Антон Фукалов - Клеопатра. Форестер

Ещё одна ремарка, а то ответ был слишким коротким. Уныние – это также мистический аспект. Дело в том, что древние верования шаманов и кшатриев, в языческих ашрамах и буддийских клерекальных дацанах, или в суфизме, как квази-исламе – это верования в чудо мистического, в таинственный моветон бытия, натуралезы, когда из анклавов темноты выходит удивительное уныние, приятная грусть, тяга к небытию, тяга не быть. Однажды весьма не глупый писатель Антон Чехов написал произведение «Тоска», в котором отразил всю завораживающую силу тоскования, скучания, пессимизма, когда всё потеряно и всё пропало, когда дальше пропасть. С этой точки зрения HollyWood и западный кинематограф, а также театр, который воспевает в каждом фильме культ смерти – это демонстрация смерти как праздника. Законы наши не говорят о праздничности катастроф, но вообще в смерти тоже есть блеск. «На людях и смерть красна» – известное высказывание, умирать тоже надо красиво, чётко, со спецэффектами жизненного плана. Вот такую ремарку я бы добавил. И ещё скажу, что сам я часто впадаю в обаяние пессимизма и галлюцинаторной силы печали. Печаль завораживает своей силой и мощью. Больше всего о печали в философии писал великий адаптант Артур Шопенгауэр, он говорил, что главное в мире зла – это сострадание. А вот в произведении Этель Войнич «Овод» бывший семинарист Артур становится революционером. Почему? Он бежит от овода печали, от овода людской глупости укоров, и овод этот поглащает его всего. Пророк Илья (Ильяху на иврите) говорил, что с ним разговаривал сам Бог, с точки зрения современной биологии, в его мозгу активировались зоны, которые отвечают за внутренний диалог (ассоциативные лобные доли мозга), но при сильном переразвитии пророк не отличает своей речи от чужой, настолько в реальность он погружён. И на самом деле пророки разговаривали сами с собой. Недоразвитие этих зон вызывает голоса и психиатры говорят о паталогии. Потому что при недоразвитии, внутренняя речь резко демаркационно разделена с собственной и голос уже как чужой, сатанинский, а не свой, но почему-то в фармацевтике до сих пор это явление не редуцировано к препаратам, которые блокируют, точнее не блокируют, а развивают лобные ассоциативные зоны за счёт вливания возбуждающих препаратов, а не смягчающих, как это сейчас принято. Таким образом, Друг Димитрий Безе, картина ещё более обширная и заставляющая задуматься по крупному: а так ли негативен негатив уныния. Ведь в математике минус бесконечность – это позитивная положительная бесконечность отрицания, finite la comedia комедия настоящая, больше и не скажешь. Все наши экзистирования ужаса – это полёт мысли. А если плохое случается, например, кого-то садят в тюрьму или заключают в психушку, то оказавшись там, и даптировавшись к реальности, что происходит быстро, хюман уже не чувствует страдания, это инвариант истины, то есть неколеблемая адаптация человека ко всему. Ещё Фридрих Энгельс в Антидьюринге писал, что человек адаптировал природу, потому что природа была способной адаптировать под себя научное открытие малого и большого типа, что приводит в итоге к усложнению общества и созданию, по Энгельсу, неизбежного коммунизма, как завершающей стадии истории. Ещё тот эсхатолог был Энгельс. Вот такую ремарку я бы оставим и закончил бы словами Тютчева: «Как поздней осени порою, Бывают дни, бывает час, Когда повеет вдруг весною, и Что-то встрепенётся в нас». Эти стихи я выучил в юности, подобно песням Белого Орла или кипеловским хитам. Итак, уныние со знаком плюс обитает даже через чтение этого текста, потому что читая, наслаждаемся. Лови мгновение, Друг!!!

Мышление понимания

Есть привычка использовать греческие слова в беседах и обсуждениях. Слово «философия», с моей точки зрения, одно из не самых точных слов для определения смысла деятельности того, о ком идёт часто речь.

Философия или «любомудрие» не является последним словом о думающем. Я бы сказал, что слово «мышление» может безболезненно заменить слово «философия». Мышление – это эталонное отражение того, кто составляет человека в полном смысле, это некий объём, который создаёт обширный разговор.

Ведь таких лингвистических моментов много. Например, Иисус Христос никогда не был знаком с греческим языком и говоря о создании церкви, говорил по-арамейски «община», что всё же имеет другую сторону понимания.

Так вот, мышление понимания – это наличие даже не полной картины мира, себя и того, что больше этого, а наличие работающего и прорывающегося сквозь пелену зыбкой реальности мировоззрения.

Всё, что потенциально такое, только потенциально и даром выдаёт себя за подлинное, ведь работает только то, что на 100% работает. Если этого нет, то мы имеем дело с предположением.

Но если кто-то скажет, что он имеет эту жемчужину, о которой Иисус сказал, что найдя её, человек спрячет и будет беречь то, что нашёл, то очевидно – не обладающие не поймут. Либо должны поверить той аргументации, которая есть.

В общем-то в этом была и специфика пророков и посланников, таких как Амос, Малахия, Иона, Авакум и другие. Потому для мыслителя самое актуальное – это мысль о данной панораме жизни, открытии единой генерации всего.

Вечная любовь – презумпция виновности

В разговорах о вечной любви нет ничего не философского. Только такая любовь не может быть в статусе положительного филиала мысли.

Если условные двое любят друг друга, то здесь нет ничего из нон-фикшен, фикшен или любого другого адраматургического жанра.

Вечная любовь – это слом, болезнь. Чтобы не впадать в огласовки голословности, надо сказать, что объект любви во времени выбирается роком, а объект любви в вечности выбирается рассудком, который ищет степень и порядок.

Поэтому сидя на уроке истории, некий юный думальщик может запасть на фактор человека многих веков ранее. В современной популярной художественной западной литературе эта тема, кстати, стала популярна также.

И определение быть «ради» со стороны данного или данной (что реже) – это не просто умствование и заискивание перед громом истории, если оно актуально серьёзно, то даже будучи забытым отформатирует себя в реализации плана жизни. Поэтому многие мудрецы призывали быть внимательными даже к мыслям, не то, что словам.

Но сам факт выбора (единичного, т.к. сверхценного) всегда правильный и стопроцентное попадание в мишень.

Вечная любовь – это презумпция виновности меня в выборе, оправдывающая вину, которую берёт субъект.

Шарль Азнавур пел о вечной любви и на русском, и на французском, красиво. Ещё бы. Ведь цвет и синь такой любви равноценна смене полюсов мира и матриц сознания. И встреча эта велика.

Что есть любовь к Богу?