Ольга Зимина - Образование, наука и просвещение на пути из прошлого в будущее. Советская Россия. Том I. 1917–1953 гг.

В поисках ответов на эти вопросы целесообразно сравнить страны, дальше других ушедшие по пути просвещения, с теми, где просвещения не было вовсе. К первым мы относим Великобританию, Голландию и Францию, ко вторым – Китай и Японию (в состоянии, в каком они находились до середины XX века) и многие другие.

Огромная ценность просвещения заключается в том, что оно наделяет общество свойством, иногда называемым «мудростью толпы» (см., например, [163]), порождаемой объединением интеллектов членов общества в некоторый коллективный разум, призванный находить ответы на сложнейшие вопросы. Примерами использования коллективного разума являются референдумы и голосования на выборах. По правилам и практикам проведения этих мероприятий можно судить о просвещенности общества. В обществе с низким уровнем просвещенности нечего и надеяться на «мудрость толпы», на то, что будут найдены решения сложных проблем, пути выхода из кризисных ситуаций и новые направления развития. В XXI веке у такой страны нет никаких перспектив. Единственное ее спасение – Просвещение.

* * *

В двадцатом веке экономические процессы протекали гораздо быстрее и оказывали существенно более заметное и сильное влияние на все стороны жизни, чем в предшествующие века. Год от года уменьшалась относительная независимость надстройки от базиса. Поэтому о просвещении, науке и образовании в XX в. уже невозможно судить, не учитывая экономических и социальных условий, в которых они развивались, не зная фундаментальных причин происходивших в стране событий. Об этом пойдет речь ниже.

Одной из главных целей социалистического переустройства мира является устранение несправедливого деления общества на богатых и бедных. Научный социализм в своем развитии от идеи утопического социализма о полном равенстве пришел к идее устранения чрезмерного неравенства , т.е. такого, которое происходит от несправедливого присвоения одними плодов труда других. Марксизм указывает, что так могут поступать собственники средств производства. Этот тезис никем не оспаривался. Однако он по-разному развивается в нескольких социальных доктринах. Сторонники каждой из них остро полемизируют с приверженцами других. Социалистическая и коммунистическая доктрины предписывают обобществление средств производства. Социал-демократическая и либеральная доктрины ведут к политике, при которой частная собственность на средства производства сохраняется, но справедливость распределения продуктов труда ставится под контроль государства и профсоюзов.

До сих пор неизвестно, как следует обобществлять средства производства. Маркс не опубликовал каких-либо мыслей по этому поводу. Известны только его характеристики возможных ошибок при обобществлении, содержащиеся в «Экономическо-философских рукописях». Неудивительно, что все попытки устранения частной собственности на средства производства завели страны, в которых они предпринимались, в тупик.

Взяв власть, большевики решили устранить частную собственность, отняв ее и обратив в государственную. Так не поступают в отношении социально-экономических институтов, имеющих многовековую историю. Прозвучали громкие голоса протеста. Его суть со всей убедительностью выразили нравственные авторитеты того времени – А.М. Горький в «Несвоевременных мыслях» [34] и В.Г. Короленко в письмах к Луначарскому [83].

Однако большевики упорно пытались воплотить свою идею в жизнь. Более того, они выдвигали лозунги типа «Грабь награбленное» и не опровергали предположений о том, что собираются «все взять и поделить». Это, конечно, способствовало росту числа их сторонников среди бедноты. При этом Белое движение не выдвинуло вообще никакой идеи об установлении справедливости и, следовательно, не имело исторического будущего.

XX век показал, что лучшей дорогой к справедливости является та, которая следует социал-демократической или либеральной доктрине. Поэтому можно утверждать, что Февральская революция поставила нашу страну на верный путь. Но он многим представлялся долгим и неизвестно к чему ведущим, Временное правительство – медлительным и даже бездеятельным. Иначе выглядели большевики: страстные, решительные, выстрадавшие свои убеждения в тюрьмах и ссылках, в привлекательных лозунгах объяснявшие, как нужно преобразовывать Россию… Что же на самом деле ждало страну, пошедшую за ними?

Ленин многократно разъяснял, что в переходный период от капитализма к социализму общественно-экономическим строем России должен быть государственный капитализм того типа, который установился в Германии. Он писал: «…поставьте на место государства военного, юнкерского, буржуазного, империалистского, тоже государство, но государство … советское, т.е. пролетарское, и вы получите всю ту сумму условий, которая дает социализм» [88, т. 36, с. 300]. Но в РСФСР, в отличие от Германии, средства производства находились не в частной собственности, а в собственности государственной власти. Поэтому экономические функции советского государства включали не только обеспечение справедливости в трудовых отношениях, но и управление производством всего и вся. Этим утвердившийся в нашей стране экономический строй принципиально отличался от всех остальных, включая разные формы государственного капитализма.

То, что государство обязано обеспечивать справедливые трудовые отношения, безоговорочно признается социалистическими и рабочими партиями. В XX веке был накоплен большой опыт профсоюзной борьбы за права трудящихся и развития трудового законодательства. СССР поддерживал рабочее движение во всех странах мира. А что происходило в нем самом?

Советское государство, возобладав собственностью на средства производства и таким образом уничтожив буржуазию как класс эксплуататоров, само стало эксплуататором, а все граждане, кроме колхозников и кустарей, – наемными работниками. Поэтому советская власть не могла быть объективной в правовом регулировании трудовых отношений и особенно в разрешении трудовых споров. К тому же советское законодательство вплоть до 1989 г. обходило молчанием право на забастовку, которое пролетариат заставил царя признать и юридически оформить еще в 1905 г. И это при том, что 18 сентября 1973 г. СССР ратифицировал «Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах», одобренный Генеральной ассамблеей ООН 16 декабря 1966 г. Его пункт 1d статьи 8 обязывал страны-участницы Пакта обеспечить право на забастовки.