смешком переспросил Явь.

– А вот как встанете, позавтракаете, потом сделаете дело обратное и налегке приходите.

– А куда приходить-то?

– Куды – куды, да на Кудыкину гору.

– А их много: и под Москвой и на Дону, да и в других местах, – не унимался, дурачась, все знающий Явчик.