Александр Заиконников - История Запада. Колониальная эра. Том II

Уйдя в мир иной, испанский монарх не оставил после себя наследника. Нового короля для Испанской империи – слабой европейской страны, сохранявшей тем не менее власть над значительной частью Нового Света, предстояло найти среди его ближайшей родни. Отец Карла, испанский король Филипп IV имел две сестры: Анну и Марию Анну. Первая из них, хорошо известная нам Анна Австрийская была выдана замуж за французского короля Людовика XIII и произвела на свет французского короля Людовика XIV. Вторая из сестер Филиппа, Мария Анна Испанская стала супругой императора Священной Римской империи Фердинанда III и произвела на свет нового императора Священной Римской империи Леопольда I.

У Филиппа IV официально было также две дочери. Старшую из них, Марию Терезию при испанском дворе решили выдать замуж за ее двоюродного брата, французского короля Людовика XIV, в то время как младшую – Маргариту Терезию, за другого их двоюродного брата, императора Священной Римской империи Леопольда I. Таким образом, и французский король, и австрийский император, и их потомство, стояли в одинаковой степени родства к Карлу II. Как Людовик, так и Леопольд приходились умершему испанскому монарху двоюродными братьями и оба были женаты на его сестрах. Преимущество «короля-солнце» с династической точки зрения, состояло в том, что Мария Терезия была старшей сестрой. Вместе с тем, по условиям брачного договора, выходя замуж за Людовика XIV, Мария Терезия отказывалась от прав на испанское наследство. Взамен ей полагалось денежное возмещение, которое, как мы уже раньше писали, не было уплачено испанской казной. По этой причине, французский король не считал себя связанным отказом супруги от испанского наследства. Вопрос для Людовика состоял только в том, что именно должно было входить в состав этого наследства: какая-нибудь одна часть «империи» Карла II (Испанские Нидерланды, Неаполь, может быть Сицилия) или вся Испанская империя целиком? Молодой Людовик XIV склонялся к первой точке зрения, зрелый – уже ко второй.

Соображениями задобрить испанского монарха и подвигнуть его к завещанию испанского престола французским родственникам, можно объяснить совершенно неожиданную гибкость Людовика, проявленную им при заключении Рейсвейкского мира. Но в Мадриде при дворе Карла II существовала сильная проавстрийская партия, поэтому в целом шансы на то, что испанский король оставит трон Бурбонам, были невелики. Французская дипломатия, руководствуясь этим соображением, повела двойную игру. На тот случай, если завещание Карла II Испанского окажется не в пользу Франции, предполагалась разделить испанское наследство, чтобы получить из него, хотя бы что-то. Интересы Англии, Франции и Голландии в данном случае совпали. Никто не желал, чтобы владения Карла II, целиком, достались австрийским Габсбургам, ведь это также нарушало баланс сил в Европе. Договором 1698 года, а после смерти наиболее вероятного испанского наследника – курпринца Иосифа Фердинанда Баварского, договором 1700 года, Франция закрепила за собой (с согласия Англии и Голландии) из состава испанского наследства – Сицилию и Неаполь. Ни Испания, ни тем более Австрия, во всех этих тайных соглашениях по разделу Испанской империи не участвовали.

В дальнейшем случилось так, что события начали развиваться по самому выгодному для Людовика сценарию. По просьбе испанского монарха, папа римский Иннокентий XIII, утвердил завещание испанского престола в пользу одного из представителей королевского дома Франции. Единственным условием было то, чтобы границы двух государств – Франции и Испании не менялись. Получив известия о смерти короля Карла II и об окончательном характере завещания, Людовик XIV выйдя в Версале к собравшимся по этому случаю придворным, представил своего внука, 17-летнего герцога Анжуйского (сына Великого Дофина) в качестве нового короля Испании. Но такое решение, разумеется, нарушало условия ранее заключенных с Англией и Голландией договоров о разделе испанского наследства.

Следует отметить, что в эскалации напряженности между европейскими державами на этот раз было значительно меньше вины Франции, чем перед началом войны Аугсбургской лиги. Военный конфликт для Франции был неизбежен при любом сценарии. От решений Людовика XIV зависело то, каким будет состав коалиций. Будет ли Франция в союзе с Англией и Голландией воевать против австрийского Габсбургского дома, претендовавшего на все испанское наследство целиком и не признававшего заключенных Францией, Англией и Голландией договоров о разделе Испании? Или же Франция, как и раньше, останется один на один со всей остальной Европой? Людовик, нарушая договоры, заключенные с Англией и Голландией, делал неизбежным именно второй вариант. Англия верная своей политике сохранения баланса сил в Европе, не могла допустить объединения Испании под одной властью со Священной Римской империей. Но Англия, в еще меньшей степени, могла допустить объединения Испании под одной властью с Францией. В случае с Францией, помимо европейского, остро вставал еще и колониальный вопрос. Если бы Франция присоединила к своим колониям испанские владения в Америке, она приобрела бы в «Индиях» заметный перевес над Англией.

Война за испанское наследство, несмотря на ее преимущественно сухопутный характер, и на то, что все главные события этой войны разворачивались в Европе, в значительно большей степени, если сравнивать ее с войной Аугсбургской лиги, была обусловлена мотивами дележа европейскими странами их колониальных владений. С другой стороны, эта война была не столь важна для определения лидеров и аутсайдеров колониальной политики, так как эти лидеры и аутсайдеры уже определились. В отличие от войны Аугсбургской лиги, Война за испанское наследство, была войной с предсказуемым результатом. Ослабленной Франции явно недоставало ресурсов, чтобы изменить сценарий заданный предыдущей войной. Повторяем, что это был сценарий отказа Франции от доминирования в колониях и от господства на море в пользу активной наступательной политики в Европе.

Итак, Франция Людовика XIV к глубокому удовлетворению правящих элит Англии продолжала свое движение по проложенной до этого колее. Война за испанское наследство, в той коалиционной формуле, к которой она была приведена усилиями Людовика, стала настоящим подарком для англичан, их историческим шансом ослабить и окончательно убрать со своего пути наиболее опасного из их европейских конкурентов. Получив известия о характере завещания Карла II и о провозглашении герцога Анжуйского новым королем Испании, Вильгельм Оранский не стал спешить с объявлением войны Франции. До сведения Людовика XIV было доведено, что морские державы не возражают против его кандидата на испанский трон, просто за невмешательство Англии и Голландии в столкновение с австрийскими Габсбургами, Людовику придется заплатить. В числе условий был отказ нового испанского короля Филиппа V (так теперь стал называться герцог Анжуйский) от прав на французский престол, раздел Испанской империи в Европе (испанские Нидерланды должны были отойти союзникам) и последнее по счету, но не по значению – открытие испанских колониальных рынков для Англии. Испания не должна была предоставлять в своих колониях выгодных концессий и иных экономических преимуществ Франции, вместо этого она должна была сделать свои колониальные рынки открытыми для англичан и голландцев.