Екатерина Сальникова - Искусство в контексте пандемии: медиатизация и дискурс катастрофизма. Коллективная монография

ХХ век: Variola vera в Москве

Всякая эпидемия, в том числе и эпидемия черной оспы, – это история не только о прошедших веках, но и о современности. Болезни имеют обыкновение видоизменяться (мутировать) и возвращаться, а старые прививки перестают действовать: так случилось с туберкулезом, корью, Эболой и другими инфекциями. Variola vera, победу над которой в границах СССР была достигнута путем всеобщей вакцинации в 1936 году, внезапно посетила Москву в 1959-м. Об экстраординарном случае вспышки писали позднее как о беспрецедентной операции по локализации вируса, завезенного из Индии в СССР 53-летним московским художником-плакатистом, дважды лауреатом Сталинской премией А. А. Кокорекиным.

Вряд ли художник был сильно виноват: за год до поездки он был привит от оспы и потому не боялся заразиться, когда решил присутствовать в священном городе Варанаси (Бенаресе) на ритуальном сожжении умершего брахмана (никто не знал и, кажется, не хотел знать, от чего тот умер), а затем поучаствовал в распродаже вещей покойного, где и приобрел экзотические сувениры для подарков, которые по приезде успел раздарить родным и знакомым. Уже к вечеру он почувствовал недомогание, которое и сам, и врачи поликлиники приняли за грипп, а сыпь на его теле – за аллергию от антибиотиков. В Боткинской больнице, куда художник был госпитализирован и помещен в общую палату, его лечили от гриппа, но через несколько дней он скончался. Только на вскрытии один из докторов, ветеран медицины, едва взглянув в микроскоп на ткани покойного, произнес фразу, которая вошла в историю оспенной эпидемии: «Да это, батенька, variola vera – черная оспа» [5]. Спустя несколько дней от тех же симптомов умерли и другие пациенты. Как установили патологоанатомы, художник Кокорекин и те, кто заразился от него, умерли от самой тяжелой и заразной формы оспы.

То, что случилось дальше, иначе как коллективным подвигом назвать нельзя. 15 января 1960 года состоялось совещание у Первого секретаря ЦК КПСС Н. С. Хрущёва. Ответственным сотрудникам КГБ, МВД и Минздрава было поручено выявить и поместить на карантин всех, кто контактировал с художником (пассажиров рейса Дели-Москва, таксистов, соседей, всех, кто посетил в означенные числа «те самые» комиссионные магазины, рассматривал индийские сувениры, и тех, кто купил их: всех нашли, поместили на карантин, сувениры сожгли. Боткинскую больницу перевели на казарменное положение, больных и персонал перестали выпускать с ее территории. Москву закрыли для въезда и выезда. Были отменены многие авиарейсы, прервано железнодорожное сообщение, перекрыты автодороги. Под карантин в больницу на Соколиной горе поместили студентов, с кем контактировала дочь художника и ее будущий муж. Всего было выявлено и помещено в карантин 9342 человека. Одновременно началась операция тотального оспопрививания. По тревоге подняли 26963 медработника, открыли 3391 прививочный пункт, где обслуживали поголовно всех. К 25 января в Москве было привито 5559670 человек. В Московской области – 4000000. Между 22 декабря, моментом посадки Кокорекина на рейс Дели-Москва, и 3-м февраля, моментом ликвидации вспышки оспы, прошло 44 дня: всего заболело 46 человек, скончались трое [6].

Всем участникам противоэпидемической спецоперации удалось избежать огласки – и, соответственно, паники, которая могла привести к повальному бегству москвичей из города и распространением инфекции за его пределами. Неясные городские слухи, появление медперсонала в «противочумных» костюмах на улицах Москвы, закрытые похороны жертв, на которые не пускали родственников, – все это прошло почти незаметно для жителей столицы. Но все же степень секретности была не столь абсолютной, многое выплыло наружу: факт тот, что по следам событий писатель и журналист Александр Мильчаков написал повесть «В город пришла беда» (1961) и стал сценаристом одноименной двухсерийной игровой черно-белой теледрамы (108 мин.), снятой в 1966 году на киностудии им. Александра Довженко режиссером Марком Орловым [7].

Сегодня картину легко можно найти в сети, но в свое время она не появилась на экранах телевизоров и была не то чтобы совсем засекречена, но негласно рекомендована студентам медицинских вузов лишь для служебного пользования – как методическое пособие.

«В основу фильма положено событие, происшедшее в Москве несколько лет назад», – этим титром начинается фильм, первые кадры которого документальны и взяты из жизни столицы: театралы разглядывают афишу Большого театра, молодые люди встречаются на Пушкинской площади у памятника поэту, другие спускаются в метро. Однако за мирным фасадом происходит нечто чрезвычайное (и это уже сюжет фильма): машина «скорой» («труповозка») с санитарами в белых спецкостюмах и масках мчится в крематорий, у входа выгружают закрытый гроб, на режимные похороны пытаются проникнуть родственники. «Я жена Колесникова», – истошно кричит женщина (Кира Головко), стуча в закрытые ворота, пытаясь прорваться к печам.

И точная дата события («несколько лет назад»), и его «нулевой источник» завуалированы: художник-плакатист Кокорекин переименован в архитектора Колесникова, черная оспа переименована в пурпурную (пустулы не с гноем, а с кровью), врач-инфекционист академик Морозов, возглавивший титаническую борьбу с эпидемией, назван Махотиным (Даниил Ильченко), Индия, из которой в Москву была завезена variola vera, заменена абстрактным Востоком. Всё остальное – достоверно и подлинно, в виде наглядного пособия по борьбе с особо опасными инфекциями. С драматическим, тревожным напряжением показана оперативная, в круглосуточном режиме, работа вирусологов, инфекционистов, микробиологов и эпидемиологов, медсестер и санитаров, милиционеров, сотрудников спецслужб, чиновников, летчиков, бортпроводниц, водителей такси, телефонисток, которые не позволили распространиться вирусу. Завидная дисциплина, самоотверженный труд, жесткий порядок, беспрекословное подчинение – это был тот самый случай, когда вся власть в столице принадлежала врачам – и врачи победили, доказав, кстати, что опасность хорошо одолевается молча.

Сотни зрительских комментариев по следам недавнего просмотра ностальгически свидетельствовали, насколько актуален ныне этот фильм, который прежде почти никто не видел: «Как оперативно и четко сработали все службы, какой режим секретности был, и это не случайно, это оправдано! Такие случаи обязаны отрабатываться в режиме секретности! И никакой паники!.. Вот что значит СССР!» [8]. О том, как в действительности силами КГБ, МВД и Минздрава СССР была проведена операция по поиску всех, с кем был в контакте художник, начиная с пассажиров авиарейса Дели – Москва, прилетевшего во Внуково, рассказал спустя шестьдесят лет документальный телевизионный фильм сценариста и режиссера Виталия Якушева «Черная оспа. Московский детектив» [9], снятый для ВГТРК в 2013 году.